Терри Пратчетт. Дух фэнтези - Крейг Кэйбелл

Учит ли нас чему-то эта книга? Может, и нет. Но она дает нам время подумать. Возможность оценить, что по-настоящему для нас важно. Так бывает со многими великими книгами. Кстати, предназначен ли этот роман для юных читателей? Если мы говорим о подростках, то да. Но не стоит думать, что это детская книга, и ставить ее в один ряд с трилогией о Джонни Максвелле или с книгами о номах. Дело не в нескольких довольно жестких выражениях. «Народ» – это книга о молодых людях, попавших в суровую взрослую реальность. Пятиклассникам этого просто не понять. Дети в этой книге – не совсем дети, они уже подростки, и они отчаянно пытаются понять, как бы поступили на их месте взрослые люди с опытом.

При этом, когда появляется старый мудрый человек, Мау начинает действовать против него. Мау – вождь, Мау – Народ, а старый жрец тут ни при чем. Управляет ли Мау ситуацией? Наверное, нет. Старик-жрец пугает его, и Мау признается в этом одному из братьев. Мау постоянно задает вопросы, пытаясь понять девочку из другого мира и всякие взрослые вещи, которые ему рассказали бы, когда он вернулся бы в племя. Мау повезло найти человека, которому он может признаться в своем невежестве.

Как и в хороших романах о Плоском мире, тут возникает тема религии. Но возникает только в виде вопроса, который герои задают себе в особенно жутких ситуациях. Существует ли Бог? И если да, почему Он это допускает?

Вопрос этот очень древний. Особенно часто его задавали во второй половине двадцатого века, обсуждая зверства нацистской Германии. Почему Бог это допустил? Потому что человечеству нужна была катастрофа, чтобы сделать паузу и немного подумать? И не допустить чего-то еще более ужасного? Может быть. Когда произошла трагедия на «Хиллсборо»[63], которая потрясла весь футбольный мир, в Великобритании перестроили многие стадионы. Это стало возможным потому, что футбольные фанаты обещали вести себя прилично. Как ни странно, они действительно это делали – из уважения к невинным жертвам.

Пилу (один из братьев в «Народе») плачет. Мау знает, что это правильно, но все-таки не может расплакаться сам. Все, кого он любил, погибли, погибли его культура и образ жизни (многое никогда не удастся восстановить, потому что его не учили некоторым вещам). Мау чувствует ответственность. Он обязан защитить то, что осталось от его мира. Как это сделать? Просто жить на своем острове, оставаться на своем месте. Варить пиво, слушать дедушек, защищать Женскую деревню. Это все, что может предложить ему жизнь? Такова его судьба? Это и значит быть мужчиной?

Многие были бы благодарны за такую судьбу, но благодарен ли Мау? Если он выберет этот путь, его ждет одиночество, потому что ни одна женщина, разумеется, не останется с ним. Мау злится, и вот тут-то мы и узнаем, что на самом деле Пратчетт думает о религии.

Мау спрашивает у старика, существуют ли боги. Зачем они нужны людям? Ведь сами люди важнее? «Без других людей мы ничто», – говорит он. Но всего через две недели от Народа остается только память: на острове появляются другие люди, и все меняется.

Мау знает, что он не сможет сохранить Народ в одиночку, но ему не хватает знаний, чтобы изменить что-нибудь. Он верит, что боги ему не помогут, что ответ должен прийти изнутри, но сделать все сам он не может. В результате чудовищных усилий и недостатка сна он оказывается на грани смерти.

Примерно в этот момент Дафна вспоминает, как капитан ее злосчастного корабля цитировал Евангелие от Марии Магдалины на похоронах юнги. Интересно, что в нашем мире обрывки папируса с этим древним текстом не считаются одним из официальных Евангелий, так что Пратчетт опять немного пошутил с религией и с католической церковью. Правда, он немного смягчает удар, сообщая в приложении, что, по мнению Дафны, среди апостолов были женщины, потому что «Господа нашего всегда изображают одетым в белое – а кто-то ведь должен был ему вовремя постирать».

Вторая часть книги посвящена в основном красоте дикого мира. Народ – как и большинство знаменитых индейских племен – видит вокруг себя нетронутую историю. У них есть традиции и цель, потому что они чувствуют родство со своими предками. Ну, Мау точно чувствует. Впрочем, Дафна тоже что-то понимает. Он говорит, что на острове никогда не бывал ни один европеец, потому что золото в пещере дедушек лежит нетронутым. Как тут не вспомнить разоренную Долину Царей в Египте?

«Народ» нельзя назвать кульминацией идей Пратчетта, но это чудесное их воплощение. Любовь к астрономии и чудесам матери-природы помогла создать интересный фон для истории о древней расе, уничтоженной катастрофой. Дикий – но отнюдь не примитивный – подход к жизни Народа показывает, о чем забыли так называемые цивилизованные люди: «Если ложь делает нас сильнее, ложь станет моим оружием… Людям нужна ложь, чтобы жить. Они требуют ее, крича во весь голос».

Представители цивилизованного мира часто назначаются отрицательными героями. Например, в фильме «Аватар», основанном на истории уничтожения американских индейцев переселенцами из «цивилизованного» мира, нарушавшими все договоренности. Возможно, с обществом действительно что-то не так, если книги и фильмы вынуждены напоминать о том, как прекрасен мир и люди в нем.

Пратчетт говорит о «флагах и ружьях», то есть о Британской империи. Флаги втыкались в новые земли, а ружья не позволяли их оттуда вытащить. Фантастическое допущение «Народа» вовсе не в том, что действие происходит в параллельном мире. Народ получает что-то от европейцев. В реальности такого никогда не случалось.

«Народ» (2008) и «Платье цвета полуночи» (2010) – это рассказ об обществе, в котором мы выросли. О кровопролитии, которое устраивают победители – те, кто пишет учебники по истории, оправдывая в них свои преступления. О том, что историю любого народа можно перевернуть, взяв в руки оружие.