Кошмарная клиника - Лемони Сникет

— Я уверена, что мы сумеем привести его в действие, — сказала Вайолет. — На вид это совсем не сложно. Смотри, Клаус, вот этими двумя металлическими пластинками ты выстукиваешь сообщение морзянкой, а я замыкаю цепь. Солнышко, ты встаешь здесь и надеваешь наушники, чтобы знать, проходит ли сигнал. Приступаем.

И дети приступили, что в данном случае означает «заняли свои места около телеграфного аппарата». Вайолет крутанула диск, Солнышко надела наушники, а Клаус протер очки, чтобы как следует видеть, что делает. Дети кивнули друг другу, и Клаус начал выстукивать сообщение, произнося его вслух: «Мистеру По, Управление Денежными Штрафами. От Вайолет, Клауса и Солнышка Бодлер. Пожалуйста, не верьте истории про нас в „Дейли пунктилио" ТОЧКА. Граф Олаф жив, мы его не убивали ТОЧКА».

— Что передавать дальше? — спросил Клаус.

«Вскоре после нашего прибытия в Г.П.В. нам сообщили, что Граф Олаф пойман ТОЧКА, — продиктовала Вайолет. — Хотя у арестованного на щиколотке имелся вытатуированный глаз и одна бровь вместо двух, человек этот не был Графом Олафом ТОЧКА. Его звали Жак Сникет ТОЧКА».

«На следующий день его нашли убитым, и в город приехал Граф Олаф со своей подружкой Эсме Скволор ТОЧКА, — продолжал отстукивать Клаус. — Для осуществления своего замысла — украсть наследство, оставленное нам родителями, Граф Олаф переоделся детективом и убедил горожан Г.П.В., что мы убийцы ТОЧКА».

— Укнер, — добавила Солнышко, и Клаус, переведя слово на английский, отстучал его морзянкой: «При этом мы обнаружили место, где Олаф прятал тройняшек Квегмайров, и помогли им бежать ТОЧКА. Квегмайры сумели передать нам несколько страничек из своих записных книжек, чтобы помочь узнать настоящее значение букв Г.П.В. ТОЧКА».

«Нам удалось бежать из города, когда жители хотели сжечь нас на костре за убийство, которого мы не совершали ТОЧКА», — продиктовала Вайолет, и Клаус быстро отстучал это, после чего добавил: «Пожалуйста, ответьте немедленно ТОЧКА. Нам угрожает серьезная опасность ТОЧКА».

Клаус простучал последнюю букву и перевел взгляд на сестер.

— Нам угрожает серьезная опасность, — повторил он, не дотрагиваясь до рычажков.

— Ты уже передал эту фразу, — поправила его Вайолет.

— Я знаю, — тихо проговорил Клаус. — Я не посылал ее еще раз, а просто повторил ее вслух. Я как-то не сознавал, насколько серьезна опасность, пока не передал телеграмму.

— Илими, — сказала Солнышко и сняла наушники, чтобы положить головку Клаусу на плечо.

— Мне тоже страшно, — призналась Вайолет и погладила сестру по спине. — Но я уверена, что мистер По нам поможет. Мы же не в состоянии решить эту проблему сами.

— Но ведь именно сами мы всегда и решали наши проблемы, — возразил Клаус. — Со дня пожара. А мистер По только и делал, что посылал нас из одного дома в другой, где нас одна за другой преследовали беды.

— А на этот раз поможет, — сказала Вайолет, впрочем не слишком уверенным тоном. — Следи за аппаратом. Мистер По может прислать ответ в любую минуту.

— А что если не пришлет? — предположил Клаус.

— Чонекс, — пробормотала Солнышко и прильнула к своим старшим. Она хотела сказать нечто вроде «Тогда мы окажемся совсем одни».

