Адвокат шайтана - Максим Кисловский

— Впрочем, о чём это я? — своим же вопросом остановил я свой монолог. — Ты, Рамзан, об этом и сам не хуже меня знаешь.

— Знаю, конечно, — кивнул он. — Просто сталкиваться с этим приходится реже, чем тебе. Ты изнутри всё это видишь.

— Вот и суди, как работать и зарабатывать в таких условиях, — пожаловался я.

— Но неужели всё так плохо? — возразил мне Рамзан. — Есть же адвокаты, которые из телевизора не вылезают, в газетах о них пишут. Будто бы дела выигрывают любые…

— Это пузыри, — рассмеялся я. — Что значит адвокат, который может выиграть любое дело? Он что, Уголовный кодекс лучше меня знает? Проверь любого из этих павлинов в реальном деле. Там, где связи и телегеничность не принимаются в качестве юридического аргумента. Скажем, в суде присяжных. Вся их дутая популярность лопнет! — к сожалению, здесь, даже несмотря на моё безоговорочное уважение к суду присяжных, я был вынужден поправить себя: — Хотя и там уже сплошная профанация. У нас, в России, из импортных завозов хорошо и везде прижилась только картошка. А по делам, когда по указанию Кремля вся мощь прокуратуры обрушится на олигарха? Эти знаменитые адвокаты становятся просто клоунами. От своей беспомощности только и визжат с экранов телевизоров: «Произвол, беззаконие!».

Мы зашли в ресторан и поднялись на второй этаж. Девушка в шёлковых нарядах, пёстрых и ярких, провела нас за столик. В этом зале каждое место для посетителей было устроено в виде дастрхана. Сняв ботинки, я и Рамзан полулёжа уселись среди мягких подушек. Сделали заказ.

— Вот сегодня с утра я был на процессе, — продолжил я жаловаться Рамзану. — Дело гражданское. Суть спора такова. Мой клиент по договору купли-продажи приобрёл квартиру у одного мужика по фамилии Жильцов. Договор был заверен у нотариуса. Чтобы сделка вступила в силу, требуется государственная регистрация. Но её не провели, потому что Жильцов долгое время был в запое. Тогда мой клиент пошёл в суд и через несколько месяцев получил решение суда об обязании зарегистрировать сделку. Был выдан исполнительный лист. Когда мой клиент приехал регистрировать договор, обнаружилось, что Жильцов за это время ещё раз продал квартиру уже другому дядьке, Старкову. Пришлось подать в суд иск о признании договора купли-продажи между Жильцовым и Старковым недействительным. Тяжба длилась полтора года, и что ты думаешь? Я проиграл это дело!

— Не может быть, — усмехнулся Рамзан. — Это же ничтожная сделка, если по закону, а по сути это мошенничество.

— Но продажная судья даже не пустила меня в процесс, — развёл я руками. — Выгнала меня из зала. Ответчик её «зарядил». Его адвокат, безграмотный тупица, даже для проформы ни одной бумажки суду не представил. Зато нахально высмеивал меня до рассмотрения дела, когда вышли покурить перед началом заседания.

Я не стал рассказывать Рамзану о том, что было после: как меня выталкивали клиент и его родственники из здания суда, как они ругались со мной. «Адвокатишка сраный! Тебя судья даже слушать не стала… Верни деньги и пошёл в жопу!», — орали они мне вслед, когда я сказал им, что на это судебное решение я подам кассационную жалобу.

— И что теперь? — спросил Рамзан. — Кассировать будешь?

— Конечно, буду! — со злостью выпалил я. — Вот там-то я не упущу своего шанса…

Принесли заказ. Маленькие порции в огромных блюдах разместили на столе, не оставив на нём свободного места. Официантка налила в бокалы вино и бесшумно удалилась. Мы чокнулись «за встречу», и я жадно осушил свой бокал. К спиртному у меня давняя страсть. К тому же, скверное настроение после неудачно проведённого мною сегодня процесса нужно было чем-то развеять. Деликатный Рамзан сделал вид, что не заметил моего нетерпения напиться.

С полчаса мы говорили на отвлечённые темы. До вечера было ещё далеко, и поэтому посетителей в ресторане было немного. Музыка играла негромко, и ситуация располагала к спокойному разговору.

Выпив с Рамзаном еще несколько бокалов под дежурные тосты, я почувствовал, что приятное опьянение начало овладевать мною. Через некоторое время очертания окружающих предметов начали становиться менее чёткими, с лёгким размытым затемнением, как в старых кинофильмах. Вино — не водка, напиток более коварный, поскольку действует не так предсказуемо. Неизвестно, когда и какой будет эффект. Всё зависит не только от сорта, но и от массы других параметров.

— Может, мне поискать связи в Мосгорсуде? — Рамзан вдруг вернулся к моему проигранному делу. — Договориться с кем надо… А то ведь и там к твоим доводам могут не прислушаться.

— Куда они денутся, Рамзан?! — чувствуя, как ко мне подбирается пьяная самоуверенность, ответил я. — С недавнего времени я нашёл такой волшебный способ убеждения всех этих выблядков в чёрных балахонах…

— Тогда почему проиграл сегодня? — возразил Рамзан. — Волшебство не помогло?

— Я ещё не волшебник, я только учусь…

— Ладно, Жора, — сказал Рамзан, давая своим тоном понять, что моё дело — это моя проблема. — Короче, тебе нужна моя помощь?

— Спасибо, нет, — ответил я и с игривой почтительностью уронил свой подбородок на грудь. Через несколько секунд я предложил Рамзану:

— Ты лучше богатеньких клиентов мне подтаскивай. Порекомендуй меня своим партнёрам. Нет, я серьёзно. С каждого гонорара тебе десять процентов…

— Жора, я верю, что ты классный юрист, — пригубив из бокала, сказал Рамзан, — но без обиды, пойми меня правильно. Деловым людям нужен не сложный и интересный процесс, а результат. Как ты выиграл это дело, никого не интересует. Они платят тебе не за грамотную писанину твоих заявлений и жалоб, а за судебное решение в их пользу…

— Будет им решение в их пользу! — сказав это, я даже удивился тому, как раззадорился.

— Давай лучше выпьем ещё, — Рамзан вытянул в мою сторону руку с бокалом вина.

Я не отказался осушить очередной бокал. Но это не остановило и не отвлекло меня от темы:

— Рамзан, за многие годы своей адвокатской практики я такого навидался! Хватило бы на целый учебник для взяточников. Если бы ты знал, как мне надоели все эти хитрые способы договориться и встретиться, незаметно сунуть, «забыть» портфель в кабинете, перечислить деньги на счёт. А эти вонючие посредники? Этот язык намёков со взяточниками? Особенный такой язык — как у гомиков. Насмотрелся я этого, как порнухи в перестройку… Хватит. Я понял, что работать по-другому выгоднее…

— По-честному, что ли? — как и следовало ожидать, на серьёзном лице Рамзана появилась неприятная саркастическая усмешка. Даже не саркастическая, а какая-то грустная и снисходительная.

— Да, — поразил я его.

— О результатах честного ведения дела ты уже рассказал, — тут же высмеял меня Рамзан.

— Пустяки, в кассации отыграю назад, — с абсолютной уверенностью заявил я.

— Ну-ну.

На этом моменте нам бы стоило повернуть разговор в другое русло. Например, в сторону воспоминаний о студенческом прошлом. Но это самое «ну-ну» заставило меня взять курс на разъяснение всех неясностей до конца.