Сара Джаннини: девушка в голубом платье - Татьяна Покопцева

–Предлагайте. Чем быстрее, тем лучше.– Сара смотрела наМаттео, асама вспоминала слова той женщины изАкадемии танца.

–Увас что-то случилось?

–Да ничего неслучилось! Просто услышала неприятные слова всвой адрес.

–Авам важен этот человек? Это ваш родной? Любимый?

–Нет. Это профессионал.

–Ичто? Люди ошибаются всвоих оценках, иэто ломает жизни тех, кто верит другим больше, чем себе. Нерасстраивайтесь.

–Да, я постараюсь. Спасибо большое заподдержку.

–Я дам вам знать, когда будет покупатель. Предлагаю оформить доверенность, чтобы я мог показывать дом вместовас.

–Да, хорошо. Мне сегодня нужно уехать. Вернусь, сделаем.

–Договорились!

–Спасибо, Маттео! Хорошего вечера!

–Досвидания!

Сара закрыла заним дверь, посмотрела начасы. Пора было ехать навокзал. Втакси она думала оСтефано. Таксист попался разговорчивым имешал Саре сосредоточиться насвоих мыслях:

–Куда едете?

–ВМарке.

–Авы слышали, что там произошло? Кошмар какой-то.

–Да, слышала, потому иеду. Подруга моего… моего жениха там сейчас, помогает.

–Кому помогает?

–Родственникам жертвы, наверное. Она психолог.

–Акто жертва-то? Мыже незнаем правды, может, тот нигериец напал наитальянца, аон защищался.

–Сеньор, новыже небудете отрицать, что совершено убийство! Какая разница, что было до, есть факт ис ним непоспоришь.

–Сейчас обэтом поговорят день-другой изабудут. Сколько такого уже было.

–Апочему замалчивают? Каквы думаете?

–Что тут думать? Человеческая жизнь сегодня ничего незначит. Ни-че-го. Понимаешь? Ты юная такая, может, ине поймёшь.

–Почемуже. Мой возраст немешает мне понимать. Жизнь человека разве когда-то что-то значила? Разве завсю историю государственности было время, где человеческая жизнь имела ценность? Сколько умерло людей, выстраивая пирамиды? Сколько погибало ввойнах икрестовых походах? Ценность имела лишь элита, правители. Так есть исейчас.

Таксист молчал. Обернулся, посмотрел наСару:

–Откуда ты такая?

–Вьетри-суль-Маре.

–Понятно,– он рассмеялся.– Приехали.

–Спасибо. Досвидания!

–Удачи тебе! Пока!

Стефано стоял увхода иждал Сару. Она подошла иобнялаего.

–Привет.

–Привет. Я соскучился потебе. Немогу насмотреться.

Сара смутилась:

–Пойдём?

–Да, скоро поезд прибудет.

Они сели впоезд наЧивитанову. Сначала оба молчали. Сара ужасно хотела есть, живот сводило. Стефано протянул ей сэндвич срыбой.

–Я дозвонился доМуфалали.

Сара одобрительно кивнула, набивая себе рот сэндвичем.

–Она пытается поговорить сженой погибшего. Настроение ужасное. Знаешь, Сара, я сужасом думаю, что никто, ния, ниты, абсолютно никто незащищён отлюбых актов ненависти илизлобы. Кому-то непонравится, что ты вшубе, этоже убитые животные, итебя могут растерзать прямо наулице.

Сара поперхнулась отудивления и, проглотив, спросила:

–Это правда? Так может быть? Понимаете, уменя вещей совсем нет, это мамина. Холодно ведь!

–Я-то понимаю. Нозащитникам природы ты это объяснить просто неуспеешь. Также какне успел ничего сказать этот несчастный нигериец. Сара, Сара, я живу вмире, который мне ненавистен. Ты думаешь вУниверситете всё замечательно? Я вижу абсолютно апатичных студентов, которые ничего нехотят, студентов, которые уже вдевятнадцать лет балуются наркотиками, студентов, которые неимеют никаких ценностей имогут накинуться наменя илиоскорбить. Я невижу блеска вглазах преподавателей, которые то издеваются надстудентами излишней строгостью ибескомпромиссностью, то своим безразличием. Образование? Какое это образование, которое воспитывает убийц? Почему, имея такой сильный инструмент формирования личности, мы его используем неправильно? Если взять литературу, она ведь сколько может дать человеку ищущему, задающему вопросы. Астуденты все читают винтернете илив кратком содержании. Двух слов связать немогут, чтобы объяснить свою точку зрения. Сара, давай уедем?

–Куда?

–Незнаю. Наверное, нет такого места наземле. Может, я вернусь вВьери-суль-Маре. Внашем городке всё какбудто замерло, имне так спокойно. Мне ненравится этот вечно меняющийся мир, где люди перестают быть людьми.

Сара молча доела свой сэндвич, посмотрела наСтефано ивзяла его заруку.

–Привет,– иулыбнулась. Стефано рассмеялся.

–Привет.

–Вот ты ив новом месте. Сомной. Всё будет по-другому. Всё будет хорошо.

Стефано поцеловал её ладонь иобнял.– Да, именно так. Всё будет хорошо.

Когда они приехали, их встретила Муфалали. Было неловко видеть, какона целует Стефано, ноон неответил ей, смущённо посмотрев наСару, взял её сумку, иони все вместе пошли ктакси. Сара сняла комнату втомже отеле, что иМуфалали соСтефано. Вдверь постучали. Сара встала итихо спросила:

–Ктотам?

–Этоя.

Стефано зашёл кней.

–Я немог остаться сМуфалали. Сказал, что нам нужно расстаться. Она стала кричать протебя, променя, я встал иушёл.

–Иди сюда.– Сара подвинулась накровати. Стефано лёг рядом. Он немог поверить вреальность происходящего. Поцеловал Сару иприжал ксебе. Его сердце билось быстро, волнительно. Сара быстро заснула, уткнувшись кнему подмышку, был тяжёлый день. АСтефано боялся пошевелиться. Всвоих руках он чувствовал Сару, слышал её дыхание.

–Сара. Я тебя люблю, очень люблю,– тихо прошепталон, обнял её ещё крепче. «Кактакое может быть? Такое сильное чувство, когда я совершенно неверил влюбовь. Презирал эти парочки нанабережной, этих целующихся намосту, презирал даже тех, кто пишет олюбви. Ивот она сейчас вомне, ликует ирадуется. Надолголи? Успеюли насладиться ею? Хотя что значит успеть? Разве я знаю точный час, когда всё закончится? Незнаю. Значит, успею. Успею надышаться тобой, Сара. Успею налюбиться, успею». Стефано поцеловал Сару влоб, вгубы, вплечо, положил свою голову нанеё икрепко заснул.

Завтракали они все вместе вместном баре. Муфалали сдержанно поздоровалась сСарой. Разговоров было только обубийстве нигерийца. Кто-то сожалел, акто-то принимал сторону убийцы, говоря, что, еслибы уего девушки украли телефон, онбы сделал тоже самое.

Муфалали молча мешала кофе, слушая разговоры. Стефано был напряжен.

–Понаехало этих беженцев! Делают что хотят! Вон,– женщина указала всторону Муфалали,– кофе пьёт спокойно, аночью пойдёт воровать илисовращать наших мужчин! Что им всвоей Нигерии несидится!