Вокруг пальца - Йон Колфер

Ши уже взмок.

– Ты не можешь меня тут бросить. Я не один из этих типов.

Пацан уже считай что труп и понимает это. Интересно, буду я чувствовать угрызения совести по его поводу? Возможно. Но если б ирландский католик принимал решения, исходя из принципа уклонения от чувства вины, то не вставал бы по утрам с постели и уж наверняка не баловался бы с собой в постели по утрам.

Я пячусь от этой группы, мысленно раздавая каждому шансы на выживание. Я бы поставил на Веснушку, но у него гандикап по причине спущенных штанов. «Кей-эф-си» ранен в ногу, зато рука у него уже на столе. Ши – покойник, если только не выпрыгнет из окна или не будет в ближайшие десять секунд похищен инопланетянами, а второй амбал до сих пор хнычет. Так что в общем и целом я бы держался Веснушки.

Я пячусь за дверь, продолжая целиться из обоих стволов.

– Никому не двигаться, пока я не войду в лифт, а после сами решайте.

Ситуация напряженная. Веснушка пытается подтянуть штаны, сгибая колено, а ладонь «Кей-эф-си» ползет к оружию. Я выстрелом проделываю дыру в столе, чтобы помешать ему сграбастать пистолет.

– Не-а-а-а, – выговариваю я, будто детсадовская воспитательница нетерпеливому карапузу. – Жди двери лифта.

Ши рыдает взахлеб, сжимая руку Веснушки, будто тот – его первая любовь. Мне жаль мальчишку, но у него физиономия измазана едой, и это идет ему в минус. Я вдруг осознаю, что больше осерчал на Ши из-за хумуса, чем из-за покушения на убийство.

Блям. Все шиворот-навыворот.

Но еда с открытым ртом – это не просто чавканье. Она возглашает: «Я спесив. Мне насрать. Мне на тебя настолько глубоко наплевать, что я даже не утруждаюсь закрыть пасть».

По моему мнению, если видишь индивида, едящего с открытым ртом, то этот индивид, вполне вероятно, как минимум психопат.

Надо бы провести более обширные исследования, прежде чем публиковаться.

Ткнув костяшками в кнопку лифта, я слышу, как запускается двигатель, и тросы скользят в шахте. Недалеко, прикидываю я. Наверное, этажом ниже.

– У вас есть выбор, – говорю я четверке. – Можете все просто разойтись.

Это лабуда, я знаю, но пытаюсь одурачить самого себя, что, дескать, не принял пассивного участия в убийстве как минимум половины из этих людей. Я дистанцируюсь от кровавой бани, которая вот-вот разыграется. Это как в игре «Семь шагов до Кевина Бэйкона»[32], только наизнанку, со смертоубийством и только одним шагом.

Лифт вздыхает, и я проворно заскакиваю в кабину, тыча в кнопку фойе глушителем. Перестрелка возобновляется, прежде чем зеркальные двери успевают схлопнуться и дать мне полюбоваться на себя, когда я этого ожидаю меньше всего. Я морщусь при каждом выстреле, будто стреляют в меня. Но морщусь я еще и потому, что в этом нежданном отражении ловлю себя на том, что похожу на отца.

Я пытаюсь сдуть пухнущий в голове пузырь, пронзив его остротой.

– Не следовало тебе раскрывать рот, пацан, – бормочу я под нос.

Я Не Такой Уж Плохой. Нет-нет, я не такой уж плохой.

Хрена лысого.

* * *

Парковщик почти и не смотрит на меня; наверное, после тридцати лет челюстно-лицевых злоключений все ирландские мордовороты на одно лицо. Он просто считывает билет ручным сканером, и пять минут спустя я пристегнут в «Кадиллаке», упакованном круче, чем гордость ВМФ «Энтерпрайз».

Телефон Веснушки синхронизируется с бортовым компьютером, осведомляющимся, не хочу ли я отправить сообщение, и это наводит меня на мысль, как выиграть немного времени. Я диктую текст от Веснушки Майку Мэддену, гласящий просто: «Готово, партнер».

Хочется надеяться, Майк ударится в традиционную праздничную попойку до усрачки и не поймет, что на него обрушилось, когда я свалюсь как снег на голову, – а теперь я просто обязан так поступить. Может, когда-то я просто нацелил бы машину на запад и давил на газ, пока радиатор не лопнет, но теперь я принял на себя ответственность.

София. Джейсон. Даже Зеб. Все они просочились сквозь трещины в моей броне.

Будь моя броня настоящей, осязаемой, я бы отнес ее обратно в магазин и сказал бы продавцу брони пару ласковых.

* * *

Вообще-то покататься вокруг Сохо на автомобиле и стряхнуть любой появившийся хвост – стандартная процедура противодействия наблюдению. Насколько я понимаю, федералы интересуются людьми Ши, и может статься, меня загребут за рулем автомобиля, дверные панели которого набиты контрабандой, но времени на шпионские игры у меня нет. Люди в опасности, потому что я не лег и не издох, как предполагалось, так что придется разобраться с угрозой.

Я прошу авто позвонить Софии, и оно уточняет:

– Позвонить Софии Доминатрикс?

Доминатрикс?! В телефоне Веснушки моей Софии нет. Но на досуге он не скучал.

– Нет. Сброс. Отменить звонок! – кричу я, отнюдь не желая ввязываться в перебранку с затянутой в кожу путаной.

– Звонок отменен, – сообщает авто голосом, в котором я после секундных раздумий опознаю Клинта Иствуда.

Ого. Веснушка (был?) крутой мужик. У него даже софт может зад надрать.

Я диктую номер, поворачивая «кэдди» в тоннель Холланда, и барабаню пальцами по рулю, ожидая, когда София снимет трубку.

Три гудка, а затем:

– Добро пожаловать в Дом Иисуса. Могу ли я заинтересовать вас нашей новейшей публикацией «Жизнь в Доме Иисуса без квартирной платы»?

Это стандартный ответ Софии. У нее целый арсенал ответов, рассчитанных на то, чтобы звонящий тотчас же бросил трубку. Вот еще из классики: «Это автоматизированная система обслуживания; пожалуйста, говорите, и вас перенаправят на линию дебет-кредитных карт». Но мой любимый позаимствован из «Охотников за привидениями». София одаривает несчастного абонента десятью секундами душераздирающих воплей, после чего рычит одно слово: «Зуул».

София называет эту методику «реверсивным иеговизмом». Однажды я поинтересовался у нее, к чему она утруждается и не проще ли отключить номер, на что она ответила:

– Ты такой унылый тип. Неужто тебе не хочется посмеяться, когда можно?

С этим не поспоришь.

– Из дому я теперь выхожу нечасто, – продолжала она, тыча пальчиком мне в грудь и загоняя в угол. – А у тебя это дурацкое проклятое казино. Так что мне остается только отвечать на ненужные звонки и прихорашиваться. Тебе нравится, как я сегодня выгляжу, малыш?

Мне понравилось, как она выглядела. София надела кожаное пальто, стянутое поясом на талии, дизайнерски драные тайтсы и серьги – настолько большие, что могли принимать сигналы из космоса. По-моему, источником вдохновения ей могла послужить Пола Абдул.