Ниенна. Благословленная Смертью - Наталья Борисовна Русинова

а этикету ее обучали едва ли не с пеленок. Она торопливо присела, растянув в стороны подол запыленного дорожного платья и склонила голову, ожидая, пока госпожа Инесса заговорит с ней первая. И внутренне молилась всем на свете богам, чтобы она это сделала.

Тактика принесла хорошие плоды: кто-то из богов явно не остался глух к ее просьбам.

— Приятно видеть среди неотесанных деревенщин обученную хорошим манерам девицу, — прошелестел бесцветный голос. — Встань, дитя. Зачем пожаловала в сию скромную обитель?

— Учиться некромансии желаю, госпожа Инесса, — снова склонила голову Ниенна. — Декан Удмертий отправил меня с вами переговорить о важном деле…

Она запнулась на секунду, но все же выпалила.

— Я понимаю, что всего лишь глупая и наивная девчонка, не имеющая никакого жизненного опыта, но, может быть, я смогу вам чем-то помочь?

— Помочь? — изумилась дама. — И как же? Вернешь мне тело? Это невозможно, оно истлело в первую же сотню лет, а в другое я войти, к сожалению, не смогу, да и не хочу уже. Быть призраком легко, такой простор, такая свобода! Вот только скучно. Не поверишь, как я низко пала! Днями и ночами просиживаю в местной сокровищнице, рассматриваю камни в зачарованных артефактах, как играют в них солнечные лучи, как рассыпаются по стенам крохотные радуги… Ах, дитя, видела бы ты мою сокровищницу, пока ее не разграбили после смерти мои же потомки! Варвары, распродали за бесценок аксамитовые полотна, шали из индостанского шелка ручной работы, вырвали с платьев все розовые и черные жемчуга, чтобы, не постыжусь этого слова, вжарить редчайшие бусины бесстыжим и грязным торговцам на рынке!.. А опалы, которые добывали в Островитных горах краснолюды? Какой у меня был гарнитур из ожерелья и подвесок, ты бы видела! Сама королева от зависти бы лопнула!..

И герцогиня уронила лицо в ладони. Плечи ее вздрагивали. Следом начали вздрагивать и стены. С потолка Ниенне на голову посыпалась штукатурка.

Но юной дочери графа Антарского не было страшно. Наоборот, она мысленно усмехнулась. Вот и причина того, что страдания утонченной и ранимой герцогини никто не слышит и не понимает. Кому их понимать, если кругом одни мужики да неотесанные деревенщины? А то и оба в одном лице, типа Альбрехта на воротах?

— Госпожа Инесса, не сочтите за подхалимаж и за назойливость, но позвольте вручить вам подарок, — снова склонила она голову, а затем заозиралась по сторонам и с облегчением охнула. Котомка с вещами стояла у стены буквально в двух шагах.

— Так получилось, что при побеге из дома я кое-что с собой взяла, а в нынешней жизни оно мне не пригодится. Продавать не хочу, вы правильно выразились, купят бесстыжие торгаши, не понимающие истинной ценности предмета.

Она торопливо раздвинула тесемки, открыла кожаный клапан, пошарила в стоящей на стопке вещей шкатулке и выудила оттуда небольшой кулон и сережки-капельки. Конечно, они не шли ни в какое сравнение с богатейшим гарнитуром герцогини, ибо незамужней девице полагалось носить лишь простые и изящные безделушки. Зато опалы были теми самыми, из Островитных гор. Редчайшими и очень дорогими.

— Прошу вас, примите пока эти украшения. А я поговорю с деканом и приложу все усилия, чтобы вам как можно скорее доставили самых изысканных платьев и драгоценностей!

— И меха, — захлопала в ладоши герцогиня Инесса. Глаза ее засветились радостью. — Обожаю соболиные меха! Пусть одеяло мне из них сошьют!

Драгоценности сели на полупрозрачное тело, как влитые, и засияли, словно звезды морозной ночью. Ниенна невольно засмотрелась, раскрыв рот.

— И все же, дитя, почему некромансия? — лукаво взглянула на нее герцогиня. — Почему ты вообще сбежала из дома? Думаю, от неудачного замужества?

— Вы очень проницательны, госпожа, — снова присела Ниенна. — Меня берет в жены маркиз Жермен, а я лучше умру, чем…

— Боги! — не дала ей договорить призрачная Инесса. — Да он на момент моей смерти был уже немолод! И ко мне сватался, я отказала. Он вдобавок жаден, как лепрекон, и вечно угрюм.

— Тогда вы понимаете, госпожа, почему я сбежала…

— Ничего в этом мире не меняется, — с грустью покачала головой Инесса де Монсельон. — Пять сотен лет прошло, а мужики все также думают, что за деньги можно купить покорность наивных бесправных юниц, даже если сам страшен и стар, как распоследний упырь. Тьфу на него, девочка. Стань достойной некромансеркой и упокой это чучело окончательно!

Она хлопнула в ладоши и истаяла в воздухе. А пространство вокруг снова затянуло уже привычной пурпурной дымкой…

— Эй, пташка, очнись! — кто-то осторожно хлопал ее по щекам. — Уморила тебя знатная тетка, что ли?

Герда. Стоит перед ней на коленях, с тревогой вглядывается в лицо. Стоп, она что, упала в обморок? Ниенна, кряхтя, поднялась с мягкого ковра и положила шарик на столешницу. Сейчас он совершенно не светился.

— Ну? — надменно-вопросительно поднял брови декан.

— Все в порядке, — кивнула Ниенна. — Велите доставить для госпожи несколько платьев, достойных ее высокого статуса. Кремовых, голубых и нежно-розовых, под цвет ее кожи, волос и глаз.

Она чуть задумалась.

— Ещё понадобятся шелковые чулки, расшитые золотом туфли для дома и для танцев, горностаевая накидка, украшения… Ах, да, и одеяло из соболей! И тогда не будет она чинить никаких препятствий.

— И все? — изумился магистр Удмертий. — Весь сыр-бор из-за бабьих тряпок?

— Это не тряпки, а радость, способная скрасить одинокое существование даже призрака. Тем более, прекрасной знатной женщины, — сурово сдвинула брови Ниенна.

Декан поглядел на неё со смешком.

— Смотрите-ка, наша птичка умеет громко и сердито чирикать! Ну, хорошо, сделаем, как ты скажешь. Бери перо и чернильницу, составляй список необходимого для герцогини Инессы, а потом Герда проводит тебя к кастелянше и поможет получить форму. Дальше сама уже разберешься.

Ниенну бросило в жар.

— Так меня приняли? — дрогнувшим голосом спросила она.

— Ну, конечно! — радостно ответила Герда. — Глянь на свои запястья!

Ниенна глянула и ахнула от изумления — прямо по коже тоненькими браслетами бежали изящные и темные, почти черные письмена на непонятном языке. Но в свете лампы они вдруг блеснули фиолетовым.

— Сила, что находится по ту сторону жизни, изучила и приняла тебя, — довольно кивнул магистр Удмертий. — Добро пожаловать на Особый факультет, девочка.

*

— …Ежели мы откроем труды наших уважаемых корифеев целительской науки, господа студиозусы, то изрядно удивимся. Потому как величайшие лекари былых эпох искренне веровали, что в теле плотского создания циркулируют четыре вида жидкости — кровь, желтая желчь, черная желчь и флегма. И каждая из оных несет в себе пользу преогромную для живых существ, питая органы и приливая к членам… Адепт Викентий, я сказал что-то смешное? Может, вам