Девять неправильных ответов - Джон Диксон Карр

Старик сделал резкое движение, словно собираясь взмахнуть кулаком, но сдержался.

— «Знания могут быть опасны», — пробормотал он.

— «Образование может быть опасным», — тут же отозвался Билл. — Если хотите цитировать Поупа,[34]то цитируйте верно.

— Значит, ты слышал и о Поупе?

Билл сел, положив книгу рядом, и склонился вперед, глядя в лицо противнику, чей взгляд был устремлен на запретную сигарету.

— «Хочешь ранить, но боишься ударить», — процитировал он. — Продолжить? Или вы узнали собственное изречение?

Гейлорд Херст дернулся, словно получил пощечину. Маленький человечек в мятом вечернем костюме выглядел нелепо и в то же время угрожающе.

— Я предупредил тебя, что ты об этом пожалеешь, — четко произнес он. — Пора дать тебе урок.

Мнимый дядя неожиданно открыл рот, в котором на солидном расстоянии друг от друга торчали гнилые зубы. Казалось, будто акула разинула пасть.

— Хэтто!

— Я здесь, сэр, — отозвался «епископ».

Голос прозвучал так близко, что Марджори вздрогнула и обернулась. Хэтто стоял в стороне от дивана, глядя в лицо Биллу. Рядом с ним находился круглый стол в стиле хепплуайт[35]с подносом, на котором стояли графин с шерри и два стакана.

— Я принес шерри, сэр. Обед будет подан через десять минут.

— Шерри и обед подождут. Ты должен заставить дерзкого мальчишку просить пощады.

— Хорошо, сэр.

— Но сначала отнеси адамовский столик с жадеитовыми шахматами в переднюю. Если они пострадают, это разобьет мне сердце.

Хэтто унес столик и сразу же вернулся.

— Отлично. Теперь отодвинь диван футов на шесть, чтобы освободить пространство передо мной.

Марджори вскочила с дивана.

— Нет! — вскрикнула она.

Хэтто отодвинул восьмифутовый диван так легко, словно это была детская коляска.

— Хэтто!

— Да, сэр?

— Пожалуйста, обойди вокруг дивана и встань лицом к мистеру Лоренсу слева от меня.

— Хорошо, сэр.

— Не беспокойся, — тихо сказал Билл Марджори. — Ты ведь говорила, что Хэтто выглядит респектабельно, не так ли?

Поднявшись, Билл двинулся вперед и остановился футах в четырех от Хэтто, справа от чиппендейловского стола. Сатир-наставник просто млел от удовольствия.

— Хэтто, Лоренс! Сделайте шаг вперед и пожмите друг другу руки.

До этого момента Билл, находившийся в форме после тренировочных боев в американских спортзалах, питал слабую надежду на успех. Но теперь он понял, что ему конец.

— Да, — продолжал злорадный голос, — это старинный вариант рукопашной. Хэтто сожмет твою руку и заставит тебя опуститься на колени. Я не хочу, чтобы ты испытывал боль. Попросишь пощады — и все будет кончено.

Худощавый гигант возвышался над Биллом, слегка расставив ноги, как борец. Билл отставил назад левую ногу, сделав упор на правую.

— Готовы? — осведомился «рефери». — Начнете по моему сигналу.

— Я очень сожалею, мистер Лоренс, — вздохнул «епископ», — но мистер Херст сказал, что дерзкого мальчишку следует научить дисциплине.

— Как насчет дерзкого слуги? — отозвался Билл.

— Начинайте! — скомандовал «рефери».

Правые руки противников рванулись вперед. Длинные пальцы Хэтто сдавили руку Билла.

Одна секунда, две, три, четыре… Сначала возбуждение пересиливало боль. Губы Билла плотно сжались, на висках вздулись вены. Ничья рука не сдвинулась ни на дюйм.

— Хэтто, — словно издалека послышался голос Гейлорда, — ты даешь ему поблажку. Используй свою силу в полной мере.

— Хорошо, сэр.

Билл слышал о тропических рыбах, чей укус причиняет мучительную боль. Но едва ли боль, которую он испытывал сейчас, была меньшей. Билл едва не разжал пальцы. Казалось, из-под его ногтей вот-вот хлынет кровь, а кости превратятся в порошок.

Рискуя потерять равновесие, Хэтто пнул Билла ногой в правое колено. Билл пошатнулся, но быстро перенес вес на левую ногу. Удар сразу прояснил затуманившееся зрение, и ум лихорадочно заработал.

Левая рука Билла незаметно скользнула к столу. Пальцы коснулись металла и скользнули в отверстия кастета.

— Мой дорогой Лоренс, — проворковал «рефери», — я вижу слезы у тебя на глазах. Чрезмерная боль претит моей натуре. Если ты встанешь на колени и попросишь пощады…

— Едва ли, — с трудом вымолвил Билл.

«Теперь!» — шепнул ему внутренний голос.

Напрягшись, он выбросил вперед левый кулак с кастетом на пальцах и нанес им удар в живот Хэтто, вложив в него вес всего тела.

После такого удара многие согнулись бы пополам, но только не Хэтто. Однако его правая рука инстинктивно разжалась. С шумом выдохнув, он шагнул назад.

Освободив правую руку, Билл бросил кастет на стол и тоже отступил, подняв кулаки.

С длинноруким противником можно справиться только в ближнем бою. Но если этот противник — борец, он без труда прижмет ваши руки к телу. Тем не менее Билл бросил ему вызов:

— Нападай!

И Хэтто напал.

— Только без шума! — взвизгнул гном в инвалидном кресле. — В квартире этажом ниже проживает адмирал — достопочтенный Бенбоу Хукер! — Даже в такой момент снобизм Гея не позволил ему опустить титул.

Хэтто сделал выпад левой рукой, метя Биллу в голову. Билл парировал его и в свою очередь нанес удар левой в живот Хэтто. Правая рука сильно болела, но он умудрился трижды ударить ею Хэтто, прежде чем тот обхватил его руками. Вырвавшись, Билл отскочил назад — и упал в кожаное кресло.

Он сразу же поднялся, отодвинув кресло в сторону. Марджори торжествующе вскрикнула, но к горлу Билла подступила тошнота.

Хэтто стоял перед ним как ни в чем не бывало. Ни один из ударов Билла не только не повредил ему, но даже не заставил дышать быстрее. Какой-то психологический барьер, наподобие необъяснимого страха Лэрри перед мистером Херстом, не позволял ему ударить в полную силу даже Хэтто, которого он ненавидел.

— Вы готовы, мистер Лоренс? — осведомился Хэтто, подняв обе руки на уровень плеч.

— Готов! — Билл также поднял руки. Пускай его поставят на колени, как хотел Гей, но, черт возьми, он не станет отступать!

Хэтто напрягся перед прыжком. Но в этот момент в дверь позвонили.