Тамора – королева гоблинов - Джим К. Хайнс

– Новый мир! Новая кормёжка!

– И новая опасность!

– Лучше, чем драться с людьми. – Голубая девочка выхватила из рюкзака ржавый металлический ломик и, размахивая им, как мечом, проворно отступила на газон позади парковки. Её спутник последовал за ней.

У Таморы болели после тренировки ноги, разбитая губа пульсировала. Она не сразу сообразила, что имеют в виду гоблины, но, когда наконец поняла это, то позабыла о боли.

– Подождите! Вы же не собираетесь съесть чьего-то питомца!

Она выехала с парковки и помчалась за гоблинами. Они улепётывали по Сосновой улице по направлению к жилому кварталу, скача через дворы, продираясь через кусты и топча газоны. По тротуару Таморе нетрудно было догонять их, но она не могла катиться по траве. Приходилось ехать рядом с ними и искать возможность отрезать злоумышленникам дорогу.

Гоблины пересекли ещё одну улицу, где чуть не попали под красный пикап, который, громко гудя, успел затормозить. Мальчик завизжал и припустил ещё быстрее. Девочка хряснула по капоту пикапа железным ломом и ринулась догонять его. Водитель начал выходить из машины, но проказников уже след простыл.

Тамора проехала мимо, не обращая внимания на гневный крик мужчины. Она свернула в переулок и выкатилась на другую улицу. Гоблинов она потеряла из виду, но слышала собачий лай и знала, куда они направляются. Тамора прибавила ходу.

Ещё через квартал она заметила гоблинов около голубого одноэтажного дома на углу с огороженным забором задним двором. Пара биглей скребли лапами забор с той стороны и заливались истерическим лаем.

Мальчик начал перелезать через забор, а девочка остановилась на тротуаре и приготовила ломик.

Ой, не стоило тебе сходить с травы, маленькая хулиганка. Она, вероятно, ожидала, что Тамора замедлит ход, но Ящер согнула ноги в коленях, чтобы уменьшить сопротивление воздуха, и развила ещё большую скорость. Когда голубая девочка начала замахиваться, Тамора уже была рядом и плечом и бедром врезалась в противницу. Та описала в воздухе дугу и повалилась спиной на траву. Металлический ломик с громким звоном упал на дорогу.

Тамора расставила руки, сохраняя равновесие и замедляясь, затем провернулась вокруг своей оси. Один гоблин готов. Другой уже почти перелез через забор. Сидя наверху, он потянулся к собакам, но с криком отдёрнул руку: бигли цапнули его за пальцы.

– Эй! – Тамора помчалась к нему, наращивая скорость, и прыгнула с тротуара на траву. Как только ролики коснулись земли, она начала падать. Всю инерцию Тамора вложила в ещё один отчаянный, дикий прыжок, направляя голову и плечо в таз гоблину.

Тот завизжал, и оба упали на траву. Тамора приземлилась на спину, на рюкзак со снаряжением, что обещало оставить вдоль позвоночника замысловатый рисунок из синяков. Она ухватилась за забор и поднялась.

Гоблины отступали.

– Ладно, ты победила, – сказала девочка. – Можешь съесть собак сама.

– Говорил тебе, – пробормотал мальчик. – Люди гнусные. И собаки тоже. И противные насекомые. Все они гнусные.

Они повернулись и побежали к лесу позади Школьной улицы. Там Тамора не смогла бы пройти на своих коньках и трёх шагов.

– Вот что бывает с теми, кто связывается с игроком в роллер-дерби! – крикнула она вслед гоблинам. – Особенно из команды «Медоеды»!

Она проводила противников взглядом, пока они не скрылись между деревьями. Морщась, Тамора поправила рюкзак и развернула плечи. Убедившись, что гоблины не вернутся, она направилась домой.

Сначала пропали Андре и другие дети, затем в городе появились гоблины. Что вообще происходит?

По дороге домой Тамора постоянно оглядывалась через плечо. Когда она добралась до своего крыльца, всё тело болело, как один огромный пульсирующий синяк.

Тамора села на бетонных ступенях и сняла ролики. Во дворе что-то шевельнулось, и она вздрогнула, но это оказалась всего лишь белка. Девочка осмотрела тени, потом оглядела улицу в обе стороны и только потом вошла в носках в дом.

Судя по запаху, отец снова готовил яичницу-болтунью с острой пекинской капустой. Он работал в ночные смены, а потому ужин для Таморы и её старшего брата Мака был для отца завтраком. Он называл эту трапезу «ужтрак», что всегда смешило Мака.

– Это ты, Тамора? – донёсся из кухни голос отца.

– Нет. Это гоблин. Я пришёл, чтобы съесть ваших питомцев.

– А можешь начать с голубя, которого моя дочь держит у себя в комнате?

– Папа!

– Ну, если голубь тебе не по вкусу, то яичница будет готова через несколько минут.

Тамора вошла в гостиную, где Мак разложил на ковре минные поля из «Лего». Девочка на цыпочках подобралась к дивану и села рядом посмотреть, чем занят брат. Он выложил на зелёной платформе мечи и копья, и получилось нечто вроде плантации пластикового оружия. Большая, ещё не доделанная жёлтая женщина ступала с синей платформы на лезвия клинков. Разбросанные под её ногами красные кирпичики напоминали капли крови.

– Что ты строишь?

Мак, конечно, не ответил и даже головы не поднял, но через несколько секунд указал на телевизор, где показывали диснеевскую «Русалочку».

В то время как большинство четырнадцатилетних мальчиков увлечены спортом и девочками, Мак был одержим волшебными сказками и мифологией. Он часто рисовал или собирал из конструктора персонажей особенно полюбившихся ему историй. На прошлой неделе он только и болтал о сказке Ханса Кристиана Андерсена «Русалочка», о том, как главная героиня была обречена испытывать кинжальную боль при каждом шаге по земле.

Размышляя над следующим своим действием, Мак рассеянно жевал кончик пластикового копья. Овчарка Аппа свернулась рядом с ним и напоминала огромный лохматый чёрно-белый мешок. Собака была совершенно глуха и не заметила прихода Таморы.

Так же как и всех семейных питомцев, Аппу спасли от гибели. Никто не хотел брать из общества защиты животных глухую собаку со спутанной шерстью. Никто, кроме Таморы, которая выбрала косматое существо и отказывалась двигаться с места, пока отец не подпишет бумаги.

Невдалеке в глубоком кресле растянулся рыжий кот, который вдруг начал так сильно чихать, что упал на пол. Встав, он вытер с носа сопли и как ни в чём не бывало подошёл к дивану.

Тамора нашла длинношёрстного гималайского кота на улице год назад и назвала Сморчком из-за сморщенной мордочки. У него были проплешины по всему телу и постоянный насморк, и отец описывал это жалкое существо как «именно такое животное, каких приносит домой Тамора».

Сморчок забрался на колени к Таморе и заурчал в предвкушении ласки. Она почесала питомца за ушами. Очень скоро кот высунул розовый кончик языка и начал пускать слюну.