Земля Злого Духа - Андрей Посняков

Сатако повезет! И всем, кто сейчас с ним, тоже.

Обтянутые тюленьими шкурами челноки один за другим ткнулись носами в берег, воины, соскочив на песок, вытащили лодки на берег, прихватили с собой копья, луки и стрелы.

– Вэнокэн, Илко – пойдете налево, вы двое – направо, мы же – встречь солнцу! Увидите добычу – подайте знак.

Распорядившись, юный вожак жестом подозвал воинов и, крепко сжав в руке короткое копье с украшенным резьбою древком, нырнул в исходивший клочьями туман. Нырнул и тут же обернулся:

– Эй, эй! Не отставайте. Злобные духи болот легко расправятся с нами, если будем поодиночке. Папако! Попроси богов послать ветер! Ну, хоть немножко… Мы же принесли им в жертву белого оленя, напомни!

– Обязательно напомню. – Папако, парень с плоским смуглым лицом и роскошной темно-русою челкой, отвязал от пояса бубен.

Отец Папако был шаман, и дед был великий шаман, а прадед – шаман еще более великий…

– Эй-н-на-а-а-а… – тихонько затянув заклинание, юноша ласково тронул бубен заячьей лапкой. – О, великие духи…

– Тсс!!! – снова обернулся Сатако: он нынче был здесь за старшего, еще бы, он видел уже шестнадцатую весну. – Слышите?

Папако опустил бубен. Все навострили уши… Откуда-то слева вдруг послышался жалобный крик гагары… Вот стих. И сразу повторился еще.

– Знак! – Сатако улыбнулся. – Вэнокэн отыскал добычу. Значит, и впрямь – духи нынче будут добры к нам.

– Не зря ведь им подарили оленя!

– Папако не зря стучал в свой бубен.

– Никакой он не мой, – себе под нос пробурчал сын и внук шамана. – Он – нашего рода.

Как бы там ни было, великие духи как-то разом стали благосклонней: с моря подул легкий ветер, разгоняя туман, и вот уже совсем скоро над головами охотников заголубело чистое прозрачное небо. Слева, за ягелями и зарослями карликовой березы, светило желтое солнце… а справа… справа висело еще одно солнце – яростное, пылающее жутким жаром! Колдовское!

Папако вытер выступивший на лбу пот:

– Так вот оно какое, злобное солнце си-ир-тя!

– Папако, – шепотом справился кто-то, – а почему оно – злобное?

– Потому что зажгли его злобные колдуны! – наставительно заметил сын шамана. – На погибель всего нашего мира. Вы не слышали, что рассказывал старик Вавля?

– Сто раз слышали. Только мало ли что он там говорил… Про плюющиеся смертельным свинцом палки белых он тоже рассказывал – и что? Кто-нибудь видел эти палки?

– Хэргри видел. Охотник из племени мось. То есть он не сам видел, а знакомый его рассказывал, как его знакомого знакомый такие палки видал в Кашлыке.

– Кашлык – это что?

– Большое селение. Где-то далеко-далеко на юге, в верховьях реки Ас-ях. Селеньем тем могучий вождь правит, зовут его – великий сибирский хан!

– А ну, цыц! – недовольно бросил Сатако. – Ишь, разболтались, как бабы. Так всю добычу распугаете – вернемся домой ни с чем… А, вот и Вэнокэн!

Понизив голос, юный вождь помахал рукой выскочившему из-за большого камня парню в изодранной малице:

– Ну что, Вэнокэн? Где там твои морские звери?

– Там один зверь, Сатако.

– Один? И за этим ты нас и звал?!

– Зато какой огромный!

Вэнокэн развел руками так, словно пытался обнять небо.

– Идемте же скорее за мной, покажу.

Сатако повел плечом:

– Ну, веди. Взглянем!

