Шторм в тихой гавани - Наталия Антонова

– Аду?

– Да, Ада Руднева – сестра твоей матери. Но теперь необходимость появилась, и я обратилась к Аде с просьбой. Она согласилась помочь и перевести деньги на счёт клиники в Германии.

– Она, эта Ада, богата? – осторожно поинтересовалась Ксения.

– По моим представлениям, очень богата, – подтвердила бабушка.

– Она живёт в Израиле?

– Почему сразу в Израиле? – удивилась Фаина Никаноровна.

– Ну, я подумала, – растерялась девушка.

– Нет, она живёт здесь.

– Где здесь? – не поняла Ксения.

– В «Тихой гавани».

– В «Тихой гавани», – машинально повторила девушка, – это название мне ничего не говорит.

– Стыдно, должно быть, не знать историю родного края, – невесело пошутила Караваева и серьёзно разъяснила: – Ада живёт в элитном коттеджном посёлке для новых русских.

– Для тех самых, про которых ты говорила, что они повылазили, как грибы-поганки после кислотного дождя? – усмехнулась Ксения.

– Они самые, – согласилась бабушка, – но не в этом суть.

– А в чём?

– В том, что твоя мама вылечится, – отрезала бабушка.

– А каким бизнесом занимается Ада Руднева? – проявила любопытство Ксения.

– Никаким!

– То есть?

– Что то есть? – непонятно почему начала сердиться бабушка.

– Откуда же у неё деньги?

– От мужа!

– А где сам муж?

– Застрелили его в лихие девяностые прошлого века. У тебя ещё есть вопросы?

Ксения не могла понять, почему бабушка рассердилась, но решила на всякий случай больше о тёте не расспрашивать.

– Нет, бабушка, вопросов у меня больше нет.

– Вот и хорошо, – с облегчением перевела дыхание Караваева и даже попыталась пошутить: – У матросов нет вопросов, у советов нет ответов.

Ада Руднева сдержала своё слово, и Лидия Моравская была отправлена на лечение. Было решено, что сопровождать её будет Елена Павловна. По непонятной Ксении причине тётка, давая деньги, выдвинула условие, что дочь её сестры приедет к ней и будет жить с тёткой, пока её выздоровевшая мать не вернётся из-за границы. Караваева посоветовала Ксении принять это условие, так как иного выхода она не видит. И Ксения была вынуждена согласиться с бабушкой. Деньги взять им было больше негде. Парень Ксении Данила предлагал оформить на себя кредит, но он был бы слишком огромным. Ксения тоже могла взять деньги в банке. Честно говоря, она подумывала об этом. Но получить сумму, которая была нужна, представлялось маловероятным. Так что тётю Аду бабушка отыскала как никогда вовремя. Конечно, Ксению огорчало то, что из-за переезда к тётке ей придётся уволиться, ведь такая работа, как у неё, на дороге не валяется. Но она очень надеялась, что после выздоровления мамы ей удастся найти новую работу с не меньшей зарплатой и такими же перспективами карьерного роста. Да и теперешний начальник не исключал того, что пойдёт Ксении навстречу и при благоприятном раскладе примет её обратно. Оставалось только решить вопрос с Данилой, который был с её планами не согласен…

Посмотрев ещё раз на себя в зеркало, Ксения осталась довольна увиденным. В прихожей она накинула светлый плащ и поспешила оставить, казалось, звенящую от пустоты квартиру. После отъезда матери и Елены Павловны бабушка сразу же вернулась к себе, ссылаясь на оставленное без присмотра хозяйство. На самом же деле, как думала Ксения, она просто хотела, чтобы у внучки не осталось другого выхода, как отправиться поскорее в «Тихую гавань», тем более что Ада Руднева настаивала на немедленном приезде племянницы.

«И зачем ей это нужно? – думала девушка. – Жила себе столько лет спокойно, не подавая о себе никаких вестей, и не нужны ей были ни сестра, ни племянница. И вдруг приспичило». Однако, как известно, долг платежом красен, и, несмотря на внутреннее сопротивление, ехать придётся.

Осталось только убедить в необходимости этой поездки Данилу. Ксения пыталась сделать это по телефону, но Данила принял её решение в штыки и настаивал на личной встрече, иначе грозился нагрянуть к ней домой.

Ксения рассудила, что в людном месте Данила не будет выражать своё несогласие слишком бурно, и назначила ему свидание в «Старой мельнице». В этой милой уютной кофейне с приглушённым освещением было не принято разговаривать на повышенных тонах.

Когда Ксения прибыла к кофейне, часы на музейной башне напротив показывали, что до назначенного срока ещё пять минут. Но Данила, конечно, уже поджидал её у входа. На стоянке она заметила его «Ниссан» шоколадного цвета.

«Мама была права, – невольно подумалось Ксении, – когда говорила, что Данила Кириллович Чижов – хорошая партия для меня».

Данила был умён, симпатичен, не так чтобы богат, но и не беден. На квартиру-студию и автомобиль он себе уже заработал. Летом звал Ксению отдыхать в Испанию, но отказ её принял спокойно, понимая, что она не может оставить больную мать даже на такую хорошую сиделку, как Елена Павловна. Да и какой отдых, если сердце будет не на месте из-за постоянного беспокойства о матери. Хотя Лидия Константиновна настаивала, чтобы дочь согласилась и поехала отдохнуть хотя бы на неделю. Но Ксению переубедить было невозможно.

Данила, заметив девушку, устремился ей навстречу.

– Привет, Ксюша, я тебя уже заждался!

– Знаешь, Даня, – проговорила она серьёзно, – мне кажется, что я тебя разбаловала.

– И чем же, позвольте узнать, сударыня? – шутливо осведомился он.

– Ну, как же! Все девушки и женщины на встречу опаздывают не то что на полчаса…

– А и на целые сутки, – поддел он её.

– Предположим, не на сутки, но! – Она подняла указательный палец вверх, а потом кивнула в сторону башни с часами. – Я всегда прихожу раньше!

– Согласен, но с небольшой поправкой!

– И какой же?

– Ты приходишь тютелька в тютельку.

Ксения покачала головой и собралась продолжить, но Чижов подхватил её под руку и потащил ко входу в кофейню.

– Что вы себе позволяете, Данила Кириллович, – прошипела она на ходу.

Но Чижов только рассмеялся в ответ. Они заняли столик у стены. Данила знал, что Ксения любит любоваться нарисованными на стенах языками пламени, которые как бы покачиваются благодаря специальной подсветке, скрытой от глаз посетителей. Подошедший официант зажёг свечу на их столике и предложил меню. Но Данила знал наизусть, что именно любит Ксения, поэтому сразу, кроме кофе, заказал её любимое печенье и пирожные.

Поглядев на принесённые вскоре чашки, вазочки и тарелочки, Ксения тихо вздохнула – вообще-то девушкам нельзя поглощать столько сладкого.

– Ничего, – с улыбкой утешил её Данила, – ты же не каждый день. И потом при твоей фигуре тебе не мешало бы набрать килограмма два.