(не) твоя тайна, или Разбуди мою страсть - Вероника Касс

Чудо, которого не случалось из года в год.

Позавтракав, я надела теплую мохнатую шапку из лисы, такую же рыжую, как и мои длинные волосы. Пожалуй, они были единственной деталью, которую я действительно в себе любила. Чрезмерную худобу и слишком высокий для девушки рост я ненавидела. Да, для моделей метр восемьдесят — это подарок небес, для меня же это сущее наказание. Натянула валенки и розовый яркий пуховик и, достав из ведра мусорный пакет, пошла выносить его на помойку. Уже выйдя из подъезда, заметила соседа, спешащего на работу.

— Ром!

Калинин остановился и, увидев меня, решил сделать крюк и проводить меня до мусорного бака. Вообще, на заставе было всего три несчастных здания и пятнадцать человек, включая гражданских жен и весь личный состав.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Как кошка? — слишком довольным тоном поинтересовался друг.

— Два котенка, всю ночь с ней просидела. Вы нашли Любу?

Беременная жена старшины, на чью помощь я вчера так надеялась, потому что у нее на глазах прошли далеко не одни кошачьи роды, пропала. Вчера вечером ее не оказалось дома — в тот момент, когда пьяный муж валялся бревном.

— Шла пешком на сосновый. Вика, ты оказалась права: она беременна была не от Андрея.

— К заму? — спешно спросила я, и Роман остановился на месте, утопая в снегу, словно ледяная статуя.

— Ты и это знала? — вытаращил он на меня свои голубые глаза.

— Скажем так, я догадывалась, — стушевалась я и тут же перевела тему: — С Настей хоть поговорили?

На лице капитана расплылась лукавая улыбка, и я поняла, что они с нашей генеральской дочкой и по совместительству лейтенантом не только поговорили, но и пришли к взаимопониманию. Это было прекрасно. Я не стала пытать Рому, лишь стукнула кулачком в плечо в знак поддержки.

Они были идеальной парой и, что самое интересное, похожи, словно брат и сестра, один и тот же типаж. И дети бы, наверное, были у них прекрасными. Не успев нарисовать в собственном воображении розовощекого голубоглазого мальчугана, осекла себя.

Не стоит.

Ближе к обеду ко мне забежала Настя поинтересоваться судьбой общих котят, и буквально сразу после ее ухода пропал свет. А я только почистила картошку на суп. Если не успею сварить первое к тому моменту, как проснется Тоша, будет очередной скандал. Тяжело вздохнула, прикрыв лицо ладонями. Как же я устала. Просто по-человечески, по-женски устала.

Раздался требовательный стук, а мне не хотелось никого видеть, хотелось завыть в голос от той безысходности, которая травила душу изо дня в день. Стук повторился, и из-за двери послышался крик Насти. Я мотнула головой, прогоняя глупые мысли, и пошла открывать.

— Вика! Буди Антона, срочно, — прокричала заполошная девушка с бешеным взглядом.

— Нас…

— Дизеля горят, Вика… Пожар!

Я еле подняла Антона, услышав в свой адрес пару матерных словечек, и, не дожидаясь, пока он соберется, побежала вслед за Настей будить и искать остальных.

На заставе творился настоящий хаос, никто не мог никого найти. Потушить очаг возгорания не смогли — оно и неудивительно: огнетушители оказались просроченными, а пожарный шланг порванным. Без света, не работал даже единственный стационарный телефон. Да и заработает ли он когда-либо — непонятно, потому что вся техника и оружие валялись бесформенной грудой, утопая в снегу, невдалеке стояли огромные сейфы, парням пришлось потрудиться, чтобы, несмотря на дым, вытащить их из здания.

Настя уехала на личной машине старшины за подмогой, в место, где можно было связаться с начальством, а я ходила по кругу, пытаясь понять, нужна ли моя помощь хоть кому-то.

Пожарные приехали через пять часов — тогда, когда все, что могло сгореть, сгорело, а именно деревянная крыша. Небо заволокло черным дымом, и даже на расстоянии двух метров невозможно было что-то разглядеть.

Приехавший командир сразу же отдал распоряжение увезти гражданских на ближайшую сельскую заставу, Рома тут же попросил за Анастасию — она хоть и была военнослужащей, но все же девушкой, да еще и генеральской дочерью. На сборы нам не дали и часу, и в итоге, быстро покидав в сумку все самое необходимое, я поехала с Настей и еще одной женой прапорщика на “Калинду”, где нас разместили в одной комнате с шестью армейскими кроватями. Хорошо, хоть никого постороннего к нам не подселили.

Расстелив чистое и пахнущее свежестью белье, я тут же провалилась в сон, даже не успев осознать, как устала за прошедшие сутки.

А уже утром я нашла в сумке два телефона — по запарке я, видимо, сама не поняла, как забрала из нашей квартиры не только свой сотовый, но и смартфон мужа. Телефон был мертвым, заряда не хватало даже на то, чтобы включить аппарат. Я пожала плечами и закинула его обратно, словно предчувствовала надвигающуюся беду и пыталась всячески оттянуть неизбежное. Может, я и правда что-то чувствовала, и уже давно, потому что когда еще через день я, наконец-то зарядив телефон Антона, включила его, то попросту умерла.

Поймав интернет, телеграм мужа начал оповещать меня о новых сообщениях с неизвестного номера, переписки с которым до этого не было. Видимо, Антон замел следы, но вот сообщения и фотографии, которые приходили в течение последних трех месяцев, пока мы жили на заставе, сказали мне о многом. Например, о том, что моя жизнь фуфло.

Тонна сообщений о том, как какая-то дамочка скучает по моему горячему мужу, возможно, и не убили бы меня, но вот фотографии теста с двумя полосками, а следом и плоского живота… Именно эти фотографии превратили меня в пустую оболочку. Я не могла сделать ни вдоха, я сидела в холодном помещении огромной армейской комнаты на узенькой шконке, подобрав под себя ноги, и раз за разом пересматривала фотографии чужого женского живота, в котором жил ребенок. Ребенок моего мужа. Такой желанный и необходимый мне ребенок, который был не моим.

Меня выжгли изнутри, просто не оставив во мне ничего. Это было даже не предательство, это было что-то такое необъяснимое, чему я не способна была придумать название, потому что и думать-то могла лишь о том, что это я такая — несостоятельная, неправильная… Что это я не смогла забеременеть, потому что я ущербная, женщина, которая никогда не станет матерью. Швырнув гаджет о стену, я вытерла слезы и пошла в дежурку. Нужно было срочно поговорить с Антоном, прояснить все — возможно, это кто-то незнакомый, может, это какая-то рассылка для получения денег или еще чего. А я тут в истерике бьюсь.