Дитя подвала - Александр Варго

– Папа? – прошептал он, осторожно вытянув руку.

Паренька так и подмывало сорвать с себя эту дурацкую шапку, пропахшую пылью и табаком, но он боялся гнева отца. Однажды он ослушался папу, решив хоть одним глазком посмотреть, куда его ведут, и папа был очень рассержен.

Нет уж.

Так и быть, он посидит в шапке и будет терпеть.

Оставалось только надеяться, что все пройдет быстро.

Хотя, положа руку на сердце, как он боялся встречи с Хозяином Подземного цирка!

Время тянулось мучительно долго, оно казалось нескончаемым, как сверкающая мишура, которую вытаскивает фокусник из своего волшебного цилиндра… Наконец щелкнул замок дверцы, и чья-то рука в прохладной перчатке взяла его за локоть, помогая выбраться из машины.

«Помощник папы», – вспомнил Артур, и его словно окатило ледяной водой. Неуклюже перебирая ногами, он засеменил рядом с незнакомцем.

Мальчик поймал себя на мысли, что помощник папы был немногословен.

Точнее, он вообще никогда не говорил. Он провожал Артура в Подземный цирк, а потом отводил его обратно, вот и вся его работа… Артур слышал лишь его хриплое дыхание и равномерный стук каблуков.

Левым плечом мальчик задел дверной проем и поморщился от боли. На мгновение холодные пальцы разжались, после чего хлопнула дверь, послышалось металлическое бряцанье. Затем его руку вновь стиснула крепкая рука, и под ногами оказались ступени.

Скрипнула очередная дверца, запахло сыростью и плесенью. Артур скривил нос. Наконец его легонько подтолкнули, и он нащупал руками большой стул. Странно, но он не двигался, ножки стула будто вросли в пол. Сильные руки подхватили, усадив мальчика на жесткое сиденье, после чего шаги начали удаляться.

– Папа, – дрогнувшим голосом позвал Артур. Он уже хотел поднять руку, чтобы задрать шапку и освободить глаза, но… вспомнил перекошенное от ярости лицо отца и не осмелился его ослушаться.

Прошло еще несколько минут, и вскоре внутри стало значительно светлее – это было даже понятно с натянутой на глаза шапкой.

Сначала мальчик услышал тихое хихиканье и с надеждой подумал, что это вернулся папа.

«Конечно, это папа. Он просто решил немного проучить меня и поэтому напугал», – с облегчением подумал Артур. Однако в этом квакающем смехе, который постепенно становился все громче и громче, было что-то жуткое и ненормальное. Одновременно с хихиканьем слышался монотонный раздражающий скрип, будто кто-то остервенело тер друг о друга куски пенопласта.

– Папа? – неуверенно сказал паренек.

Смех раздался прямо над ухом. Хрюкнув, этот «кто-то» умолк и теперь просто глубоко и хрипло дышал. Артуру стало по-настоящему страшно.

– Привет, – прошелестело рядом, и чьи-то пальцы аккуратно сняли с него шапку.

Мальчик нервно моргал, пытаясь свыкнуться с непривычно ярким светом, которым было залито небольшое помещение – тесная коробка из унылого серого бетона.

– Привет, – хрипло повторил незнакомый голос, и из-за спины Артура, поскрипывая, неожиданно выкатилась детская лошадка на колесиках, на котороую взгромоздилось странное горбатое существо. Оно было облачено в грязный засаленный халат с желтыми помпонами и громадные неуклюжие ботинки, которые с шорохом волочились по полу. Лысый череп обрамлен розовыми пучками волос, они беспорядочно и нелепо торчали в разные стороны, будто наэлектризованные. Существо повернуло трясущуюся голову, и мальчик едва не задохнулся от ужаса. Ухмыляясь и подмигивая, на него таращился жуткий клоун. Физиономия выкрашена в болезненно-желтый цвет, под глазами чернели глубокие круги, оскаленный рот жирно обведен чем-то блестяще-багровым. Поблескивая в свете люминесцентных ламп, эти толстые губы, казалось, были вымазаны венозной кровью. Накладной фиолетовый нос выпирал помятой картошкой, в жидких волосах запутались клочья паутины.

– Где мой папа? – прошептал Артур, обомлев от страха.

– Он снаружи, – хихикнул клоун. – В мой Подземный цирк приводят только маленьких девочек и мальчиков. Ну иногда животных. Гляди, Артур!

С этими словами странный клоун вытянул руку, крючковатый палец уткнулся в широкую клетку из стальной сетки, внутри которой сидел пушистый кролик бежевого окраса. Он вел себя смирно, лишь изредка поводил из стороны в сторону носом, словно принюхиваясь к незнакомым запахам.

Отталкиваясь от грязного пола своими огромными ботинками, клоун принялся неспешно нарезать круги вокруг Артура, замершего на табуретке. Противный скрип от пластмассовых колесиков лошадки, казалось, ввинчивался в ушные раковины и, прокалывая барабанные перепонки, входил в мякоть мозга. Уродливый горб на спине страшного клоуна колыхался как живой.

– Хорошо, что ты пришел вовремя, – продолжил он. Голос у клоуна был хриплым и простуженным, как у старой вороны, и Артуру приходилось напрягать слух, чтобы разобрать слова. – Не люблю, когда опаздывают. Ты знаешь, кто я? Не бойся, говори!

Помедлив, Артур нерешительно предположил:

– Папа сказал, что ты Хозяин Подземного цирка.

– Твой папа совершенно прав! – воскликнул клон. – А знаешь, чем я занимаюсь? Открою тебе секрет – я исправляю непослушных детей. Детей, которые совершили плохие поступки и не собираются в них раскаиваться.

После этих слов, будто выплюнутых из страшного, как кровавая дыра, рта, у Артура внутри все сжалось.

«Я соврал папе… И теперь Хозяин Подземного цирка заберет меня к себе!»

– Не наказывайте меня. Пожалуйста, – пролепетал Артур, вжавшись в стул.

– У меня необычный и удивительный цирк, – вновь заговорил клоун. – Если обычные цирки наверху, то мой – здесь. В глубоком-преглубоком подземном царстве. Я один такой. Запомни это, мальчик.

Неуклюже перебирая ногами, он продолжал с тупой сосредоточенностью толкать лошадку вокруг напуганного до смерти ребенка.

Скрип-скрип.

– И я иногда устраиваю представления плохим мальчикам и девочкам, – произнес клоун, подмигнув пареньку. – Вчера ночью я слышал, как ты просил прощения у Маши Федоровой. Она ведь была в твоей группе?

Вне себя от страха, Артур закивал головой.

– Ты разве не знаешь новость? Эту девочку нашли мертвой в колодце, – вкрадчиво ответил клоун на собственный вопрос, и перед глазами мальчика поплыли багровые круги.

«Он все знает!»

– Я внимательно слушаю тебя, – прохрипел клоун. Он остановился напротив Артура и, словно пистолет, поднял руку с наставленным на него указательным пальцем. Только сейчас мальчик обратил внимание, что руки клоуна были замотаны грязными обтрепанными бинтами. Пестревшие на них темно-зеленые пятна были похожи на плесень.

– Я… я не виноват, – сквозь слезы проговорил Артур.

Клоун приблизился к нему вплотную, огромный кошмарный рот стал еще больше, разъехавшись в стороны, как глубокий разрез.