Звучит это довольно нелепо, когда находишься рядом с братом и сестрой посреди лавки, битком набитой товарами, так что буквально шагу негде ступить. Но Бодлерам, которые сидели, тесно прижавшись друг к Другу, и не спускали глаз с телеграфного аппарата, фраза эта не показалась нелепой. Их окружали нейлоновые веревки, мастика для пола, суповые миски, оконные занавески, деревянные лошадки-качалки, шляпы, стекловолоконный кабель, розовая губная помада, курага, увеличительные стекла, черные зонтики, тонкие кисточки, французские рожки, и к тому же бодлеровские сироты были вместе, тем не менее, пока они сидели так и ждали ответа на телеграмму, их все сильнее охватывало чувство одиночества.

Из всех нелепых выражений, употребляемых людьми (а люди употребляют массу нелепых выражений), одним из самых нелепых я считаю «отсутствие новостей — хорошая новость». Это должно означать: если кто-то не дает о себе знать, стало быть, у него все обстоит прекрасно. Нетрудно сразу увидеть всю бессмысленность этого утверждения, поскольку «все обстоит прекрасно» — лишь одно из многих-многих объяснений того, что кто-то не дает о себе знать. Возможно, он лежит связанный по рукам и ногам. А может быть, он окружен злобными хорьками или застрял между двумя холодильниками, и ему не выбраться на свободу. Выражение это с успехом можно заменить на «отсутствие новостей — плохая новость» за исключением тех случаев, когда человек не дает о себе знать, так как его в это время, скажем, коронуют на царство или же он участвует в спортивных состязаниях. В сущности, выяснить, почему кто-то не подает о себе вестей, не удастся до тех пор, пока он не даст о себе знать и не объяснит, в чем дело. Вот почему осмысленным могло бы стать выражение «отсутствие новостей — значит новостей», но тогда смысл настолько очевиден, что и выражением это не назовешь.

Так или иначе, а по-другому положение Бодлеров, после того как они послали отчаянную телеграмму мистеру По, не опишешь. Вайолет, Клаус и Солнышко час за часом сидели, уставясь на телеграфный аппарат, в ожидании ответа от банковского чиновника. Время шло и шло, и дети стали по очереди задремывать, прислонясь к окружавшим их товарам лавки «Последний Шанс». Они все еще надеялись получить хотя бы какой-то отклик от человека, который заведовал делами сирот. Но когда в окно заглянули первые солнечные лучи и осветили все ценники, единственной новостью, полученной детьми, явилось известие, что хозяин лавки испек свежие булочки с клюквенным джемом.

— Я испек свежие булочки с клюквенным джемом! — объявил хозяин лавки, выглядывая из-за башни ситечек для просеивания муки. На каждой руке у него было надето по крайней мере по две кухонные рукавицы, и он нес на стопке разноцветных подносов теплые булочки. — Обычно я их выставляю на продажу между патефонными пластинками и садовыми граблями, но я и подумать не могу, чтобы вы, дети, отправились дальше без завтрака, да еще когда в окрестностях бродят злобные убийцы. Так что берите, угощаю вас бесплатно.

— Вы очень добры, — сказала Вайолет, и каждый из Бодлеров взял по булочке с верхнего подноса. Они ничего не ели с тех пор, как покинули город Г.П.В., поэтому быстро расправились с булочками, то есть «съели все до последней теплой сладкой крошки».

— Ну и проголодались же вы! — удивился хозяин. — Удалось вам отправить телеграмму? Получили ответ?

— Нет еще, — отозвался Клаус.

— Пусть это не тревожит ваши детские головки, — посоветовал лавочник. — Помните: отсутствие новостей — хорошая новость.

— Отсутствие новостей — хорошая новость? — раздался где-то голос. — А у меня, Милт, как раз для тебя есть новости. Все про тех убийц.

— Лу! — с восторгом воскликнул хозяин лавки и повернулся к детям. — Простите, — сказал он. — Там Лу принес «Дейли пунктилио».