Эхопраксия - Питер Уоттс

Он поставил бутылку на палубу и опять полез в сумку.

— Кстати, в комплекте с милым набором бокалов.

Мур махнул в сторону клейких стульев:

— Занимай место.

* * *

Он открыл бутылку: в воздухе сразу повеяло торфом и древесным дымом.

— Технически мы не должны возиться с открытыми жидкостями даже при ускорении в одну третью «же», но в «грушах» по вкусу все напоминает пластик.

Брюкс протянул бокал.

— Могу предположить, — Мур позволил дрожащей при низкой гравитации капле покинуть бутылку, — что ты слегка раздражен.

— Может быть, — признал Брюкс. — Когда не пачкаю штаны от экзистенциального ужаса.

— Еще недавно ты занимался своими делами, отдыхал в турпоходе…

— Я вообще-то полевые исследования проводил.

— …как вдруг угодил под перекрестный огонь в войне транслюдей. А потом и вовсе очнулся на корабле с мишенью, нарисованной прямо на корпусе.

— Я действительно постоянно задаюсь вопросом, что я тут делаю. Каждые тридцать секунд или около того.

Они чокнулись бокалами и выпили. Брюкс одобрительно хмыкнул, когда от жидкости приятно потеплело в горле.

— Конечно, в том, что ты здесь, есть определенный риск, — признал Мур, — И за это я приношу извинения. С другой стороны, если бы мы не взяли тебя с собой, скорее всего, ты бы уже умер.

— Мы хоть знаем, кто нас преследует?

— Не на сто процентов. Желающих много. Даже троглодиты в списке есть. — Полковник пригубил виски. — Иногда Лианна сильно нас недооценивает.

— Но почему? — Тут Брюксу пришла в голову мысль: — Рой же не украл этот корабль?

Мур засмеялся:

— Ты хоть знаешь, сколько открытий уже запатентовали Двухпалатники? Они могли бы купить флот таких кораблей за наличку, если бы захотели.

— Тогда почему?

— Рой вполне справедливо считали угрозой, даже когда монахи сидели в пустыне и не высовывались. Теперь мы находимся на корабле, который может донести нас куда угодно, от «Икара» до «о’Нилов». — Он посмотрел на виски. — При таких обстоятельствах уровень угрозы лишь возрастает.

— Значит, мы летим на «Икар»?

Мур кивнул:

— Подозреваю, что наши преследователи об этом не знают. С их точки зрения, мы просто срезаем путь по внутренней системе и направляемся куда-то еще. Наверное, поэтому они так долго сдерживались, — Он опустошил бокал, — А вот «почему» — вопрос неоднозначный. Если мы будем считать преследователей силой, у которой есть цель, это будет не слишком продуктивно. Лучше думать о них… как об очень сложных системах, которые делают то, что должны делать системы. Реагенты могут как угодно объяснять свою роль в реакции, но их точки зрения имеют мало общего с реальной химией.

Брюкс взглянул на собеседника новыми глазами:

— Ты буддист, что ли?

— Солдат-буддист. — Мур улыбнулся и снова наполнил бокалы. — Мне нравится.

— «Икар» был частью… увеличительного стекла?

— Вряд ли. Хотя сбрасывать эту возможность со счетов нельзя. Он находится в зоне риска.

— Тогда почему мы туда летим?

— Опять это слово… — Полковник поставил свой бокал на ближайший куб. — По сути, мы — разведчики.

— Разведчики?

— Двухпалатники считают наше путешествие чем-то вроде… паломничества, — он едва заметно криво улыбнулся. — Ты, конечно, помнишь о миссии «Тезея».

Фраза была слишком риторической даже для знака вопроса.

— Разумеется.

— И знаешь о топливной технологии, которую она использовала… использует.

Брюкс пожал плечами:

— «Икар» раскалывает антиматерию и лазером отправляет квантовые спецификации, «Тезей» по этим схемам штампует собственные запасы — и бабах! Куча антипротонов, ешь сколько влезет.

— Почти. Важно, что «Икар» передает топливные спецификации на двигатель телематерии «Тезея» уже больше десяти лет. Недавно появилось предположение, что по этому же лучу что-то пришло в ответ.

— Разве «Тезей» не должен посылать собранные во время экспедиции образцы?

— Фаб-канал «Тезея» шел в карантин, расположенный на низкой околоземной орбите. Я же говорю о реальном потоке телематерии.

— Я не знал, что такое вообще возможно, — заметил Брюкс.

— Еще как возможно — это часть проекта: топливо — туда, данные — обратно. Конечно, в нынешнем состоянии нам еще несколько световых лет пахать до передачи сложных структур, так что приемник работает только с… базовыми данными. Одиночными частицами, экзоматерией, даже небарионной. С веществом, для постройки которого нужно очень много энергии.

Брюкс глотнул виски:

— Вы, когда «Тезей» отправляли, что ожидали найти?

— Мы понятия не имели, — пожал плечами Мур, — Нечто чужое — это точно. А по сравнению с общей стоимостью миссии поставить лишний конденсатор на солнечную сторону «Икара» было пустяковым делом. Как минимум, ею могли использовать в качестве семафора — если бы основной канал накрылся. Потому один и установили. Вдруг понадобится.

— Полагаю, он и понадобился.

Мур взглянул на пустой бокал, словно раздумывая, не мудро ли его поставить. Но потом вновь потянулся за бутылкой.

— Вот в чем штука… По пути выяснилось, что «Тезея» обманули, и он попался на приманку. Ты знал об этом? Такие вещи на публику говорили?

Брюкс покачал головой:

— Было что-то о корректировке курса за Юпитером, когда пришла новая информация.

— Я в последнее время окончательно запутался, — проворчал Мур. — Что мы признаем, что фальсифицируем, а что полностью скрываем. После Огнепада мы все смотрели на небо так пристально, что из глаз кровь текла. Увидели, как что-то пищит в поясе Койпера — это ты знаешь, — и послали взвод высокоскоростных зондов проверить. Следом снарядили «Тезей» (как только успели его собрать). Но он туда не добрался. Зонды долетели первыми, заметили нечто, зарытое в астероид, а тот сразу взорвался. Мы столько старались ради… «куклы», мошной пехотной мины с сиреной на макушке. Пришлось вернуться к радиокартам и звездным графикам. Там мы нашли рентгеновский выброс, похороненный в архивах, который произошел за несколько лет до Огнепада и больше не повторился. В то время MAC счел его аппаратным сбоем, но сейчас у нас больше ничего не было. «Тезей» утке в пятнадцати астрономических единицах, идет не туда… В общем, мы воспользовались пре имуществом неограниченных топливных ресурсов, скормили кораблю новый курс, он развернулся и полетел в облако Оорта, что-то там нашел, вроде крохотного коричневого карлика. «Тезей» решил посмотреть поближе, засек какой-то объект на орбите, начал слать детали, а потом — раз, и исчез.