День святого Валентина (сборник) - Ирина Молчанова

А за ними и девчонки. Которые по первости лишь хихикали, слыша, как мальчишки поддразнивают Веру, и затем присоединились тоже. Особенно получившие отставку и потому расстроенные Прожумайло с Марысаевой.

Вера в пятом классе обижалась на это, бесилась, мальчишкам от нее здорово доставалось — била она их безжалостно. Особенно плохо приходилось гнусному Пряжкину, который, кстати, был очень рад, что ему хоть в такой форме, но оказывают внимание. Однако его дело принесло свои плоды — девочка окончательно поверила в то, что она толстая. Занятия на родительском велотренажере, плавание и другие ухищрения результатов не давали — тростинкой она не становилась. А потому жизнь Веры постепенно переместилась в жизнь мечтаний и вымышленных приключений, книг, компьютерных игр, фильмов. Там Вере было хорошо, ведь она видела себя другой: взрослой, высокой, стройной, очень красивой, сильной душой и телом, благородной и доброй. А уж была ли она благородной и доброй на самом деле — Вера и сама не знала. Не предоставлялось возможности это как-нибудь проверить и продемонстрировать.

Но в реальном мире нужно было как-то защищаться. Образ! Нужен был образ! Имидж, в который бы все поверили. И не смели бы обижать ее…

Жизнь сама помогла Вере его создать.

Это было уже в шестом классе. У Пряжкина бегал в подпевалах некто Игорек Денисов. Что-то вроде шакала возле наглого тигра. Прыгал-прыгал как-то Денисов вокруг Веры, обзывал ее, обзывал, всякий раз со смехом отскакивая в сторону и уворачиваясь от оплеухи, которую Вера уже готова была ему отвесить. Пряжкин, которому всегда доставляло удовольствие видеть, как Вера отбивается от припечатанного к ней прозвища, наблюдал все это издалека. И Денисов, чувствуя поддержку покровителя, был задорен и активен.

И так он, ничтожный, надоел Вере, настолько показался противен, что даже руки об него пачкать ей не хотелось. И поэтому, когда Денисов в очередной раз проблеял: «По-о-ончик!» — она решила просто пинком отшвырнуть его от себя подальше. Размахнулась кроссовком, но опорная нога ни с того ни с сего вдруг подкосилась, и, чтобы не упасть, Вера кое-как развернулась и… так засветила Денисову ногой в лоб, что тот отлетел от нее на несколько метров.

— Вот это да! — тут же удивились мальчишки и обступили Веру.

А она сама, конечно же, не ожидала ничего подобного. И совершенно растерялась. Потому что выглядело это так, как будто Веру лет пять тренировал сам Джеки Чан, чтобы затем снять в кино ее замечательный, да еще с таким техничным разворотом, удар ногой…

И гениальная мысль пришла в этот момент Вере в голову.

— Я занимаюсь карате. Уже давно, — оглядев присутствующих, спокойно (хотя на самом деле у нее просто тряслись все внутренности, да и руки-ноги тоже) сказала Вера. — Скоро буду сдавать на коричневый пояс. Так что лучше со мной не связывайтесь.

И тут же поняла, что связываться не будут. Потому что уж очень натурально выглядел ее удар. Да и след кроссовки на лбу у Денисова долго напоминал печатный пряник. Такое не забудешь…

— Ну ты даешь, Колобок! — изумленно ахнул хулиган Пряжкин.

И тут же умчался. Может быть, чтобы не попадаться под руку или под ногу разъяренной «каратистке». Может, курить со старшими ребятами и хвалиться тем, какая боевая девчонка ему нравится. Или, наоборот, жаловаться, что он этой самой девчонке не нравится — ну просто никак…

С этих пор Вера стала окружать себя тайной. И чем больше кто-то в классе что-то хотел узнать о ней, тем больше она шифровалась — и становилась от этого в глазах общественности еще интереснее, еще таинственнее. Иногда ее видели в городе — Вера куда-то шла или ехала. Но ничего конкретного она не отвечала на вопросы девчонок и мальчишек. Лишь иногда выдавала по крупицам, недосказанными фразами, намеками какую-нибудь необыкновенную информацию: что она куда-то ходит гулять, заниматься, тусоваться. Так что все оказывались заинтригованными — и никому больше не приходило в голову Веру обижать и обзывать.

Никто и не догадывался, что все ее занятия — это бассейн рано утром перед школой, куда ежедневно ездили родители и возили ее, да музыкальная школа, в которую Вера ходила только потому, что в доме было пианино, доставшееся ей по наследству от старшей сестры. Та уехала учиться в Москву, и Вера пообещала ей, что, продолжая семейную традицию, ненавистную музыкалку закончит. И хоть способностей у нее особых не было, а желания стать пианисткой тем более, Вера таскалась в музыкальную школу три раза в неделю. Как на каторгу. Но обещание свое выполняла, чем радовала сестру и родителей.

Вера росла, росли и ее одноклассники. И если до внешности мальчишек ей не было никакого дела, то вид девчонок, которые почти все как на подбор были в их классе тоненькими и даже совсем субтильными, нагонял на Веру черную меланхолию. Одноклассницы одинаково хорошо выглядели и в юбках-платьях, и в джинсах. А Вера джинсы, которых ей было накуплено родителями много, не носила практически никогда. Наденет, посмотрится в зеркало, увидит свой необъятный круп — и меняет штаны на маскирующую юбку… Сравнивая себя с девчонками-ровесницами, она думала, что с такими формами, как у нее, вполне можно в выпускной класс переводиться… Поэтому зеркало было для нее самым ненавистным предметом.

Так что и сейчас Вера шарахнулась от него, как от чумы, сбросила ботинки и зашагала к себе в комнату. Включила компьютер, загрузила любимую игру «Крепость Хрустального перевала» — и до глубокой ночи гоняла отряды гоблинов, эльфов и людей по просторам виртуального мира.

О себе настоящей Вера забыла — и не вспоминала вплоть до завтрашнего утра, когда нужно было ехать в бассейн и заставлять тело работать, заниматься, плавать. Ведь все-таки надежда умирает последней…

Так и шли день за днем. И каждый день Вера Герасимова боролась с реальностью, которая ее не устраивала. А это очень тяжело — быть постоянно недовольной собой. Но и как быть довольной тем, что есть, Вера не знала. Ведь ей так хотелось, чтобы все приключения, о которых она читала и мечтала, начали происходить по-настоящему и чтобы были друзья, с которыми можно в этих приключениях участвовать. Но дружить было не с кем — во дворе понятно, в классе тоже: за последние годы там убедились, что у нее своя собственная, необыкновенно интересная жизнь, а потому ни в ком из сверстников-одноклассников она не нуждается. Про музыкалку и говорить нечего — там схема простая: отучились и разбежались по домам. Какие в музыкалке друзья?

Круг замыкался. И круг этот был просто адским. Бедная Вера, которая сама перекрыла себе все дороги, могла ходить по нему до бесконечности.

Конечно же, по натуре она была человек-борец, а потому попытки прорваться если не к воплощению мечтаний, то хотя бы просто к людям она предпринимала. Через Интернет Вера узнала, что в городе существует «Клуб ролевых игр». Люди в свободное от работы и учебы время собирались вместе и бегали по лесам с деревянными мечами, делая реальной свою любовь к творчеству Толкина и другим романтическим забавам. Вера нашла адрес этого клуба, твердо решив пойти туда и записаться. Вот ведь где могут быть единомышленники! Там и рыцари, и хоббиты, и джедаи — и все кто хочешь! И она будет с ними вместе — девушка-воин…