Вокруг света за 80 дней. Михаил Строгов - Жюль Верн

Евгений Павлович Брандис (1916–1985), русский советский литературовед, исследователь жизни и творчества Жюля Верна, почетный член Жюльверновского общества

В романах Жюля Верна наука поглощается с аппетитом, потому что она неотделима от действия. На ней, собственно, и держится замысел. Читатель незаметно воспринимает какую-то сумму сведений, сплавленных с сюжетом романа.

…Образы главных героев выполнены так рельефно, что запоминаются на всю жизнь.

Жюль Верн о своем замысле в письме к отцу в октябре 1871 года

В редкие часы досуга я готовлю рассказ о путешествии, проделанном с максимальной быстротой, какая только возможна в наше время.

В письме к Этцелю

Я просто мечтаю о нем (о путешествии вокруг света в восемьдесят дней)! И пусть оно так же позабавит наших читателей. Я, наверно, сам немного спятил, я поддаюсь всем экстравагантным выдумкам своим героев. Жалею только об одном – что сам не могу проделать их pedibus cum jambis («своими ногами»).

В беседе с журналистом

Я обратил внимание на тот факт, что в настоящее время вполне возможно объехать вокруг света за восемьдесят дней, и мне тотчас же пришло в голову, что, воспользовавшись разницей меридианов, путешественник может либо выиграть, либо потерять один день в зависимости от того, поедет ли он против солнца или навстречу солнцу… Может быть, вы припомните, что мой герой Филеас Фогг благодаря этому обстоятельству прибыл домой, выиграв пари, вместо того чтобы потерять один день, как это ему показалось.

Кирилл Константинович Андреев

Главу за главой, по мере того как они появлялись из-под его пера, писатель печатал отдельными фельетонами в газете «Тан» с начала 1873 года. ‹…›

Неожиданный успех нарастал, словно снежная лавина. Парижане спорили о будущих приключениях Филеаса Фогга, а корреспонденты американских газет посылали на родину каблограммы с маршрутом путешественников. Эксцентричный Филеас Фогг (Филеас – великий путешественник древней Греции, а Фогг – по-английски «туман», атрибут этой страны), великолепный пройдоха Паспарту (по-французски – «пройдет повсюду», пройдоха), глуповатый, но исполнительный сыщик Фикс стали всеобщими любимцами. Когда путешественников отделяла от цели только Атлантика, ажиотаж достиг апогея: американские пароходные компании засыпали автора романа телеграммами, предлагая огромные суммы только за то, что Филеас Фогг выберет для своего последнего рейса судно их компании. Это поставило Жюля Верна в такое затруднительное положение, что он вынужден был заставить своего героя купить корабль, чтобы не быть обязанным своим успехом никому!

О постановке произведения на сцене (по книге Е. Брандиса «Рядом с Жюлем Верном»)

Эффектная инсценировка «Вокруг света в восемьдесят дней» стала самым большим событием театрального сезона в 1874 году. Каждый вечер у боковой двери театра Порт-Сен-Мартен собирались толпы зевак, жаждавших увидеть, как проведут в стойло одного из участников феерического зрелища – огромного индийского слона, которому, по ядовитому замечанию Эмиля Золя, пьеса и была в первую очередь обязана своим баснословным успехом.

Николай Семенович Лесков (1831–1895), русский писатель, в письме сыну из Парижа

Это такое представление, что глаз не отведешь.

Жюль Верн о своем произведении

Я не могу сейчас думать ни о чем другом – это меня в высшей степени увлекает, великолепный сюжет. Я пустился в Сибирь, да так, что не могу остановиться. Мой роман скорее татарский и сибирский, чем русский.

Иван Сергеевич Тургенев (1818–1883), русский писатель, в письме к Этцелю

Мой дорогой друг, книга Верна неправдоподобна – но это неважно: она занимательна. Неправдоподобие заключается в нашествии бухарского хана на Сибирь в наши дни – это все равно, как если бы я захотел изобразить захват Франции Голландией.

Жан Жюль-Верн

«Курьер царя» был напечатан в «Журнале воспитания и развлечения» в 1875 году. Скрепя сердце писатель соглашается изменить название романа на «Михаил Строгов». По прошествии ста лет трудно понять подобные тонкости.

Жюль Верн был возмущен критикой, вызванной этой первой публикацией:

«Татарское нашествие – почему бы и нет, имею же я право на писательский вымысел. Считать нашествие на Нижний Новгород более правдоподобным, чем на Иркутск, это абсурдно, можно ли забывать об Уральских горах? Да и потом, разве я предупреждал публику, что “Гаттерас” и “Двадцать тысяч лье” – это выдумка?»

Издатель, опасаясь стрел цензуры, и в самом деле предложил обратиться к читателям с предупреждением, что в романе речь пойдет о событиях вымышленных. Из опасения цензурных «вымарок» автор, жертвуя второстепенным, чтобы спасти главное, соглашается снять «все, что может быть приписано нынешнему царю или его отцу».

«Досадно, – добавляет он, – что цензура читает книги так поверхностно. Тургенев, который знает Россию не хуже этих господ, не усмотрел в этом ничего предосудительного».

‹…›

«Михаил Строгов» вышел отдельным изданием в 1876 году. Известно, что успех его превзошел все ожидания, и Дюкенель предложил поставить в театре Одеон пьесу по мотивам романа. Жюль Верн взял в соавторы Деннери, и премьера с огромным успехом прошла в Шатле 17 ноября 1880 года. Спектакль был настолько хорош, что фраза «Прекрасно, как “Строгов”» стала поговоркой! Пошла мода на все русское, каракулевые шапочки произвели фурор. А раз уж женщины выражали таким образом свое одобрение, значит, автор одержал полную победу!

Евгений Павлович Брандис

Интрига держит читателя в напряжении от первой до последней страницы. Выдуманное восстание «туркестанских племен», в ходе которого они якобы захватывают часть Восточной Сибири, служит фоном для напряженного действия. Фельдъегерь Михаил Строгов, преодолев тысячи препятствий, прибывает в Иркутск к генерал-губернатору с личным посланием царя и в финале разоблачает предателя, возглавившего восстание кочевников.

В то же время почти безупречно географическое описание России на всем пути следования героя от Москвы до Иркутска – через Нижний Новгород с его прославленной ярмаркой, Казань, Пермь, Тюмень, Омск, Колывань, Томск, Красноярск и другие города. Жюль Верн хорошо знает специальную справочную литературу, правильно указывая даже самые захолустные села и посады, почтовые станции и перевалочные пункты, состояние проезжих дорог и объездные пути. Он дает также описания природы, рассказывает о населении и занятиях жителей. В этом смысле роман имел для французских читателей несомненную познавательную ценность. Французские школьники в течение многих десятилетий знакомились с географией России по «Михаилу Строгову».