Пятьдесят снежинок - Оксана Есипова

отказаться от предложения после имитации не посмел. Впрочем, компания была обязана до проведения имитации объяснить кандидату всё, что он хотел знать о своей будущей работе. Финансовые вопросы (размер потенциальных зарплат и премий) также решались заранее.

***

— Всё в порядке, память вернулась, — не без сарказма заявила я и стала осторожно выбираться из капсулы.

— Вот и славно. Да подождите, Вероника Павловна, я опущу пониже, чтобы было удобнее выбраться, — захлопотала добросердечная ассистентка.

Я поморщилась. Девушка говорила очень громко, практически кричала. Самостоятельно выбравшись из некомфортного плена, я осуждающе покачала головой. Вторая ассистентка, к моему счастью, молчала. Она просто отошла в сторону, внимательно за мной наблюдая.

— Подождите в коридоре, Вероника Павловна, — вежливо и снова очень громко попросила первая девушка и, улыбнувшись, сама шумно распахнула передо мной дверь.

Члены совета директоров, которых я теперь узнала, приветливо мне помахали. Было ясно, что им не терпелось обсудить результаты.

Дверь за мной захлопнулась с диким треском. Я вздрогнула. Странное ощущение. Я осознавала реальность полностью, но от имитации осталось щемящее чувство грусти и тоски. Из-за двери доносились громкие голоса. Могли бы и продумать шумоизоляцию, тоже мне, конец двадцать первого века!

А может, внезапно пришло мне в голову, это одно из редких последствий имитации. Очень сильно обострившийся слух. Кажется, я об этом читала. Прежде чем согласиться на такое продвинутое собеседование, я тщательно изучила всё, чтобы было об имитации в открытом доступе.

— Прекрасный результат. Какая целеустремлённость, — восхищенно рокотал чей-то баритон. Профессор Барнебу, если не ошибаюсь.

— Да, — неспешно соглашался женский голос, — но вот работа в команде хромает.

А, это почтенная Зигида Муртаваева, престарелая дама. Единственный член совета директоров женского пола. Видимо, ей хотелось и дальше пребывать в прекрасном меньшинстве.

— Это ничего! Нам нужен руководитель. Вместе с ней будет работать наш коуч, — сделал странный акцент на этом слове третий голос, — он и будет отвечать за командообразование. А от неё нам нужна жесткая аналитика, сосредоточенность на результате.

А это самый молодой и самый симпатичный мужчина, вспомнила я. Эдигери Зальери. И тут же себя одернула. Это не главное.

— Она будет долбиться в стену, которую не сможет пробить. Вы же видели! — немного визгливо завелась Зигида, оказавшись в явном одиночестве.

— Но у нас именно такая ситуация!

Мне стало противно, и я отошла от двери. В конце коридора стоял автомат с кофе. Направилась к нему. А ведь историю со снежинками они вытащили из моей головы. Нет, мама, слава Богу, жива и здорова. Но эпизод реальный, хотя с другим концом, а потому напрочь позабытый мной.

Совершенно неэтично. Но, с другой стороны, меня предупреждали, и я подписала все необходимые документы. Кроме того, меня уверили, что через пару дней история полностью сотрётся из моей памяти и не окажет на меня никакого влияния.

Я приложила к автомату персональный бейдж, умный аппарат мигнул алым и выкатил приятную надпись: «Ваш уровень — ВИП. Вам доступен лучший премиум кофе. Какой напиток желаете?»

Вместо обычного в таких случаях удовлетворения я ощутила неприятный укол совести, словно в чём-то была виновата. Видимо, последствия имитации. Ничего, уже вечером начнётся программа реабилитации. Говорят, после неё выходят даже бодрее, чем были до.

Но что-то меня продолжало смущать. Я ткнула в «капучино», автомат подобострастно защёлкал и скоро выдал мне бумажный стаканчик с ароматным напитком. Стакан был повязан зелёной лентой. Признак статуса. Послушавшись внезапного порыва, я с ничем не оправданной злостью сорвала ленту и швырнула в урну.

Как на грех, в ту же минуту дверь распахнулась. На пороге стояла улыбающаяся ассистентка. Увидев в моей руке стакан без ленточки, девушка внезапно побледнела, поспешила выйти в коридор и прикрыть дверь.

— Вероника Павловна, — зачастила она, всплеснув руками, — автомат, очевидно, сломался. Я немедленно вызову мастеров. Сейчас принесу Вам ленточку. Простите меня, — привычно извинилась ассистентка за то, в чём не была виновата, — только подождите. Это быстро. Не говорите никому.

Я не знала, куда девать глаза. И к тому же позорно забыла, как зовут девушку. Ирина? Нина? Вот мальчика ассистента зовут Сергей, точно помню.

— Всё хорошо, — я замялась.

— Алевтина, — подсказала девушка, краснея.

Она уже тыкала в кнопки телефона. Да что же это такое!

— Ничего не нужно, Аля, — я успокаивающе положила одну руку на её плечо, а второй выкинула злосчастный стаканчик в урну.

И краем глаза заметила, как расширились глаза ассистентки. Она увидела в урне ленточку. Только сейчас я поняла, что могла подставить её своим дурацким поступком.

— Проходите, — распахнула передо мной дверь Алевтина.

Комната немного изменилась. Капсулу откатили в сторону. На стене был развернут огромный экран, видимо, на нём демонстрировали какие-то моменты из моей имитации. Комиссия в удобных глубоких креслах разместилась поближе к экрану.

— Уважаемая Вероника Павловна, — обратился ко мне профессор Барнебу тем самым баритоном, который я уже слышала с другой стороны двери, — мы уполномочены сделать Вам предложение. Оффер со всеми подробностями здесь, в этой папке. Также он продублирован в электронном виде на Вашу почту. Зарплата очень достойная, роскошная премия по итогам года. Но это Вы уже знаете. Если у Вас есть вопросы и пожелания, мы с радостью ответим, — он улыбнулся, подчеркивая условность последней фразы.

Всё давно обговорено. И решено.

— Спасибо, — холодно ответила я, не притрагиваясь к папке, которую протягивала мне вторая ассистентка, — но я вынуждена отклонить ваше блестящее предложение.

Сидящие напротив меня и до этого благостно улыбающиеся члены совета директоров весело рассмеялись.

— С юмором у Вас полный порядок, — стрельнул на меня глазами Эдигери, — сработаемся.

Он немного приглушил свой голос, и мне впервые пришло в голову, что я нравлюсь ему как женщина. Раньше я считала, что подобный мужчина и не посмотрит в мою сторону. Сейчас все эти игры перестали иметь значение.

— Простите, я абсолютно серьёзно.

— Что-то случилось, Вероника Павловна? — мягко просил профессор, но в голосе прорезались стальные нотки.

— Да, изменились семейные обстоятельства, — также холодно отвечала я.

— Мы можем подождать Вас, — подумав, произнёс он, — в противном случае, если Вы твердо отказываетесь от сделанного нами оффера, согласно подписанному нами контракту о проведении собеседования, расходы за проведение имитации ложатся на Вас.

Барнебу развёл руками, словно извиняясь, а на самом деле напоминая мне, что у меня связаны руки. Я переводила взгляд с одного члена совета директоров на другого. Мужчины были встревожены совсем немного. Видимо, решили, что меня кроет после имитации. А вот глаза Зигиды Муртаваевой заблестели от надежды.

Я уже посчитала, что все мои сбережения за десять лет работы на топовых должностях как раз покроют