Дочь - Джейн Шемилт

Ожидая, когда вскипит чайник, я потянулась. Грелку в постель ей все же положить стоит. Сделаю это незаметно. Заверну во что-нибудь и суну под бок. Пусть девочка поспит в приятном тепле.

Я медленно поднялась наверх, минуя комнаты мальчиков. Эд неожиданно вскрикнул во сне, заставив меня вздрогнуть. Еще один пролет – и вот ее комната. Войти мне удалось бесшумно, дверь была приоткрыта. В комнате пахло земляничным шампунем и чем-то цитрусовым.

На ощупь я прошла к комоду, вытащила рубашку, чтобы завернуть грелку. Затем осторожно приблизилась к кровати, по пути наступая на разбросанную по полу одежду. Протянула руку приподнять одеяло, но постель была аккуратно застелена.

Я щелкнула выключателем. Беспорядок в комнате был невероятный. И это у Наоми, славившейся своей аккуратностью. Почти все ящики комода выдвинуты, из них высовывались колготки, полотенца и другие вещи. На полу разбросана обувь. На прикроватном столике поверх красного кружевного лифчика брошены тонкие прозрачные трусики. Рядом на стуле черный лифчик с половинной чашечкой. Ни одну из этих вещей я не узнавала. Неужели у нее здесь переодевались подруги? Почему?

На туалетном столике из опрокинутого флакона с тональным кремом натекла небольшая бежевая лужица, в которой валялся тюбик губной помады. На полу я заметила и ее серый школьный пуловер с белой рубашкой.

Покрывало на кровати было слегка смято в том месте, где она сидела, но подушки никто не касался.

Я отошла к окну, оперлась рукой о стену. Этот холод каким-то образом проник в низ живота, но паника не успела разрастись. Через несколько секунд до меня донеслись спасительные звуки: двумя этажами ниже хлопнула входная дверь.

Слава… слава тебе господи.

Я засунула грелку пониже под пуховое одеяло, чтобы согрелось то место, где будут ее ноги. В этих легких туфлях она, наверное, озябла. Сбегая вниз и теперь уже не заботясь о тишине, я повторяла про себя, что ни в коем случае не подам вида, будто сержусь. Возможно, завтра, но только не сейчас. Обогнув лестницу и увидев Тэда, я остановилась. Наши взгляды встретились. Он стоял в пальто, поставив у ног дипломат.

– Ее до сих пор нет, – выпалила я. – Мне показалось, что это она.

– Что ты сказала? – устало спросил Тэд.

Он совсем измотался в своей клинике. Плечи опущены, под глазами темные круги.

Я подошла ближе. От него пахло чем-то горелым, наверное, на кожу попали брызги при диатермии – запайке рассеченных кровеносных сосудов. Он ведь только что из операционной.

– Наоми еще не пришла.

Тэд вопросительно посмотрел на меня. Глаза у него такие же, как у нее. Голубые.

– Но спектакль заканчивается в девять тридцать, разве не так? Боже, ведь сегодня четверг.

Муж, конечно, забыл, что Наоми просила больше не забирать ее по четвергам. Но его вообще мало интересовала жизнь детей.

– Наоми теперь возвращается пешком с приятелями, – ответила я, сдерживая злость. – Она тебе говорила.

– Да, конечно, говорила, – произнес он с облегчением. – Я просто забыл.

Боже, как он может быть таким спокойным, когда у меня сердце просто вырывается из груди?

– Сегодня после спектакля они пошли ужинать всей труппой.

– Ну, наверное, им там так весело, что они не хотят расходиться.

– Тэд, ради бога, посмотри на часы. Уже начало третьего! – Говорить спокойно не было сил. Меня трясло от ужаса.

– Что, неужели так поздно? – удивился он. – Извини. Операция затянулась. Я думал, ты уже спишь.

– Хватит об этом! – почти крикнула я. – Давай лучше думать, где она может быть, черт возьми! Такого еще никогда не случалось. Она всегда звонила, даже когда опаздывала на пять минут. – Произнеся эти слова, я вспомнила, что звонков с предупреждением об опоздании тоже давно не было. Но все равно так поздно она никогда не приходила. – Вон, в новостях передавали, в Бристоле появился маньяк, насильник…

– Джен, успокойся. С кем она пошла ужинать? Что за компания?

Было совершенно ясно: он не хочет думать ни о чем, кроме того как бы поскорее лечь в постель.

– С приятелями. Ну, с теми, из постановки. Никитой и остальными. Это просто ужин, не вечеринка.

– А может, они решили потом зайти в какой-нибудь клуб?

– Кто ее туда пустит?

– У нее теперь такой вид, что вполне могут.

Я вспомнила ее новые туфли, улыбку и засомневалась.

– Ты думаешь, возможно, что они пошли в клуб?

– Давай немного подождем, – Тэд по-прежнему выглядел спокойным. – Для клуба сейчас совсем не поздно. Даже рано, если они веселятся. Ну хотя бы до половины третьего.

– А что потом?

– Думаю, к тому времени она вернется, – он потер ладонями лицо и направился в сторону кухни. – Если что, позвоним Шен. Ты, конечно, звонила Наоми!

Боже, я не звонила. Непонятно почему. Даже не проверила свой телефон на предмет сообщений. Полезла за ним, но его в кармане не оказалось.

– Где этот чертов телефон?

Протиснувшись мимо Тэда, я побежала на кухню. Наверное, валяется где-нибудь на диване. Да, вот он. Я быстро посмотрела на экран – сообщений не было.

Я набрала ее номер.

– Привет, это Наоми, – прозвучал в ответ ее голос. – Извините, но сейчас я очень занята. Оставьте сообщение, и я перезвоню. Обещаю. Пока.

Я лишь качнула головой, не в силах говорить.

– Давай-ка выпьем, – Тэд медленно подошел к буфету, налил два стакана виски, один протянул мне.

Алкоголь обжег горло, прошел дальше по пищеводу. Два пятнадцать. Через пятнадцать минут можно звонить Шен.

Но ждать не было никаких сил. Мне хотелось выскочить из дома, добежать до школьного театра, распахнуть дверь и громко позвать ее. Если она не отзовется, побежать дальше по главной улице, врываясь в каждый клуб, встречающийся на пути. Отталкивать вышибал и выкрикивать ее имя в толпу танцующих…

– У нас есть какая-нибудь еда?

– Что?

– Дженни, я оперировал до поздней ночи. Пропустил ужин в столовой. У нас есть какая-нибудь еда?

Я заглянула в холодильник. В глазах все расплывалось. Какие-то предметы – продолговатые, четырехугольные. Я нащупала сыр и масло. Холодные масляные комья плохо мазались на хлеб. Тэд забрал у меня нож и сделал сэндвич.

Тем временем я нашла номер телефона Никиты, записанный на розовом стикере, приклеенном к пробковой доске в стенном шкафу. Никита тоже не ответила. Неудивительно. Ведь телефон у нее в сумке под столом, а сама она танцует. Что еще делать в клубе, если пришли. Все уже устали и хотят домой, зевают, но приходится ждать, пока Наоми и Никита закончат наконец танец. А тем хоть бы что, веселятся вовсю. Телефон звонит под столом, но никто не слышит. Шен, должно быть, тоже не спит. Тревожится, ждет. Только год прошел после ее развода с Нилом, одной в такие моменты куда тяжелее.