Линкольн. Том I - Маргарет Неве

Ему больше нравились такиеженщины как Крид Линкольн. Чаще всего в них не было женственной изюминки как вКити. Зато ухаживать за такими как Крид было одно удовольствие. Вспыльчивыехитрые интриганки - от них не знаешь чего ждать. Эти женщины-сюрприз былиподстать Риму. Он любил объезжать таковых кобыл. В его длинном списке должнабыла оказаться Крид, или Рим был не Римом.

Он обратил внимание, как сверанды на него поглядывала Крид. Ее взгляд был очень красноречивым. Онговорил, что эта кошечка вот-вот и вцепиться кое-кому в личико. Он даже пожалелКити. Она не была виновата, что Линкольн оказалась собственницей. ОдновременноРим был удивлен, как ловко она провела его. Сделала вид, что он ей безразличен.Оказывается, Крид мечтала оказаться в объятьях Рима.

Подливая масло в огонь, Римподхватил Кити под руку и как бы нечаянно коснулся щеки. Девушка покраснела.

- Простите Кити, но я кажется,вас поцеловал? О, какой я болван! - Сказал он театральным тоном.

- Не смешно, - но слова не шли кэмоциям девушки. Она глупо улыбалась.

- У вас не плохой сад. Не хотитемне его показать?

- Рим, вам правда хочетсявзглянуть на сад?

- Нет, - ответил он, - но я хочуеще немного пройтись, а ваше общество мне нравиться,- он подхватил ее под руку.

Крид рвала и метала злые взгляды.Она совершенно потеряла над собой контроль, еще минуту назад она нежилась вобъятьях Виктора, вспоминая, как часто они сидели, обнимая друг друга вдевстве. Сейчас ее длинные коготки вцепились в руку Линкольна.

- Крид, мне больно, - сказалВиктор.

- Да? - она изогнула темнуюбровь, провожая взглядом пару.

- Крид?

- Да, - она не слушала его.

- Крид, Рим не тот человек, длякоторого ты создана, - сухо сказал Виктор, - он любит свое - я.

- Да, - наконец она отвела взглядот дорожки и поглядела на Виктора, по щекам Крид катились крупные капли слез.

- Моя милая, - Кошачьи глазаВиктора сощурились, - он одиночка, с этим ничего нельзя поделать и почему тывыбрала Рима? Он хороший человек по своему, не плохой друг - но он, ни во чтоне ставит женщин. Они для него средство для желаний.

- Причем здесь Рим? - Вытираяслезы, спросила Крид.

- Притом, что я думал...., -растерялся Виктор.

- Чихать я хотела на Рима, -получалось резко, но Крид было все равно, - Рим всего лишь Рим. Я ревную Кити.Понимаешь?

- Не понимаю, - Виктор не хотелпонимать, но догадывался он давно, что с Крид что-то не то. Это было прошлойосенью, когда Виктор приехал домой. Он застал девушек на веранде. Крид убиралаКити волосы в замысловатую прическу. Кити что-то ей рассказывала, потом онаостановилась и поглядела на белую розу и сравнила ее с Крид. Пока Кити говорилапро цветок, девушка стояла с каким-то вымученным растерянным лицом, а потомстала медленно наклоняться к шее Кити, так, словно хотела ее поцеловать, еслибы вовремя не вмешался Виктор - кто бы мог знать.

- Я уже как год влюблена в Кити,- долетели слова Линкольн до ушей Виктора.

Он шумно выдохнул клуб дыма: -Черт, я так и думал!

- Прости меня, но я, правда, незнаю, что мне делать, - новый поток слез полился из глаз Крид, - я совсем однаи поделиться мне не с кем.... Есть только ты.....

- Ты в курсе, что правительствоискореняет других?

- Я слышала....

- Это входит в обязанностиполицы, - он не хотел пугать Крид, но так получилось.

- Я не могу заставить себя,Виктор! Мне не нравиться мужчины! Меня от них тошнит, как оттого управляющего!- С громкими возгласами она уткнулась в широкую грудь мужчины.

- Тебе придется это сделать! - Вдверном проеме стоял старый Линкольн. Он все слышал, - или я лично застрелютебя, тварь!

- Линкольн! - Прогремел Виктор,пряча за спину девушку, - не смей!

- Пристрелю как сучку! - Хрипелплантатор, - мой ребенок не однополый урод!

- Тогда тебе придется переступитьчерез меня! - Не уступал Виктор.

- Ха! - Плюнул в лицо Викторуплантатор, - она вертит тобой как марионеткой, а ты и рад!

За спиной Виктора тихо заскулилаКрид, а плантатор продолжал:

- На балу выдам ее за первого,кто попросит ее руки! Первого поняла?!

- Линкольн! - Виктор навис надстарым плантатором, как грозовая туча над землей, - Не смей!

- Смею, еще как смею, и ты небудешь в числе поклонников этой девки, крестник, - остывая, сказал старик.

Прихрамывая, старый плантаторушел в дом, а Крид буквально висела куклой на руках Виктора.

- Зачем я только сказала? -Прошептала девушка.

- Затем, что бы я смог тебязащитить, - ответил Виктор.

***

Мужчина на фоне заката саванны -шикарное зрелище. Мужчина на необъезженном мустанге, который рвет поводья,выбрасывает вверх копыта - это редкое зрелище. Особенно когда мужчина этотобъезжает коня - стихая против стихии. Не объезженный жеребец поверх такого жедикого создания. Быть мужчиной одно, совершать поступки достойные мужчины,совсем другое.

Виктор Линкольн по праву заслужилбыть настоящим мужчиной. Он ловко управлялся с конем, не давая тому поблажки.Еще бы! Если он хотя бы на миг отпустил поводья, то мог оказаться под резвымидвумя мустанга. Жеребец пытался скинуть седока, но тщетно. Его попытки битьпередними копытами в пустоту, казались жалкими, уловки глупыми и по сравнению ссилой духа Виктора, мустанг явно проигрывал.

Тут же в загоне, упершись рукамив бока, стоял Рим. Его точеный профиль смотрелся на закате, как профиль бога.Что сказать, он был шикарным малым, который на всякий случай придерживал лассо.

Крид смотрела на Рима. Онапопыталась испытать к нему хотя бы восхищение, но ничего не чувствовала и невидела, кроме красивого мужчины. Она каждый раз задавала вопрос - что в немтакого? Покопавшись в мысленных доводах, она не находила ответ. Красивыймужчина внешне, стройный, высокий - и все. По сравнению с Виктором (за которогоКрид очень гордилась), плечи которого были раза в два шире самого Рима - Римказался мальчишкой. Он даже подойти не решался к мустангу, не то, чтобы сесть.

Наконец, с мустангом былопокончено. Мокрый от пота, уставший Виктор победоносно улыбался:

- Все я в конюшню!

- Виктор это было потрясающе! -Кити тоже все видела, - но это занятие - оно опасно!

- Кити, старушка Кити за всехволнуется? - Шутил Виктор.

- Пойдем, тебе нужно помочь, -Кити прошла мимо Крид, как будто не заметила. Она все еще злилась на резкоевысказывание подруги. Крид чувствовала себя скверно, а тут еще Рим: