Комната страха - Владимир Кузьмин

Однако их тела были найдены не благодаря предпринятым мерам, а в силу стечения обстоятельств, сложившихся для них роковым образом. Преступники укрылись в подвале печально известного и ныне пустующего дома Кулева. Вероятно, наступивший сильный мороз вынудил их развести огонь, который привел к возникновению пожара, вернее, к тлению оставшихся в доме старых тряпичных вещей. Возникло задымление, которое и повлекло смерть Гусева и Василия Куприянова, его подельника (факт участия коего в убийстве купца подтвердило наличие на теле у Куприянова незначительного огнестрельного ранения). Смерть наступила в результате удушья.

Такова официальная версия.

Что же касается обстоятельств, вызвавших у вас интерес, то они таковы.

Никакого пожара в доме Кулева не было, что я утверждаю на полном основании, так как лично и весьма тщательно осматривал его. Злоумышленниками действительно был обронен фонарь, заправленный керосином. Но керосина в нем оставались считаные капли. Одна из тех пролившихся капель попала на обрывок ватного одеяла и вызвала его тление. Но задымление, хоть и имело место, было незначительным и не могло принести смертельного ущерба здоровью.

Вскрытие, ввиду отсутствия в нем необходимости, не проводилось, но осмотр тел произведен был. Полицейский врач г-н Кочетов с уверенностью показал, что смерть обоих преступников наступила не от удушья, а скорее всего от апоплексического удара у Куприянова и от разрыва сердца у Гусева. На мой вопрос о том, как стало возможно такое совпадение, чтобы двое здоровых с виду мужчин единомоментно скончались от названных им причин, г-н Кочетов ответил, что раз дело происходило в доме Кулева, то можно с уверенностью говорить: оба умерли от страха. Мол, и так оба находились во взвинченном состоянии, испытывали страх быть пойманными и душевные угрызения из-за содеянного, так как убийцами до той ночи не были и даже слыли людьми богобоязненными.

Такое объяснение вполне подкрепляет и такой факт, что в момент, предшествующий смерти, Гусев произвел три выстрела из револьвера в дальний от себя угол подвала, опустошив револьверный барабан. Звук выстрелов и был услышан дворником, незамедлительно вызвавшим полицию.

А о причинах стрельбы можно сказать следующее: доски, коими обшиты стены помещения, сильно прогнили, и вполне возможно, что укрывшиеся в нем преступники, увидев гнилушное свечение на стенах, приняли его за знаки потусторонних сил или даже за сами потусторонние силы, уж не скажу, какие именно. Скорее всего, за привидение, о котором в городе бродит немалое число сказок. Вот к каким выводам и объяснениям пришли мы с доктором Кочетовым в ходе обсуждения происшествия.

В эту версию не укладывается лишь один-единственный факт.

Револьвер, ранее принадлежавший убитому г-ну Звенигородову, из которого, несомненно, были произведены выстрелы в подвале дома Кулева, был обнаружен не в подвале, а на чердаке данного дома. Притом чердак был заперт на насквозь проржавевший замок. Замок тот не открывался весьма долгое время, да и на самом запыленном чердаке не обнаружено ни единого человеческого следа.

7 января 1867 года.

Судебный следователь Матвеев И.М.»

– Мясорубка, несомненно, одно из величайших достижений человечества, – сообщил дедушка, потерев ладонью щеку и испачкав ее мукой. – Я даже не возражаю против того, что она используется на нашей кухне. Но дабы ощутить истинный вкус доподлинного сибирского пельменя, его необходимо снарядить начинкой из мяса, измельченного ножом или специальной рубилкой. Даша, как те корыто и секира назывались, коими незабвенная Пелагея фарш готовила?

Я очень удивилась, что дедушка забыл такую простую вещь. Он вообще исключительно редко что-то забывает, а уж связанное с русской кухней и подавно. От этого удивления у меня самой выскочило из головы то, что у меня спрашивали. Рот приоткрыла ответить, и тут поняла, что ответить не могу.

Дедушка пару дней как вернулся из Петербурга, где провел почти месяц. Вот в честь его приезда и был затеян званый ужин. А поскольку на него были приглашены наши знакомые из Сибири, то было решено приготовить для них самое-самое сибирское блюдо. И тут возникло немалое число затруднений. Перво-наперво никак не могли решить, какие именно пельмени готовить? Их мы припомнили не менее дюжины, поди выбери. А все наготовить было просто невозможно. Решили все-таки одним видом не ограничиваться и выбрали сначала шесть рецептов, а затем уговорились, что и четырех достанет: из трех мяс – свинины, говядины и баранины; из дичи – рябчиков и перепелов; из мяса с белыми грибами и рыбные, из осетрины. Дедушка потребовал, чтобы фарш готовился не на мясорубке, а был нарезан ножом, раз у нас в доме нет специальной рубилки. И взял этот тяжелый труд на себя. Мы с маменькой не могли остаться в стороне и вызвались помогать в лепке пельменей. Потому что хотелось побыть с дедушкой и потому что тогда гостям можно было бы сказать, что мы сами трудились на кухне. Им будет вдвойне приятно. Не остались в стороне и наша экономка Антонина Васильевна, и горничная Наташа. Уж само собой самое деятельное участие принимала кухарка Варвара Антоновна. Правда, как раз она особого энтузиазма не проявляла. По ее мнению, пельмени и вареники – еда деревенская и для простого народа предназначенная. Да и наше присутствие на кухне она не слишком одобряла. Одно дело, когда хозяйка собственноручно изысканный десерт готовит, это всюду принято. И совсем иное дело, когда вот так: вся семья по-простонародному да простонародное…

Дедушка, не дождавшись от меня ответа, принялся рассказывать, как готовят пельмени в Сибири.

– Вот так же по-семейному лепят. Из всего, что в доме имеется, начинки сочиняют. По несколько тысяч штук, бывает, приготовят!

– Да куды ж стока? – удивилась Варвара Антоновна. – За неделю не съешь, пропадут зазря.

– Не пропадут. Их тут же на мороз выставляют и замороженными в мешки укладывают. Ну и достают, когда нужно.

Варвара Антоновна приехала в Москву из Таврической[8]губернии. Приехала давно, но привычки у нее так и остались южные. А уж все то, что касается Сибири и сибирских морозов, ей кажется то ли выдумкой, то ли преувеличениями.

В дверь позвонили, Наташа пошла открывать.

– Морозы крепкие там держатся вплоть до конца марта, – продолжил дедушка. – Пельмени лепят в октябре-ноябре, когда уже никакой оттепели не должно случиться. Так что хранятся те пельмени долго. Главное, чтобы лиса или волк не добрались.

Тут уж Антонина Васильевна начала ахать, как мол так, в дом дикие звери наведываются?

– Афанасий Николаевич, вам письмо, – сказала Наташа, вернувшись в кухню.

– Откуда?

– Как раз из Сибири. Из Томска, от господина Корсакова.

– Очень замечательно! Сейчас дорежу последний кусок и прочту. Ты, Наташа, положи его где-нибудь здесь. Я прочту и стану с вами пельмени лепить.