Том 7. Бесы - Федор Михайлович Достоевский

пишет: „Среди ее романсов есть и «Русалки», один написан на текст Пушкина, другой — на слова Мерике «Тростниковая русалка» («Nixe — Binsefuss»). П. Виардо сделала аранжировку для голоса и нескольких мазурок Шопена — отсюда упоминание в пародии польского композитора. Глюк также назван не случайно: выступление великой артистки в партии Орфея (она исполнила ее около 150 раз) в свое время явилось выдающимся событием в музыкальной жизни Европы“ (см.: Гозенпуд А. Достоевский и музыка. Л., 1971. С. 116).

244

С. 447. Анк-Марций — легендарный четвертый царь Рима (ок. 640–616 до н. э.).

245

С. 447...все эти труждающиеся и обремененные… — Выражение из Евангелия от Матфея (гл. II, ст. 28): «Приидите ко мне, все труждающиеся и обремененные, и я успокою вас».

246

С. 447. Есть преступление, нет преступления; правды нет, праведников нет… — Ср. со словами из «Довольно»: „Шекспир опять заставил бы Лира повторить свое жестокое: «нет виноватых» — что другими словами значит: «нет и правых»…“ (см.: Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 28 т. Соч. М.; Л., 1965. Т. 9. С. 119).

247

С. 453...Шекспир или сапоги… — «Нигилистическое» отношение сотрудников «Русского слова» к Пушкину (см. статьи В. А. Зайцева «Белинский и Добролюбов» — Рус. слово. 1864. Кн. 1. Литературное обозрение. С. 1–32, 49–68, и Д. И. Писарева «Пушкин и Белинский» — Рус. слово. 1865. Кн. 4. Литературное обозрение. С. 1–68; Кн. 6. С. 1–60; см. также выше, примеч. к с. 24) переносилось и на Шекспира. По словам В. А Зайцева, «…нет такого полотера, нет такого золотаря, который бы не был полезнее Шекспира в бесконечное множество раз» (Рус. слово. 1864. № 3. Отд. 2. С. 64). Подробнее см.: Шекспир и русская культура / Под ред. акад. М. П. Алексеева. М.; Л., 1965. С. 434–436.

248

С. 453. Петролей (франц. pétrole) — нефть, керосин. «Петролейщиками» западноевропейская и русская реакционная пресса называла коммунаров 1871 г., приписывая им роль поджигателей Тюильри во время уличных боев 21–27 мая 1871 г.

249

С. 453...Шекспир и Рафаэль — выше освобождения крестьян, выше народности, выше социализма… — Словами этими «эстетик» Степан Трофимович полемизирует с «утилитаристами». Один из ведущих критиков «Русского слова» В. А. Зайцев писал в 1864 г.: «…современные поклонники искусства превращают и его и самих себя в мумии, проповедуя искусство для искусства и делая его не средством, а целью. Они 2000 лет восхищаются Венерой Милосской и 300 лет мадоннами Рафаэля, не замечая, что этими восторгами изрекают приговор искусству» (см.: Зайцев В. А. Избр. соч. М., 1934. Т. 1. С. 172).

250

С. 454...без англичанина еще можно прожить человечеству — без одной только красоты невозможно… — Сходная мысль была высказана самим Достоевским в статье «Г-н — бов и вопрос об искусстве»: «Потребность красоты и творчества, воплощающего ее, неразлучна с человеком, и без нее человек, может быть, не захотел бы жить на свете», см.: XVIII, 94.

251

С. 455...третий чтец, тот маньяк, который всё махал кулаком… — Прототипом третьего чтеца послужил либеральный профессор русской истории и истории искусства в Петербургском университете (до этого — в Киевском), один из организаторов воскресных школ Платон Васильевич Павлов (1823–1895). В 1861 г. в «Колоколе» была напечатана заметка «Профессор П. В. Павлов и Тимашевка», заканчивающаяся словами: „В заключение заметим, что по следствию комиссии под председательством кн. Голицына оказалось, что Павлов «к тайному харьковскому политическому обществу (?!) отношения не имеет, но что, будучи профессором истории и древностей в Киевском университете, выражал мысли, противные порядку существующего правления в России»“ (1861. 15 янв. Л. 90). Его нашумевшую речь, посвященную тысячелетию России и вызвавшую овацию публики и гонения правительства, Достоевский слышал на литературном вечере 2 марта 1862 г. (статья на ту же тему была опубликована Павловым ранее в «Месяцеслове на 1862 год». СПб.: Изд. Академии наук. Приложения. С. 3 —70). В официальном правительственном сообщении говорилось, что «при чтении этой статьи г-н Павлов дозволил себе выражения и возгласы, не находившиеся в статье, пропущенной цензурою, и клонившиеся к возбуждению неудовольствия против правительства» (Рус. инвалид. 1862. 7 марта. № 51). Следствием речи явилась ссылка Павлова в Ветлугу и Кострому, длившаяся до 1869 г. 15 апреля 1862 г. в «Колоколе» (л. 129) появился протестующий адрес профессоров Петербургского университета, поданный министру просвещения. В романе пародировано не только выступление Павлова, но и внешние манеры чтеца, его восторженный голос, переходящий в крик, и жесты. По свидетельствам современников, Павлова считали «не совсем нормальным человеком» (см: Пантелеев Л. Ф. Воспоминания. М., 1958. С. 228). H. A Тучкова-Огарева писала о нем: «Это была умная, даровитая личность, но, вероятно, надломленная гнетом <…> эпохи <…>. Лекции Павлова были превосходны, увлекательны; но в разговоре он производил тяжелое впечатление психически больного» (см. об этом: Порох И. В. Из дневниковых записей И. Е. Забелина // Н. Г. Чернышевский. Статьи, исследования и материалы / Под ред. Е. И. Покусаева и H. M. Чернышевской. Саратов, 1962. Вып. 3. С. 287–288). Агент III Отделения доносил, что Павлов читал «особенным восторженным, пророческим, громогласным голосом, поднимая часто вверх руку и указательный палец». Один из присутствовавших на чтении современников вспоминал: Павлов, «по-видимому, заметил, что в задних рядах плохо слышали лекторов, а голос у него был слабый; он взял несколькими нотами выше обыкновенного; отсюда все чтение получило заметно выкрикивающий характер. .» (см. в кн.: Лемке М. К. Очерки освободительного движения «шестидесятых годов». Пб., 1908. С. 9. 12-3; см. также: Козьмин Б. Из истории либеральной общественности шестидесятых годов // Красный архив. 1931. Т. 45. С. 171–176; Барабой А. 3. Харьковско-киевское революционное тайное общество 1856–1860 гг. // Ист. зап. 1955. Т. 52. С. 258–263).

252

С. 455. Литература служила в цензуре… — В николаевскую эпоху в цензуре в разное время служили О. И. Сенковский, С. Т. Аксаков, П. А. Вяземский, Ф. Н. Глинка, Ф. И. Тютчев, А. В. Никитенко и др. В 1855 г. поступил в цензоры Петербургского цензурного комитета и И. А. Гончаров, что вызвало неодобрение многих современников. Так, А. В. Дружинин записал в дневнике: «Одному из первых русских писателей не следовало бы брать должности такого рода. Я не считаю ее позорною, но, во-первых, она отбивает время у литератора, во-вторых, не нравится