Генри Смарт и секрет золотого кубка - Фрауке Шойнеманн

– Генри? – Хильда дёргает меня за рукав. – Всё хорошо?

Я киваю:

– Ну да. А что?

– Просто у тебя такой отсутствующий вид. Я хотела рассказать о нашем следующем задании, но ты меня совсем не слушаешь.

Я пожимаю плечами:

– Я думал о маме. Раньше мы с родителями часто бывали здесь.

– Твоя мама умерла, верно?

– Да, пять лет назад.

– Я тебе очень сочувствую! Ведь для вас, людей, мама довольно много значит, да?

Остановившись, я разглядываю Хильду. То, как она это сказала, звучит довольно странно. И кроме того, мне по-прежнему трудно смириться с мыслью, что Хильда на самом деле вовсе не человек.

– Конечно, много! А разве у богов по-другому?

Хильда, склонив голову набок, похоже, задумывается:

– Да. Совсем по-другому. Я свою мать вообще не знаю. А отец… ну что ж… Наши отношения не такие… э-э-э… близкие? Можно так сказать? Между нами нет такой близости, как, скажем, у тебя с папой.

Теперь ненадолго задумываюсь я:

– Но разве не ты мне рассказывала, что ты любимая дочь Вотана?

Хильда смеётся:

– Думаю, я сказала – вроде как любимая.

– То есть это вовсе не так?

– Ну, по большому счёту так. Но в каких-то решающих мелочах иногда и нет. Да неважно. Любимая дочь, нелюбимая дочь – в любом случае Вотан мне хоть и отец, но по сути скорее шеф. И нас не связывают никакие детские воспоминания. Он никогда не шнуровал мне ботинки, не чистил нос – или что там ещё делают человеческие отцы. – Тяжело вздохнув, она замолкает. Вероятно, не хочет больше об этом говорить.

Ничего, мне тоже больше не хочется говорить о маме. Мы довольно долго идём молча, пока не доходим до ворот яхтенной гавани, примыкающей к Рыбацкому причалу.

– Стоп, мы пришли, – Хильда ведёт меня через ворота прямо к стоящим тут на якоре яхтам.

Кораблики тихо покачиваются на воде, всё выглядит очень мирно. Совсем не похоже на опасное задание под лозунгом «Спасение мира» – скорее на расслабленный морской отдых с рыбалкой, нырянием на глубину и плаванием.

– Вон он, впереди, – Хильда указывает на средних размеров парусник с красным корпусом.

– Слушай, и ты хочешь сказать, что на этой фитюльке вы приплыли из Байройта в Сан-Франциско?! И вообще – Байройт же в центре Германии. И путешествовать оттуда на кораблике как-то уж совсем непрактично.

Хильда лукаво улыбается:

– Ты недооцениваешь этот кораблик. Взгляни на название!

Я подхожу ближе, чтобы прочитать надпись на носу. «Ксертон 2». КСЕРТОН! По спине у меня бегут мурашки! Ксертон – это же штаб-квартира агентурной сети Вотана в Байройте. Сюда сходятся все нити, здесь обучают агентов, здесь Локи колдует над новыми гаджетами, а Вотан разрабатывает новые операции. Но какое отношение имеет к этому маленькая красная яхта?

– Эй, ну наконец-то вы пришли! – доносится до нас с борта яхты. Я никого не вижу, но тут же узнаю голос. – На четвереньках, что ли, ползли? Почему так долго? – Резкий, какой-то самодовольный смех. Никаких сомнений: на борту яхты «Ксертон 2» находится герой Зигфрид. Вот и сам он, вынырнув из-за мачты, приветственно машет нам рукой. Хильда раздражённо фыркает.

– Привет, Зигфрид, – кротко отвечает она на его приветствие. – Ты, видимо, никакого представления не имеешь о размерах Сан-Франциско. Неудивительно. Тот, кто всю жизнь провёл в такой дыре, как Байройт, наверняка считает, что до любой точки мира можно за пять минут добраться на велосипеде.

Я уже говорил, что Хильда с Зигфридом терпеть друг друга не могут? Нет? Но это так. Зигфрид – самовлюблённый герой и внук Вотана. Поэтому тот его очень ценит, что жутко бесит Хильду. Обычно она не упускает возможности придраться к Зигфриду. Вот как сейчас. Хотя её замечание всё-таки не совсем справедливо. Зигфрид, конечно, небольшого ума, но он наверняка знает немало крупных городов. В конце концов, он, будучи агентом, достаточно много путешествует – и в нашей последней операции в Лондоне, само собой, тоже участвовал.

Пропустив колкость Хильды мимо ушей, Зигфрид демонстрирует нам сияющую улыбку, которая здорово напоминает рекламу зубной пасты.

– Ну, поднимайтесь уже на борт, ребятки! – покровительственным тоном говорит он. – Локи с Вотаном ждут вас и прямо-таки вовсю делают вид, будто вы действительно играете важную роль в нашей следующей операции.

Он опять заливается смехом и проводит рукой по густым светлым волосам. Жутко самодовольный и какой-то дурацкий жест. Мне тут же приходит в голову, что Зигфрид сильно раздражает не только Хильду. Меня в нашем прошлом приключении он тоже бесил.

Мы с Хильдой молча поднимаемся на борт яхты, Зигфрид идёт впереди, показывая нам дорогу к трапу, узкой, крутой лестнице, ведущей внутрь яхты. Внизу нас ждёт огромный сюрприз – в самом прямом смысле слова. Потому что мы оказываемся в помещении, которое выглядит по меньшей мере раз в пять больше, чем вся яхта снаружи. И в то время как сверху на палубе кораблик кажется совершенно обыкновенным, здесь, внутри, он почти точная копия Ксертона в Байройте: на стенах большие экраны, куча непрерывно мигающих и попискивающих компьютеров, а в центре стол с пультом управления и ещё тремя компьютерами. Ну ладно, пространство здесь, внизу, чуть поменьше, чем в настоящем Ксертоне, но однозначно больше самой яхты. Что, вообще-то говоря, невозможно. Во всяком случае, если бы эту яхту строили люди. В божественном судостроении, вероятно, всё иначе. Тут внутри всё больше, чем снаружи.

– Генри, мой мальчик! Как я рад тебя видеть! – Этот рокочущий голос я узнал бы везде и в любое время дня и ночи: Вотан собственной персоной! Верховный бог германцев!

Вот из-за одного из больших мониторов показалась его голова: седые кудри, строго зачёсанные назад, подстриженная борода и, конечно, неизменные солнцезащитные очки, за которыми он скрывает отсутствие левого глаза. Широко улыбаясь, он взмахом руки подзывает нас к себе:

– Как будто и не расставались, да?

Я молча киваю.

– Ты что, с прошлой нашей встречи дар речи утратил? – Вотан кажется удивлённым. – Похоже, ты не очень-то рад меня видеть!

– Радуйся, что он вообще сюда пришёл, отец! Сперва он и идти не хотел. Говорил, что школа важнее и он ни в коем случае не может пропускать занятия, – Хильда верно передаёт суть того, что я ей втолковывал.

Вотан, склонив голову набок, рассматривает меня через тёмные стёкла очков:

– Генри, всё, что я знаю о детях и школе, – согласен, знаю не много! – даёт мне основание предположить, что это пустые отговорки!

– Вот именно! – восклицает Зигфрид. – В школу никто ходить не любит!

Хильда бросает сердитый взгляд в его сторону:

– А ты-то откуда знаешь? Ты никогда ещё ни в одной школе не учился! – Сделав короткую паузу, она зло прибавляет: – Что и в остальном заметно.