Вслед за молодым воином все обошли огромные, поросшие зеленоватым мхом валуны, в незапамятно древние времена оставленные здесь, на берегу, каким-то великаном. Сразу за камнями начиналась зеленая полоса растительности – не какие-то там карликовые березы и ягель, нет! Могучие, в три обхвата деревья: сосны, лиственницы, ели, еще какие-то совсем незнакомые – густые, почти непроходимые кустарники, за которыми угадывалась узкая, коричневая от ила протока, уходившая куда-то в сторону злого солнца. Туда было нельзя! Строго-настрого ходить запрещалось.

– Эй, Вэнокэн! Ты забыл, что ли?

– Я просто вам покажу… Вон! Смотрите!

– Да где? Ой!

Сатако, а следом за ним и все остальные вдруг замерли, увидев совсем неподалеку, за соснами, огромного мохнатого зверя с большими желтоватыми клыками, чем-то похожими на моржовые, и длинным, нелепо вытянутым носом.

– Товлынг… – еле слышно прошептал сын шамана. – Охотники мось называют таких товлынгами. Я слышал, как они рассказывали… но никак не думал встретить товлынга здесь. О, великие духи!

Юноша тронул пальцами висевший на поясе бубен, отозвавшийся глухим рокотом…

Могучий, ростом, верно, с высокую сосну, зверь оказался довольно чутким! Повернул огромную голову, красноватые глазки его, несуразно маленькие для столь огромного тела, подозрительно сверкнули. Товлынг вытянул нос – и вдруг замычал, затрубил… громко, утробно, страшно, так что все невольно присели, стараясь слиться с землей. Слава духам тундры – здесь было где укрыться: травища по пояс.

– Никогда не видел такой густой травы, – глядя вослед скрывшемуся за деревьями зверю, прошептал Сатако. – И такого зверя. Этот товлынг… он ведь туда пошел – ко второму солнцу. Но нам запрещено… скажи, Папако!

– Конечно, запрещено. Старики говорят – это земля злого духа.

– Эх, – поднимаясь на ноги, тяжко вздохнул Вэнокэн. – Вот бы нам этакого запромыслить. Столько бы было мяса. Целая гора!

Сатако подозрительно огляделся вокруг:

– Смотри, как бы он тебя не запромыслил. Или кто-нибудь еще. Пошли-ка к берегу, парни!

Повернувшись, парни из рода ненэй ненэць покорно зашагали обратно: конечно, хорошо добыть целую гору мяса… Но связываться со злыми духами… для этого сначала сильно поколдовать надо!

– Жарко как. – Вэнокэн стащил через голову малицу, а следом за ней и рубаху из тонковыделанной оленьей шкуры. – Никогда не думал, что может быть так жарко. Это все от злобного солнца, да?

– От солнца… – отмахнулся вождь.

Подумал и тоже сбросил малицу – жара!

Резко пахнуло потом… Позади, с сосен, вдруг как-то разом взлетели птицы! Вспорхнули, взлетели, закружили, тревожно крича.

– Что-то там нечисто…

Сатако взглянул на деревья и вдруг замер в недоумении: над вершинами высоченных сосен маячила чья-то огромная голова, чем-то похожая на змеиную или жабью – совсем без ушей, с мерзкими чешуйками и плотоядным взглядом желтоватых глаз, как было и у товлынга, слишком маленьких для подобной туши. Туши…

Если товлынга еще можно было хоть как-то описать, то для этого вдруг выпрыгнувшего из чащи чудовища просто не было слов! Оно чем-то походило на огромную ящерицу или тритона, такое же кожистое, омерзительно голое, с огромными задними лапами – на них чудище и передвигалось, да как! Вокруг только сучья валились! Зеленовато-серый кожистый хвост развевался позади, с невероятной силой хлестал по деревьям, ломая стволы и разбрасывая ветки, передние лапы ужасного зверя, несуразно меленькие, когтистые, казались какими-то недоразвитыми… особенно в сравнении с огромной – размерами с чум! – пастью, усеянной острейшими зубами!