Меган. Принцесса из Голливуда - Эндрю Мортон

Говорят, чтобы стать успешным конгрессменом или членом Парламента – или же президентом, – предпочтительно иметь за плечами успешную карьеру вне мира политики, чтобы при вступлении в палату – или Белый дом – не испугаться.

Она может похвастаться родословной из рабов и королей, слуг и рыцарей. Ее волшебное путешествие началось в городе мечты – Лос-Анджелесе.

Многие годы ее мучил вопрос: где мои корни? Какая у меня история? Для Рэйчел Меган Маркл – которую в семье называли Бутончик или Цветочек – это очень непростой вопрос. Тот факт, что ее мать Дория Рагланд – афроамериканка из Лос-Анджелеса, а отец Томас Уэйн Маркл – белокожий пенсильванец, только добавляет сложностей. Она всегда чувствовала, что должна найти свое место и в мире белых, и в мире темнокожих. Согласно иерархии по цвету кожи, которая до сих пор актуальна в американском обществе, она светлокожая и смотрится намного «белее», чем ее темнокожие двоюродные братья. Вместе с этой неоднозначностью в процессе поиска ответов Меган обрела широту взглядов, готовность увидеть мир с обеих сторон.

Она могла бесконечно слушать историю своего дяди Джозефа о том, как Рагланды пересекли всю страну из Кливленда, Огайо в Лос-Анджелес на арендованном автомобиле, когда ее мать Дория была еще грудным ребенком. Их путешествие было ужасным. Они застряли в захолустном городке штата Техас из-за ненастья и искали комнату на ночь. Один парнишка указал в сторону и воскликнул: «Шоссе в той стороне. Вам туда. Здесь вас никто не ждет».

Такова была семейная легенда – дорога из Кливленда в Лос-Анджелес никак не могла проходить через штат Одинокой Звезды. Но главным в этой истории было то, что для дяди Меган, которому тогда было семь-восемь лет, это был первый опыт столкновения с расовыми предрассудками. Он еще вспоминал, что во время путешествия семью не раз отправляли через заднюю дверь для «цветных», когда они останавливались пообедать. Меган знала: история семьи ее матери – история эксплуатации, дискриминации и несправедливости. Кое-что из этого она испытывала и на себе. Однажды она чуть со стыда не сгорела, когда кто-то на парковке употребил слово на букву «н» по отношению к ее матери, потому что та не очень быстро освобождала место. Это слово ее предки – рабы с хлопковых плантаций Джорджии – слышали каждый день.

Неудивительно, что Меган стеснялась своих родственников. Отследить ее родословную по материнской линии достаточно сложно. Сведения о жизни темнокожих людей на юге до их освобождения очень скудные. Известно, что семья была собственностью представителя методистской церкви Уильяма Рагланда, выходца из Корнуолла на юго-западе Англии, позже они переехали в Вирджинию и уже потом в Северную Каролину.

Рагланд жил с рабами в Чатеме, Северной Каролине, потом переехал в городок Джонсборо в Джорджии, где местные власти регулярно разыгрывали участки земли в лотерею. Обычно рабов называли по имени, которое им дал рабовладелец, крайне редко они брали фамилию хозяина. Малочисленные записи зафиксировали, что первый «черный Рагланд», первый предок Меган, о котором сохранились хоть какие-то сведения, родился в Джонсборо в 1830 году. Его звали Ричард Рагланд, он женился на женщине по имени Мэри. Большая часть его жизни прошла в неволе, но его сын Стивен, 1848 года рождения, дожил до того дня, когда рабов освободили: Союз, выступающий против рабства в северных штатах под предводительством президента Авраама Линкольна, одержал победу над рабовладельческой Конфедерацией в 1865 году. По данным специалиста по генеалогии из Массачусетса Элизабет Банас, Стивен Рагланд после войны стал испольщиком. Это было все то же рабство, но названное другим словом. Большинство производимой им продукции забирал белый землевладелец в качестве платы за аренду участка и других обязательных платежей. Таким образом, любой средний испольщик, такой как Стивен Рагланд, всегда оставался в долгах.

Несмотря на освобождение в конце войны в июне 1865 года, только к переписи населения в 1870 году большинство рабов смогли официально зарегистрировать свои имена. Стивен Рагланд оставил фамилию своего бывшего хозяина и имя, которое тот ему дал. Меган предполагает, что ее прапрапрадедушка Рагланд выбрал фамилию Уиздом (мудрость), когда ему дали шанс начать все сначала. «Возможно, главное, что связывает меня с моим запутанным генеалогическим древом, вызывает острое желание узнать свои корни и почувствовать кровную связь с моими родственниками, – это выбор моего прапрапрадедушки, сделанный им в самом начале. Он выбрал фамилию Уиздом (мудрость)», – говорит она в своем интервью для журнала Elle в 2015 году.

Однако специалисты по генеалогии и исследователи, тщательно изучившие историю Меган, утверждают, что записи, пусть даже обрывочные и противоречивые, показывают, что он сохранил свое первоначальное имя. Также известно, что его первую жену звали Эллен Леменс. Они вступили в брак 18 августа 1869 года, и у них было четверо детей: Энн (известная как Техас), Дора, Генри и Иеремия, рожденный либо в 1881 либо в 1882 году. Он и является прапрадедушкой Меган. Данные регистрирующих и налоговых органов показывают, что Стивен и Эллен на протяжении нескольких лет жили неподалеку от Джонсборо на плантации, где они до этого были рабами. Когда Лемуэль Рагланд умер, 19 мая 1870 года, была сделана запись, что Стивен Рагланд работал на вдову Лемуэля Мэри, в то время ему было шестьдесят лет. Другие члены семьи, среди которых Винни и Вилли Рагланд, Чарльз, Джек, Джерри, Марайа и Катерин Леменс, жили на той же плантации в соседних бараках и сараях.

Из Джонсборо, города, прославленного в эпическом романе об американской Гражданской войне «Унесенные ветром», семья переехала в графство Генри – сельскохозяйственный округ, известный своей плодородной почвой и первоклассным хлопком. Стивен с сыновьями Генри и Иеремией работали на земле то ли как испольщики, то ли как нанятые работники. Однако, несмотря на доходы от выращивания хлопка, у графства Генри была плохая репутация: оно считалось родиной Ку-клукс-клана, возникшего в этой местности весной 1866 года. Первое, что сделали его участники, – убили бывшего раба Дейва Фаргасона во время конфликта, разгоревшегося из-за обучения темнокожих детей. На сына Стивена, Генри Рагланда, позже тоже напала группа белокожих вооруженных мужчин, но он спасся вместе со своей женой. Местный историк Р. Х. Хенкинсон отмечал, что несмотря на то, что вскоре ККК исчез из этого региона, местное население продолжало проявлять жестокость по отношению к чернокожим.

Эта жестокость, а также бедность заставили тогда многих отправиться на север или запад в поисках лучшей жизни. В начале XX века дочь Стивена Рагланда Энн, ее муж Косби Смит, с которым она вступила в брак в 1892 году, вместе с их шестью детьми решились на путешествие в 3000 миль, чтобы начать новую жизнь в Лос-Анджелесе. Тогда газ и апельсины приносили больше денег в бюджет города, нежели съемка фильмов.