Мусульманская дипломатия в России. История и современность - Роман Анатольевич Силантьев

интегрировавшись в мусульманский мир. Современная ситуация позволяет констатировать, что наиболее успешно свои связи с мусульманским странами развили Казахстан и Узбекистан, однако в них главы мусульманских общин несамостоятельны и слишком зависимы от властей, по сути став муфтиями царского образца. При этом во всех государствах этого региона, за исключением Туркменистана, весьма остро встал вопрос экспансии мотивируемого исламом экстремизма и терроризма, борьба с носителями которого началась с большим опозданием и поэтому идет особенно тяжело.

Тема мусульманской дипломатии в России, равно как и в других государствах постсоветского пространства, заслуживает целого ряда серьезных исследований и слишком широка, чтобы все ее аспекты можно было бы подробно осветить в одной книге. В связи с этим в данной монографии акцент сделан на наименее изученных направлениях дипломатии российских мусульман: межрелигиозном диалоге и контактах с зарубежными мусульманами в советский и постсоветский период. К сожалению, литература по этой теме по-прежнему малочисленна — сколько- нибудь серьезный научный интерес к проблеме изучения проявляют преимущественно отечественные специалисты, среди которых хотелось бы отметить Р.Г.Ланду, автора классической монографии «Ислам в истории России» (М., 1995), авторский коллектив энциклопедического словаря «Ислам на территории бывшей Российской империи» под редакцией С.М.Прозорова, труды Д.Ю.Арапова «Ислам в Российской империи» (М., 2001) и «Императорская Россия и мусульманский мир» (М., 2006), О.Н.Сенюткиной «Тюркизм как историческое явление» (Нижний Новгород, 2007), С.М.Исхакова «Российские мусульмане и революция» (М., 2004) и «Первая русская революция и мусульмане Российской Империи» (М., 2007), P.M.Мухамметшина «Ислам в общественной и политической жизни татар и Татарстана в XX в.» (Казань, 2000) и «Ислам в Татарстане» (Казань, 2009) и В.М.Якупова, издавшего несколько десятков собственных исторических и богословских трудов, а также опубликовавшего многие редкие исламоведческие книги ХIХ-ХХ вв.

Из публикаций зарубежных авторов следует отметить книгу шейх-уль-ислама Аллахшукюра Паша-заде «Ислам на Кавказе» (Баку, 2005) и посвященный ему биографический сборник «Шейх-уль-ислам двух столетий» (Баку, 2008). Наиболее подробно внешняя политика мусульман СССР изложена в книге бывшего муфтия Шамсудцина Бабаханова «Муфтий Зияуддинхан ибн Эшон Баба- хан» (Ташкент, 1999). Из других зарубежных публикаций особый интерес представляют монография Александра Бенигсена «Мусульмане в СССР» (Париж, 1983) и трилогия Марка Батунского «Россия и ислам» (М., 2003).

В основу данной монографии положены Материалы из архивов Международной исламской миссии, Управления мусульман Кавказа, Центрального духовного управления мусульман России и Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата. Благодаря ним удалось ввести в научный оборот десятки новых интересных документов, преимущественно посвященных внешнеполитической деятельности мусульман Советского Союза и истории межрелигиозного диалога.

Часть первая.

Исламская дипломатия в досоветской России (922-1917)

Доекатерининский период

Даже в свете современных исследований сложно определить тот момент, который можно считать точкой отсчета истории ислама в нашем государстве. Одни специалисты считают, что история ислама в России началась в 642 г., когда первые отряды мусульман дошли до Дербента, другие же полагают, что 922 г. — год принятия ислама Волжской Булгарией — является более обоснованной датой1. Впрочем, любая из этих дат является достаточно условной — полноценное взаимодействие Государства Российского с исламской цивилизацией началось не ранее XV в.

В 922 г. посольство багдадского халифа аль-Муктадира, одним из руководителей которого был известный арабский летописец Ибн Фадлан, достигло государства волжских булгар, которые изъявили желание добровольно принять ислам. В 932 г. сын булгарского царя совершил хадж, что окончательно закрепило связи Волжской Булгарии с исламским миром. Теперь эта страна воспринималась как самый северный форпост ислама2.

В 987 г. выбиравший веру великий князь Владимир принял делегацию волжских булгар. «Веруем богу и учит нас Магомет так: совершать обрезание, не есть свинины, вина не пить, по смерти же, говорит, можно творить блуд с женами. Дает Магомет каждому по семидесяти прекрасных жен, и изберет из них красивейшую и воплотит в ней красоту всех», — так описывает аргументы мусульманских миссионеров древнерусская летопись3. В итоге великий князь сделал выбор в пользу православного христианства, что, скорее всего, было предопределено изначально. Тем не менее миссионерский визит булгарской делегации стал первым зафиксированным в документах случаем использования дипломатических методов для распространения ислама на территории современной России.

В дальнейшем взаимоотношения Руси с Волжской Булгарией имели скорее военную, нежели мирную составляющую — взаимные нападения лишь изредка прерывались перемириями. Тем не менее взаимодействие русских княжеств с мусульманским миром оставалось весьма тесным, — арабы, персы и хорезмийцы привозили шелк, жемчуг, серебро, золото, пряности, стеклянную посуду, ювелирные изделия и драгоценные камни. Их главным торговым партнером традиционно была Владимиро-Суздальская земля, чьи купцы активно снабжали мусульман льняными тканями, кожей, медом, клинками мечей и деревом для луков.

В этот период особую роль в мусульманской дипломатии играли купцы как люди, владеющие языками, знающие обычаи сопредельных народов и обладающие максимальной свободой передвижения. Именно через них обычно происходило знакомство с исламом в русских пределах. Впоследствии в ряде важных портовых городов — Ярославле, Костроме, Твери, Архангельске первые мечети появились именно для удовлетворения религиозных нужд торговых людей. Кроме того, для дипломатов, переводчиков-толмачей и купцов в крупнейших русских городах создавались подворья — например, Татарская слобода и Крымское подворье в Москве. Позднее, в середине XVIII в. главным российским центром мусульманских купцов- дипломатов стало село Татарская Каргала, или Сеитов посад, вблизи Оренбурга, которое славилось и своими медресе, быстро приобретя статус не только делового, но и духовного центра татар4.

Монголо-татарское нашествие в XIII в. положило конец истории Волжской Булгарии и открыло новый этап во взаимодействии Руси с мусульманами. В 1257 г. Золотую Орду возглавил первый хан-мусульманин — Берке, а в 1313 г. хан Султан Мухаммед Узбек объявил ислам ее государственной религией. Благодаря этому ислам смог распространиться среди многочисленных тюркских племен от Крыма до Сибири5. При этом Узбек весьма благоволил и православному духовенству, предписывая своим подданным не чинить ему обид и не хулить православную веру. Традиции хана Узбека продолжил и его сын Джанибек, которого связывали особо теплые отношения с митрополитом Московским Алексием, вылечившим супругу хана Тайдулу6. По всей видимости, именно в этот период в России начался межрелигиозной диалог в практической плоскости.

Орде не были свойственны прозелитические тенденции, и поэтому знакомство Московского государства с исламом происходило в основном путем контактов с приезжающими на службу великим князьям татарскими дворянами7. Так, в 1445 г. великий князь московский Василий II Темный за военную помощь отдал казанскому царевичу Касиму в удел город Городец- Мещерский с волостью, положив начало Касимовскому царству на Оке. Приехавшие сюда мусульмане стали устраиваться так,