Железный Шурик - Леонид Млечин

Голоса в зале поддержали Шелепина:

— Правильно!

— Там допускаются в открытую антисоциалистические выступления, — продолжал Шелепин. — Об этом знал Шепилов и заместитель заведующего отделом ЦК КПСС товарищ Рюриков. Но Рюриков палец о палец не ударил для исправления положения в институте, потому что там сидит его дружок — директор института Озеров. А товарища Шепилова, видимо, такая позиция устраивала.

Свое выступление Шелепин закончил, еще раз присягнув на верность Хрущеву:

— Я хочу заверить пленум, что комсомол полностью поддерживает генеральную линию коммунистической партии, поддерживает деятельность первого секретаря товарища Хрущева. Если потребуется, мы готовы немедленно созвать пленум ЦК комсомола и уверены в том, что пленум единодушно поддержит линию партии и товарища Хрущева. За последние годы товарищ Хрущев очень много сделал для молодежи, для комсомола, для поднятия его авторитета. И мы за это благодарны товарищу Хрущеву.

Никита Сергеевич оценил бойцовский характер молодого соратника по достоинству. После этого пленума карьера Шелепина резко пошла в гору. Тем более, что и Хрущев слышал только положительные отзывы о главном комсомольском секретаре, в том числе и у себя дома, от своего зятя, Алексея Ивановича Аджубея.

На второй курс отделения журналистики филологического факультета Московского университета Алексей Аджубей перевелся из школы-студии МХАТ. Веселый, обаятельный, яркий, кампанейский, артистичный, хорошо одетый, он был на пять лет старше вчерашних школьников. В него влюбилась юная Рада Хрущева, дочь первого секретаря ЦК компартии Украины.

Мать Аджубея, Нина Матвеевна Гупало, портниха, которая обшивала тогдашнее московское высшее общество, была встревожена: не сломает ли эта любовь карьеру ее сына? Времена были еще сталинские, сегодня Хрущев — член политбюро, а завтра…

Но любовь закончилась свадьбой.

Ходила тогда такая шутка: «Не имей сто друзей, а женись, как Аджубей».

Шутка не имела отношения к реальности.

Они родили троих детей и хранили прекрасные отношения, пока были вместе на этой земле. Алексей Иванович всегда ласково и нежно относился к жене. Рада Никитична стала ему надежной опорой в трудные годы.

Это была очень необычная пара. Рада Никитична Хрущева всегда держалась очень скромно и достойно. Никто бы и не подумал, что она дочь хозяина страны. Она получила второе образование — окончила биологический факультет МГУ и всю жизнь работала в журнале «Наука и жизнь».

Она с трудом переносила бурный образ жизни мужа, который после работы привозил коллег домой и они до утра веселились и выпивали. Аджубей был человеком богемы, любил компании, ни в чем себе не отказывал. Такой яркий человек не мог не пользоваться успехом у женщин. Рассказывали, что из-за какой-то дамы у Аджубея вышел разлад с замечательным певцом Марком Бернесом. И Аджубей мстил более счастливому в любви Бернесу злыми газетными фельетонами…

При такой разности характеров Рада Никитична и Алексей Иванович счастливо жили и в те трудные годы, когда и Хрущев, и Аджубей потеряли работу.

Студентом Аджубей пришел стажером в отдел спорта «Комсомольской правды» и остался в газете. Он стал заведовать отделом студенческой молодежи, потом отделом искусств и, наконец, стал заместителем главного редактора. Причем этому быстрому возвышению он был в равной степени обязан и высокому положению тестя, и собственным талантам.

Алексей Аджубей был прирожденным газетчиком и все свои должности занимал по праву. Как выразилась одна его сотрудница, «он любил газету, как женщину». Другое дело, что не будь он зятем Никиты Сергеевича, едва ли его карьера оказалась бы такой быстрой.

Руководители комсомола, с которыми он был на «ты», очень быстро поставили Аджубея во главе газеты. С Шелепиным они были друзья-приятели, ездили друг к другу домой.

Его предшественника, главного редактора «Комсомольской правды» Дмитрия Петровича Горюнова, повысив, убрали из редакции, чтобы освободить кресло хрущевскому зятю. Надо сказать, что Горюнов был сильным журналистом, и «Комсомолка» при нем расцвела.

Илья Шатуновский, известный фельетонист, вспоминал, как в редакцию приехал первый секретарь ЦК комсомола Александр Николаевич Шелепин. Сотрудников «Комсомолки» собрали в Голубом зале.

— Состоялось решение ЦК партии, Дмитрий Петрович Горюнов переходит в «Правду», — многозначительно сказал Шелепин. — Кто, по вашему мнению, может стать новым главным редактором газеты?

Журналисты были удивлены таким небывалым демократизмом, главного редактора всегда назначал ЦК.

— Ну что вы, товарищи, переглядываетесь? Называйте свои кандидатуры, — подбодрил журналистов Шелепин. — Какое у вас мнение?

— А какое мнение у ЦК комсомола? — поинтересовался кто-то из газетчиков.

— Конечно, у ЦК свое мнение есть, — сообщил Шелепин. Мы склоняемся к кандидатуре Алексея Ивановича Аджубея. Но пока это ничего не значит. Вам работать с главным редактором, вам и решать.

Все молчали. Раньше таких вопросов никто не задавал.

— Я вижу, иных предложений нет, — констатировал Шелепин. — Что же, воля коллектива — закон…

Об этом назначении никто не жалел.

Прочный тыл позволял Аджубею делать то, что непозволительно было другим. Он мог позвонить тестю и по-домашнему представиться:

— Никита Сергеевич, это Алеша.

Присутствовавшие при разговоре испытывали непреодолимое желание встать и вытянуться в струнку.

Конечно, такой звонок решал вопрос, который остальным был не по зубам. Но очень многое Аджубей делал на свой страх и риск. Хрущев одобрял отнюдь не все новации своего зятя.

Родственные отношения с Хрущевым не спасали Аджубея от всех неприятностей. Некоторые члены президиума ЦК, возмутившись очередным номером «Комсомолки», снимали трубку «вертушки» и звонили главному редактору:

— Товарищ Аджубей, в чьих интересах вы напечатали статью в сегодняшнем номере?

И Аджубей не знал, что последует: не позвонит ли разгневанный член президиума ЦК самому Хрущеву? И не разозлится ли Никита Сергеевич на своенравного зятя, который создает ему лишние проблемы, и не скажет ли: подберите ему другую должность, менее заметную?

Поэтому Аджубей вынужден был ладить и с большим начальством, и с аппаратом ЦК, который тоже способен был нагадить главному редактору газеты. Но у него было еще одно преимущество: он знал, как Хрущев относится к тому или иному чиновнику, поэтому на злой вопрос мог уверенно и даже с вызовом ответить:

— Эта статья опубликована в интересах советской власти.

И собеседнику оставалось только в сердцах бросить трубку «вертушки».

Когда Шелепин был первым секретарем ЦК ВЛКСМ, он заботился о «Комсомольской правде», собирал туда талантливых людей. В одном из колхозов Владимирской области местный комсомольский секретарь признался Шелепину, что мечтает стать писателем. Александр Николаевич, недолго думая, на своей машине привез его к редактору «Комсомольской правды» Дмитрию Горюнову.