Эта безумная Вселенная - Эрик Фрэнк Рассел

— Неужели? — ухмыльнулся землянин. — Ну, тогда очень скоро вы поймете, что ошибались.

— Напротив, — возразил Залумар, — мы научим вас новым законам. — И он с улыбкой вернулся в свою каюту, уселся за стол и принялся возиться с толстой кипой бумаг.

Через три часа в его дверь постучали и попросили спуститься к шлюзу. Он встретил внизу тех четверых землян в форме.

— Я должен принести извинения за то, что поставил под сомнение ваше право совершить посадку этом порту, — спокойно сказал человек, с которым Залумар говорил раньше, — Кроме того, мне поручено сообщить вам, что люди, с которыми вы хотели встретиться, уже на пути сюда.

Презрительно фыркнув в ответ, Залумар вернулся в каюту. Он сделал вид, будто не услышал шум двигателей крупного самолета. Вне всякого сомнения, некоторые члены команды с тревогой поглядывали в небо — вдруг на них сбросят что-нибудь длинное, черное и опасное. Но он не мог позволить себе терять время. Он уже понял землян, которые попросту не осмелятся выступить против незваных гостей. Шум двигателей вскоре стих, и ничего не произошло.

Через некоторое время появился Фокс с двумя членами совета, которых звали Маккензи и Вителли, и другими гражданскими лицами. Дюжину землян проводили к Залумару, они выстроились вдоль стены и принялись с откровенным любопытством, но без малейшей враждебности изучать адмирала рейди-анского флота.

Фокс объяснил:

— Адмирал, это двенадцать представителей Земли. Есть еще тридцать человек, уполномоченных принимать решения столь высокого уровня, но они очень далеко отсюда. Доставить их сегодня невозможно.

— Не имеет значения. — Залумар откинулся на спинку кресла и с презрением оглядел землян.

Однако они были совершенно спокойны, ни малейшей робости. Залумару они вдруг напомнили ящериц, способных замирать на долгие часы. Интересно, о чем они думают? Что ж, пора переходить к обычной тактике. Чтобы подавить волю к сопротивлению, лучше сразу двинуть в зубы.

— Проясним кое-что с самого начала, — заявил Залумар. — Для нас вы всего лишь животные. Животные, имеющие самый низший статус из всех, какие только бывают. Коровы. Мои коровы. Когда я прикажу давать молоко, вы будете его давать. Когда я велю мычать, вы тут же начнете мычать, все вместе, это касается и тех тридцати, которые еще не успели сюда явиться.

Никто ничего не ответил, ни один из землян даже не покраснел; казалось, всем наплевать на то, что сказал пришелец.

— Если кто-то из вас ослушается или не продемонстрирует достаточного рвения, он моментально расстанется с жизнью, а его место займет хороший, достойный доверия специалист по мычанию.

Тишина.

— Вопросы есть? — с некоторым раздражением осведомился адмирал, поскольку люди с удивительной легкостью восприняли оскорбление.

Малейшее выражение неудовольствия, даже просто злая мина на лице любого из них несказанно обрадовала бы его, позволив в полной мере насладиться плодами завоевания. Их поведение делало победу слишком пресной, лишало триумфа — ну что тут праздновать, если ты не встретил никакого сопротивления.

Они даже не выдвинули встречные требования, которые он мог бы отмести, выставив землян полными идиотами и ничтожествами. Они стояли, выстроившись вдоль стены, не задавая вопросов, дожидаясь очередного приказа. Он смотрел на них, и вдруг подумалось, что если он сейчас скажет: «Му-у-у!», они замычат во всю мощь своих глоток — и каким-то непостижимым образом окажется, что они смеются над ним.

Нажав кнопку интеркома, он позвал капитана Эрникоджа, а когда этот достойный рейдианин явился, сказал:

— Отведи этих простофиль на седьмой крейсер, пусть их там зарегистрируют и самым тщательным образом осмотрят — от ногтей на ногах до кончиков волос. Допроси их насчет неявив-шейся тридцатки. Мы должны знать, есть ли среди землян те, кто преступно уклоняется от встречи с нами.

— Как прикажете, адмирал, — сказал Эрникодж.

— Это еще не все, — продолжал Залумар. — Когда закончишь допрос, выбери наименее глупое из этих существ и верни сюда. Оно останется у нас. А когда мне потребуются остальные, мой землянин будет их собирать.

— Все будет исполнено, адмирал.

Затем Залумар переключил свое внимание на землян.

— После того как вас зарегистрируют, вы сможете вернуться в город, на свои посты. Первым делом вам надлежит объявить порт исключительным владением рейдианского флота. Всех земных служащих удалить из порта, с этих пор они будут попадать сюда только по моему личному разрешению.

Земляне восприняли новость все с тем же молчанием. Он смотрел им вслед, когда они вместе с Эрникоджем покидали его каюту. О Великий Бог на небесах, какими же ничтожными животными они оказались!

Залумар недовольно посмотрел на Фокса, Маккензи и Вителли.

— А где остальные семнадцать членов экспедиции?

— Задержались в городе, адмирал, — объяснил Фокс.

— Задержались? А кто сказал, что они могут задерживаться? Они нужны здесь, здесь! — Залумар сердито ударил кулаком по столу. — У них нет ни малейшего права что-либо делать без моего приказа. Что они о себе возомнили? Я покажу, как мы поступаем с тем, кто думает, будто он может делать то, что ему заблагорассудится….

— Адмирал, — прервал его тираду Фокс, — они спросили, нельзя ли переодеться в более удобную одежду. Я предположил, что вы это одобрите — ведь они должны выглядеть пристойно. Они хотели всего лишь порадовать вас.

Залумар ощутил легкое смущение. Если солдат находится в самовольной отлучке только для того, чтобы добыть своему командиру золотую медаль, что должен делать последний? В первый раз он почувствовал сомнения, которые уже давно посетили Лакина. Все происходит не совсем так, как он рассчитывал. Этот жалкий тип Фокс выворачивает ему руки в присутствии двух свидетелей, а он ничего с этим не может поделать.

Полный решимости сохранить контроль над ситуацией, Залумар проворчал:

— Ладно, будем считать, что их забота о моем расположении достойна одобрения, а потому простительна. Но почему, в таком случае, ты и эти двое не пожелали доставить мне удовольствие? Почему вы вернулись в тех же грязных и недостойных одеждах, с волосами на лицах? Хочешь сказать, что доступное для семнадцати человек троим не по силам?

— Нет, адмирал, — ответил Фокс, торопливо отряхивая одежду, — Но кто-то должен был вернуться. Мы надеялись, что после возвращения наших товарищей вы позволите нам привести себя в порядок.

— Да, и вам следует поторопиться, — не стал возражать Залумар. — Мы и без вас разберемся с этими животными.

Он внимательно наблюдал за Фоксом, пытаясь заметить хотя бы намек на ненависть — сощуренные глаза, стиснутые зубы. Ничего у Залумара не вышло. Черты лица Фокса застыли в полнейшей неподвижности. Маккензи вел себя так, словно был абсолютно глухим. По лицу Вителли бродила вкрадчивая улыбка, не покидавшая его лунообразного лица.