Мой муж - Светла Литвин

— Можно я чай себе налью и здесь попью? — обратилась к Анне Захаровне, не зная, пьют ли они вообще чай в зале, сидя при этом на диване перед телевизором.

Например, у Сашки родители строго-настрого запрещали проносить с кухни что-то съестное по комнатам. Правда подруга — это правило регулярно нарушала.

— Налей, конечно, чего ты ерунду всякую спрашиваешь? — Исаев одновременно и наехал на меня и разрешил.

— Ну я не знаю, как у вас здесь заведено, — фыркнула я, будучи и так без настроения, а теперь и вовсе всё раздражало.

— У нас, — поправил Исаев, а я кивнув встала с дивана и направилась на кухню.

Поставила чайник на плиту и пока он грелся, взяла сушку из вазочки и подошла к окну. Осень ещё не взяла свои права и над нашим посёлком, но вся зелень выгорела на солнце и газон на территории дома отливал золотом в свете фонаря. Я грызла сушку, смотрела на этот природный золотой ковёр под шум греющейся воды в чайнике, а по щекам бежали слёзы. День свадьбы наступал на пятки, а я не могла до сих пор найти свои документы, да и маму уговорить не получалось.

— А мы с Толей решили тортика поесть, раз чайник греется, — на кухню зашла Анна Захаровна и я поспешила стереть слёзы.

— Хорошо, — вышла из-за шторы, на свет и сразу встретилась глазами с тётушкой.

— Ой, а ты чего это? Глаза на мокром месте, — расстроилась она.

— Да, осень, — махнула рукой, и снова взяла из вазы сушку.

Хотела её погрызть и успокоиться, но Анна Захаровна от меня не отставала.

— Ага, так я тебе и поверила. Это всё от нервов перед свадьбой, так бывает. Ты знаешь что, я тебе сейчас успокоительного дам. Хорошее, мне Толя привёз, надо выпить всего пять граммулек и все тревоги и переживания снимает как рукой! Давай, бросай грызть эти сушки, — Анна Захаровна отставила тортик в сторону и открыла самый дальний шкафчик.

Первым в глаза бросился белый ящик с ярким красным крестом, но следом вниманием завладела яркая розовая папка. Это была моя папка, и я точно знала, что именно в ней лежат мои документы. Передали их оказывается Исаеву мои родственнички словно ветеринарный паспорт на скотину.

Тётушка достала стоящий рядом с ящиком пузырёк из тёмного стекла и налив в колпачок немного передала мне.

— Спасибо, — выпила, даже не почувствовав вкуса, на уме была только мысль о побеге.

Даже если мама не согласится сбежать вместе, я уже могу сбежать! От понимания этого и настроение пошло вверх.

— Тортик будешь? — Анна Захаровна, закрыв дверцу шкафа, вернулась к коробке с десертом.

— Буду!

Заодно и отмечу успех!

Я знала, что порадовалась сильно заранее, но ничего не могла с собой поделать. Не могла и не хотела. Слишком много слёз было пролито и потрачено нервов из-за этого.

— Вот и отлично! Разливай чай тогда, а я тортик таки порежу, — Анна Захаровна с радостью взялась за нож и откинула пластиковую крышку с упаковки торта.

Я же достала кружки и стала разливать заварку по ним, с одной лишь мыслью, как бы мне изловчиться и утащить папку. А сделать это было непросто. И не только вынести её из дома Исаева будучи в лёгком летнем платье, но и внести в дом, чтобы братья или отец не заметили.

Эти сволочи встречали меня буквально у ворот. Стоило только Исаеву подъехать ближе, как их рожи показывались в ярком свете фар. От радостной находки было столько счастье, что я и соображала как-то слабо.

— Ну что здесь у вас? — Анатолий заявился на кухню, — Давайте помогу, — взялся сразу за поднос с тортом.

Вот же сладкоежка!

Нетерпеливый медведь-мёдоед!

Спустя несколько минут мы снова сидели перед телевизором. И можно было даже посмотреть передачу и послушать ведущего, потому что Исаев был занят тортом и наконец-то молчал. Но теперь я не могла ни во что другое вникать, кроме как думать о своей розовой папке с документами. 

Вариантов в итоге надумала совсем немного, либо отложить возвращение документов до следующего визита, что было крайне опасным. Исаев не особо предупреждал меня о своих планах, он мог пропасть на несколько дней и не факт, что до свадьбы ещё привезёт меня к себе. Второй вариант тоже был дурацкий, взять только паспорт, его ещё можно пронести под платьем незамеченным. Но как быть с аттестатами и другими документами? 

Невольно мне в моей проблеме помогла сама Анна Захаровна. Уже после того, как мы попили чай и съели торт, перед тем как собрать кружки, она сказала;

— Надо камин затопить, что-то зябко стало, — поёжившись, тётушка взяла со спинки дивана пуховый платок и накинула на плечи.

— Ой да, я тоже замёрзла, — посмотрела на Исаева, — Ты мне свою кофту не дашь? — мило ему улыбнулась, а тот и рад был стараться. 

— Дам, конечно, — он поднялся с дивана и направился к себе в комнату, а по возвращении со свитером в руках строго спросил меня и тётушку, — Вы у меня не загрипповали ли часом?! — посмотрел внимательно сначала на меня, потом на Анну Захаровну. 

— Да нет, — убедительно отмахнулась тётушка, — Я старая, а у Ники нервное наверно, — объяснила неверящему племянничку, и Исаев недовольно хмыкнув передал мне свитер. 

— Пойду унесу всё, — надев на себя толстенный жаркий свитер, который был мне по самый подол платья, я взялась за подносы. 

Специально всё составила так, чтобы уйти на кухню одной и спокойно взять документы. И всё у меня получилось, комар носа не подточил. Розовая папка со всеми моими документами была надёжно спрятана под платьем и толстым свитером Исаева, крепко сдерживаемая резинкой трусов. Я ещё слегка сместила её вбок, чтобы незаметно придерживать рукой. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

От всей этой кражи века меня реально потряхивало и когда Исаев повёз меня домой, он, видя мою трясучку снова включил обогрев салона и сидения. 

— Ты меня не