Испытания любимого кота фюрера в Сибири - Михаил Башкиров

Для чрезвычайного заседания, посвященного освобождению планеты Земля от ненавистных тварюг, был выбран компьютеризированный вариант. Дистанционное общение позволяло вести дискуссию сколь угодно долго, но, разумеется, с необходимыми перерывами.

Новая стратегия, новая тактики, новые методы требовали тщательной проработки.

На повестке дня стоял важнейший и давно назревший вопрос перехода от единичных, спонтанных и нерегулярных жертвоприношений к тотальному антикошачьему террору.

В Глобальный Координационный Совет входили одиннадцать пожизненно избранных членов, наделенных практически неограниченными полномочиями. Четверых делегировал Старый Свет, троих – Новый, двоих – Азия и по одному – Африка и Австралия.

При тайных выборах, в которых участвовали все фиолетовые активисты, разбитые на секторы по географическому принципу, не учитывались ни пол, ни возраст, ни профессия, ни национальность, ни склонности, ни таланты, ни прочие биографические данные анонимных кандидатов.

Единственным и неоспоримым критерием являлись лишь особые заслуги в изничтожении хвостатой нечисти.

Семь достойных мужчин и четыре достойнейших женщины по праву возглавили фиолетовую иерархию.

Сегодня одиннадцати высшим функционерам предстояло начать поиск более эффективных средств для борьбы с мяукающим злом.

5. Кабинетный узник

Фиолетовые изверги пока не угрожали напрямую тевтонским гулонам, и Аристократу в том числе.

Почему тогда немецкого кота насильно вернули в особняк?

Начальник охраны наверняка знал ответ на этот вопрос, но кошачьим языком не владел и не мог объясниться с транспортируемым субъектом.

А тевтонец улавливал в человеческой речи только эмоции.

Начальник охраны, выражая изысканными ругательствами недовольство порученным делом, все-таки поднял Аристократа на второй этаж.

Тевтонец по-прежнему не кусал бронежилет, пропахший мужским потом, и не царапал кобуру, воняющую порохом.

Не разжимая объятий, начальник охраны отворил дверь самой недоступной для посещения комнаты.

Золотой магнат не впускал в личный кабинет никого, даже обожаемую женушку.

Исключение делалось только для Аристократа.

Начальник охраны, не перешагивая порог, оставил тевтонца в кабинете и захлопнул дверь.

Кот часто бывал здесь, но всегда исключительно вечером и не один.

На этот раз впервые хозяин отсутствовал.

Даже не напрягая зрения и слуха, чуткий Аристократ не обнаружил в кабинете никого из людей.

Ни на ближнем диване, ни за дальним письменным столом, ни у сейфа.

Пасмурный весенний день беспомощно прощупывал тусклым наружным светом плотные жалюзи окна.

Тевтонец, не вступая в полумрак, для начала принюхался.

Свежий родной аромат свидетельствовал о том, что совсем недавно здесь побывал большой и добрый, умеющий ответить на ласку и заигрывание.

Тевтонец, не двигаясь с места, лизнул правую лапу.

По обе стороны двери ничего не менялось.

Тевтонец распластался на паркете.

Едва заметный сквозняк пробился из коридора и скользнул вдоль тела к морде.

Тевтонец, шевельнув напряженными вибрисами, снова принял сидячую позу.

Интуиция, которая обычно срабатывала мгновенно, не давала объяснения происходящего.

Аристократ взял длительную паузу.

Воля и терпение являлись основной характеристикой тевтонских гулонов.

6. Изуверская значительность

А тем временем члены Глобального Координационного Совета втягивались в компьютеризированное общение.

Чрезвычайной интернетной конференции предстояло изменить очень многое в судьбах всех, всех, всех одомашненных мяукающих тварей планеты Земля.

Семь мужчин, яростно ненавидящих кошек, и четыре женщины, испытывающие аналогичное чувство к мерзким котам, собрались не зря.

Одиннадцать человек – с тройственной функцией: обвинить, приговорить, исполнить.

Одиннадцать суровых прокуроров, одиннадцать неподкупных судей, одиннадцать безжалостных палачей должны были определить, как избавить человечество от кошачьего прирученного рода.

И многочисленные рядовые фиолетовые адепты не сомневались, что избранные справятся с поставленной задачей.

Действительным членам Глобального Координационного Совета было чем гордиться.

Первый довел до совершенства прежнюю систему изощренных пыток, разбив тело жертвы на самые уязвимые и болевые участки.

Второй дал рекомендации, как максимально продлить жизнь объектам, подвергаемым экзекуции, чтобы летальный исход не обрывал раньше положенного затянувшиеся муки.

Третий внедрил новейшую систему выманивания и приманивания кандидатов на распыл, основанную на последних парфюмерных изысканиях.

Четвертый обеспечил постоянные вирусные атаки практически всех интернет-ресурсов, связанных с кошачьей тематикой.

Пятый оказался незаменим в организации проводимых кровавых мероприятий, безошибочно выбирая наиболее подходящие места на кладбищах, пустырях и в заброшенных селениях.

Шестой руководил службой безопасности, выявляющей среди желающих пополнить фиолетовые ряды возможных инсайдеров и замаскированных масс-медийных стрингеров. Пока еще ни одному потенциальному изменнику так и не удалось внедриться даже в низовые звенья.

Седьмой привлек богатых спонсоров, в той или иной мере страдающих айлурофобией, гатофобией, галеофобией и прочими синдромами, связанными с кошконепереносимостью, и прочих, прочих, прочих, кому кошачья орава мешала как в жизни, так и в бизнесе.

Восьмой оказался весьма компетентен в юридических вопросах и неутомимо возбуждал дела против кошек, перебегающих дорогу в неположенном месте и провоцирующих аварию, против кошек, заражающих соседских детей глистами и лишаем, против кошек, вызывающих аллергию, и против кошек, укравших чужую колбасу.

Девятый поднаторел в изготовлении особо тонких инструментов для физического воздействия – как внешнего, так и внутреннего – с проникновением в кошачий организм через входные и выходные отверстия – как естественного происхождения, так и нанесенные искусственным путем.

Десятый слыл хватким продюсером. Ему чрезвычайно удавались сценарии рядовых жертвоприношений и ритуальные обеды командной верхушки, обряды приема неофитов и агитация сочувствующих.

Одиннадцатый являлся главным идеологом, который неустанно провозглашал необходимость и неизбежность активизации борьбы с кошками в планетарном масштабе.

И вот наконец чрезвычайное заседание, посвященное исключительно этой теме, должно было начаться с минуты на минуту.