Серафима прекрасная - Каринэ Фолиянц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что ж ты, гадина, делаешь, а? Ты зачем приехала?
– Не ваше дело! – отрезала та.
Мария Ивановна стала трясти Иру:
– Не мое дело, говоришь! Очень даже мое! Я тебе покажу, как по чужим гнездам шастать! Ты увидишь…
Но та быстро вырвалась из ее рук.
– Как сами шастали по молодости да по чужим мужьям, так ничего. Не помните уже, да? А как я, так дрянь последняя. Постыдились бы! Пустите!
Ира грубо толкнула учительницу. И продолжила свой путь, на ходу поправляя разлетевшиеся локоны.
Мария Ивановна в страшном волнении мерила шагами темную учительскую. Даже свет не включала… Что делать? Как рассказать Симе о случившемся? Как быть? У ребенка операция, Симе и так несладко! А с другой стороны, как можно таить такое?
Думала, мучилась, а потом все же набрала междугородний телефонный номер.
– Девушка, мне очень нужно с Москвой поговорить… Когда? Через час? Хорошо, я подожду! Только вы примите заказ, запишите номер…
Сима сидела рядом с ребенком в реанимации. Ванечка еще не пришел в себя. Сима следила за каждым его вдохом.
– Ничего, сыночек, ты у меня поправишься! Ты еще бегать будешь, в футбол играть! Ты у меня сильный, правда ведь? – шептала Сима.
– Пойдем отсюда, Сима! Тут долго нельзя! Тебе и так исключение сделали! – ласково попросила медсестра. – Утром он проснется, вот тогда и придешь!
– Да никуда я не пойду! Никуда, слышишь!
Красин заглянул в палату – увидел Симу. Поманил пальцем в коридор:
– Я же сказал тебе! Посмотришь на него и выйдешь. А ты третий час сидишь!
Сима помотала головой:
– Никуда не уйду!
– Теперь одна надежда на его организм. Я все, что мог, сделал. Он должен жить…
Сима вдруг разрыдалась, уткнувшись в халат врача.
– Ну перестань. Пожалуйста, перестань! У меня персонал в отделении замечательный. Выходим твоего Ванечку.
Сима заплакала еще сильнее.
– Была команда не плакать! И сегодня тут не ночуй. Езжай к своей подруге! И никаких возражений.
В первый раз в жизни Сима ехала в такси по темному городу.
Вошла в квартиру Полины, та уже спала. Вдруг раздался телефонный звонок. Сима схватила трубку: вдруг из больницы! Но звонок был междугородним.
Через секунду Сима услышала взволнованный голос своей школьной учительницы.
– Да, Марь Иванна! Прооперировали! Сам Красин оперировал… Пока в реанимации, но через два дня в палату должны перевезти, – бодро рапортовала она.
Мария Ивановна сказала тихо:
– Симочка, я, наверное, не должна была тебе сейчас звонить в этот день. Но молчать не могу…
– Витя? Что с ним?…
– Да жив он, здоров как бык, кобель поганый твой Витя! Симочка, она вернулась, понимаешь? Симочка, она с ним у тебя дома живет! В открытую, на глазах у всей деревни! Чего делать-то будем, а?
– Да кто она-то? – переспросила Сима, будто сразу не поняла.
– Ирка!
Колеса стучали по рельсам. Поезд летел по бескрайней степи. Сима стояла, прислонившись к окну. Она не видела, что творится за окном. И словно видения, вспыхивали перед ней обрывки последних разговоров.
– …Куда ж ты рвешься? – спрашивал Красин.
– Вы сами сказали – Ваньке лучше. Не могу я мужа потерять. А вы… вы ж за Ванькой посмотрите?
– Конечно посмотрим, это наш долг.! Зорина, а то б осталась тут, в Москве! Руки у тебя хорошие, голова светлая. Я тебя в клинике оставлю работать. Выучишься на врача. Ну? На кой ляд тебе такой муж сдался, а?
Сима покачала головой:
– Надо ехать! Люблю я его!
Под стук колес Сима, как молитву, повторяла одно: «Не отдам его. Никому не отдам!»
Ира с Витей жарко целовались.
– Ты б ночник потушил, – проворковала Ира.
– Кому какое дело!
– Потуши!
– Скажешь – с неба луну достать, достану! – Он прижал к себе любимую…
Сима подошла к окошку. Увидела мужа и Иру: как лежат в кровати, как целуются, как ночник в комнате бесстыдно горит… Постучала крепким кулаком в дверь.
Ира встрепенулась:
– Стучат, что ли!
– Да и пусть стучат. Нам-то что! – Витя снова потянулся к Ире…
В этот момент, разбив стекло, в комнату с грохотом влетел здоровый булыжник. Витя вскочил, одним движением надел штаны.
– Я сейчас покажу, как стекла бить. Кто там такой умный, а? – Он распахнул дверь и отшатнулся.
На пороге Сима с чемоданом. Она молча прошла в комнату, оттолкнув мужа.
– Это я! Ну, здравствуй, Витя! – спокойно сказала жена.
Сима остановилась прямо у кровати, где лежала Ирка, прикрывшаяся до подбородка простыней.
– Ну и ты здравствуй!
Сима молча содрала простыню с Ирки. Та свернулась калачиком на кровати.
– Хороша! Спорить не буду! – усмехнулась хозяйка. – Нет у меня такого тела. И не будет. Судьбой не дано. А то, что дано, еще родами порчено.
Она бросила простыню обратно, повернулась к Вите:
– А чего ты не спросишь, как сын?
– К-как? – прошептал он.
– Позавчера оперировали Ваню. Красин сам оперировал. Хороший профессор. С головой мужик. И с душой доброй. И будет у нас Ванька как все дети. И в школу ходить, и физкультурой заниматься. И задыхаться, как раньше, не станет. А подрастет, так и спортом займется.
– Что ж ты его в больнице бросила? – пришел в себя Витя.
Сима усмехнулась:
– А у него сейчас реабилитация. Там врачи хорошие, и медсестры смотрят за ним. А через пару дней и мы за ним поедем. Вместе – ты и я.
– То есть как это? Как это – вместе! – пискнула Ирочка, – Как вместе?
– А вот так. Родители мы ему, оба. Бросать его сейчас без отца никак нельзя. Дети от болезни отходят, если дома все ладится. Так что вместе и поедем… – улыбнулась Сима.
– Витя, что ты молчишь? Скажи ей! – заверещала красавица. – Расскажи ты ей всю правду!
– Сима… Сима, отпираться мы не станем. Все, что ты видела, – правда. Я… Я люблю Иру. Она любит меня. И расставаться нам теперь нельзя! Невозможно! Мы счастливы, ты это понимаешь? – закричал Витя.
– Понимаю. Все я понимаю. – Сима голоса не повышала, и руки у нее не дрожали, и слезинки ни одной не проронила.
Она снова повернулась к Виктору:
– Развод я тебе не дам, да и не разведут нас в суде, ребенок маленький, после операции… Будем делить его, Ир, ты слышишь? По будням пусть тут живет, на земле работает – ему это привычней. Ну а в выходные к тебе, в город. Кто ж от такого тела-то даром откажется?
