Дальневосточная республика. От идеи до ликвидации - Иван Саблин

По Айгуньскому и Тяньцзинскому договорам (1858 г.), а также Пекинской конвенции (1860 г.) Цинская империя уступила Российской обширные территории к северу от Амура и востоку от Уссури. Присоединение долины Амура стало результатом кризиса империи Цин, выразившегося в восстании тайпинов (1850–1864 гг.) и второй опиумной войне (1856–1860 гг.), а также переориентации России с Черного моря на Тихий океан после поражения в Крымской войне (1853–1856 гг.). Оно было продолжением континентальной экспансии России в Северную Азию (Сибирь) вдоль рек, но вместе с тем и результатом усилий генерал-губернатора Восточной Сибири Николая Николаевича Муравьёва (в скором времени он станет известен как Муравьёв-Амурский) и других «амурцев», стремившихся использовать реку Амур для интеграции России в Тихоокеанский макрорегион. Экспансия сопровождалась формированием Забайкальского (1851 г.), Амурского (1858 г.) и Уссурийского (1860 г.) казачьих войск, а также созданием военных постов, впоследствии ставших городами, – Николаевска (1850 г.), Благовещенска (1856 г.), Хабаровки (1858 г., с 1893 г. – Хабаровск) и Владивостока (1860 г.). Новоприсоединенные земли стали называться Амурским или Приамурским краем, или Приамурьем. В 1884 году Забайкальская, Амурская и Приморская области были объединены в Приамурское генерал-губернаторство с центром в Хабаровке[12].

Усиление России в Тихоокеанском регионе имело важные последствия для политики Японской и Цинской империй. Страх того, что Россия завладеет Маньчжурией и Кореей, способствовал появлению паназиатского дискурса, сформулированного как необходимость сотрудничества Японии, Цинской империи и Кореи против Запада (в данном случае представленного Россией), а также «ответной» японской экспансии, начавшейся в 1874–1875 годах[13]. Кроме того, передача России Цинских земель способствовала отмене запретов на переселение китайцев-хань в Маньчжурию в 1878 году, а позднее и отмене системы Восьми знамен, взамен которой в 1907 году в Маньчжурии были созданы три провинции[14].

Симодский трактат (1855 г.) и Санкт-Петербургский договор (1875 г.) с Японией, закрепивший за Россией Сахалин, а также продажа Аляски США (1867 г.) установили морскую границу Приамурского края. В 1860–1870-е годы, когда основным направлением российской экспансии стали Средняя Азия и Балканы, Приамурье в значительной степени оказалось забыто. Но после того как на Берлинском конгрессе 1878 года не удалось защитить российские интересы в «восточном вопросе», государство опять проявило интерес к Приамурью, создав в 1880 году Владивостокское военное губернаторство, подчиненное морскому ведомству. Впрочем, отдаленность региона от Европейской России, малочисленность его населения и незначительная численность находившихся в регионе войск стали препятствием для дальнейшей экспансии, и в 1888 году Владивосток вновь стал частью Приморской области. Однако именно в 1880-е годы термин «Дальний Восток», с середины XIX столетия обозначавший Азиатско-Тихоокеанский регион, стал использоваться по отношению к Приамурью[15] и Приморью, что свидетельствовало об интересе российских элит к «дальневосточному вопросу» – растущему соперничеству Японии, США и европейских держав в Азиатско-Тихоокеанском регионе вообще и в Цинской империи в частности[16].

Тройственная дипломатическая интервенция (1895 г.) России, Германии и Франции после Японо-китайской войны 1894–1895 гг. дала старт новой волне империализма на территории Цинской империи, и, подобно другим державам, вовлеченным в дальневосточный вопрос, Россия стала обладательницей экстерриториальных владений и железнодорожных концессий. Она получила концессию на строительство Китайско-Восточной железной дороги (1896 г.), а также право аренды южной оконечности Ляодунского полуострова в Маньчжурии (1898 г.) и незначительные по размеру концессии в Ханькоу (1896 г.) и Тяньцзине (1900 г.). Однако, в отличие от построенной французами железной дороги Куньмин – Хайфон (1904–1910 гг.) и других иностранных инфраструктурных проектов, КВЖД (1898–1903 гг.) играла важнейшую роль во внутренней топологии Российской империи, став одним из участков Транссибирской магистрали (1891–1916 гг.) – главной транспортной артерии, соединявшей Европейскую Россию с побережьем Тихого океана[17].

Аренда южной части Ляодунского полуострова, на которой была образована Квантунская область, обозначила новый этап российской экспансии. Полуостров стал новыми воротами империи на Тихом океане, как с военной, так и с коммерческой точки зрения. Внимание государства переключилось с Приамурья и Приморья на новые порты – Порт-Артур и Дальний (Далянь или Дайрен), а также новый железнодорожный узел – Харбин (1898 г.). Региональные власти, возмущенные равнодушием правительства к Приамурскому генерал-губернаторству, выступали против строительства железной дороги через Маньчжурию. Но Петербург не только подтвердил этот план, но и продемонстрировал новые приоритеты своей политики, сделав в 1903 году Порт-Артур столицей Дальневосточного наместничества, объединившего Приамурское генерал-губернаторство, зону отчуждения КВЖД и Квантунскую область. Наместник Евгений Иванович Алексеев был облечен полной военной и гражданской властью в регионе; ему были поручены отношения с Пекином, Токио и Сеулом. Таким образом, Дальний Восток получил особый статус в рамках империи. Кроме того, создание наместничества подтвердило вовлеченность России в дальневосточный вопрос, что вскоре привело к Русско-японской войне (1904–1905 гг.)[18].