Чёрные цветы - Николь Лесперанс

«Я же сказал, что ты нравишься острову». В памяти зазвучали слова Шона. И выглядело всё так, будто муравьи и правда несли мне дары. О которых я не просила.

Цепочка слегка подалась вперёд, и на полу по другую сторону от неё, полускрытое туалетным столиком, что-то блеснуло. Серебряная булавка. Превосходное средство для починки порванной цепочки. Я осторожно перешагнула через муравьёв, подняла булавку, вставила её концы в крайние звенья и согнула их у себя на шее. Когда я снова обратила внимание на муравьёв, они уже бросили свои лепестки, создав ровную линию лепестков с эффектным цветовым градиентом, и не спеша удалялись из комнаты через щель под дверью.

– Спасибо, – прошептала я, чувствуя себя явно не совсем нормальной.

«Ааа-ди-ди-ди, – заливались птицы снаружи. – Диии-диии!»

Приняв душ и одевшись, я выскользнула из задней двери в надежде найти что-то съедобное. За то время, пока я спала, остров успел погрузиться в буйство оттенков пурпурного. Сиреневые, лиловые, сливовые, фиалковые соцветия покрывали деревья от вершин до самых корней, кое-где даже расползаясь по тропинкам. Плющ и лианы карабкались по стенам, радуя глаз светлыми, почти белыми бутонами, и я не могла отделаться от мысли, что каким-то образом это буйство красок имеет отношение ко мне. Я чувствовала себя почти… польщённой.

Мама с Дэвидом сидели за столом у бассейна, наслаждаясь свежим салатом из шпината с орехами, козьим сыром и яблоками. На маме снова была знакомая шляпа, и я могла лишь надеяться, что теперь она чистая.

– А вот и моя маленькая соня! – Мама взяла чистую тарелку и принялась накладывать мне салат из миски. – Уже второй день подряд, детка. Ты в порядке? Может, стоит позвонить врачу?

– Нет, я действительно хорошо себя чувствую. – Строго говоря, лёгкие болели по-прежнему, но меня переполняла какая-то игривая энергия. Я села напротив них, налила себе стакан воды из кувшина и осушила жадными глотками.

– Сон до обеда и отличное самочувствие, да? – Дэвид понимающе ухмыльнулся. – Ты точно не стала жертвой внезапной любви?

Я чуть не швырнула в бассейн свой стул.

– Я уже сказала, что между мной и Билли ничего нет.

«Зато я только и думаю, что о его брате».

Я провела пальцем по образку.

– Ты видела, что сегодня творится с цветами? – Мама махнула рукой в сторону флотилии водяных лилий, заполонивших бассейн за эту ночь. – Просто невероятно.

– Этот остров полон тайн, – с кривой улыбкой выдала я.

– Согласна. – Она какое-то время жевала, глядя на цветы. – Интересно, у меня аллергия на все растения или только на те, что я сорвала вчера?

– Лучше не пытайся это выяснить, – заметил Дэвид. – Вот вернёмся домой, и я куплю тебе все цветы, какие пожелаешь.

– Ты напрасно беспокоишься. – Она небрежно отмахнулась, однако я успела заметить лёгкую сыпь у неё на руке.

– Знаешь, Адди, – начал Дэвид, – я размышлял о твоей травме и нашёл превосходное решение.

«Начинается». Я заткнула себе рот пучком салата.

– Почему бы тебе не записаться в команду пловцов? – продолжал он в полном восторге. – Ты ведь отлично плаваешь и наверняка сумеешь надрать кому-нибудь задницу.

Я старательно прожевала и проглотила салат, налила воды из кувшина и сделала несколько глотков.

– Дело в том, что я ныряльщица, а не пловчиха, – сказала я наконец. – Это соревнования на выносливость, а не на скорость.

– Да-да, я всё понимаю. – Дэвид явно ничего не понял. – Но ведь никому не будет вреда от того, что тебе предложит мой старый колледж? Позволь мне дёрнуть за пару ниточек, и тебе включат в самую престижную программу. Закрытый водоём гораздо безопаснее открытого моря.

Ага, только не тот водоём, в котором я сегодня ныряла.

– Спасибо за заботу, – ответила я. – Вот только никакие нитки и деньги не сделают меня успешной в совершенно новом виде спорта.

Дэвид ткнул вилкой в сторону лестницы:

– Глянь-ка, а вот и Прекрасный принц!

У бассейна возникла белобрысая шевелюра Билли.

– Простите, что помешал вам завтракать, – пробормотал он, вынимая ингалятор. – Я могу подождать.

– Нет-нет, не уходи. Пожалуйста, садись. – Дэвид со снисходительной улыбкой показал на стул возле меня. Как будто мало было его попытки порушить мою жизнь – теперь он решил сделаться сводней. Стараясь не ляпнуть что-то непоправимое, я запихала в рот половину салата с тарелки. К ножке стола подползла ужасная на вид чёрная гусеница длиной с мой палец и начала подниматься, нацелившись на его колено. Было бы уместно сказать ему об этом, но я промолчала.

Билли остался стоять.

– Папа просил узнать, вы всё ещё собираетесь сегодня сноркелить у рифа?

– Мы бы очень хотели. – Мама толкнула под столом ногу Дэвида, едва не попав по гусенице. «Только не её!» – подумала я со всей силы, на какую была способна, и гусеница остановилась, покачивая головкой: я могла поспорить, что она вопросительно посмотрела на меня сквозь стеклянную столешницу.

– А ты что скажешь, Адди? – спросила мама.

Я умудрилась не подавиться недожёванным салатом и ответила:

– Без обид, но мне как-то не улыбается болтаться на поверхности, когда я не могу быть под ней.

Её улыбка угасла, и она отодвинулась от ноги Дэвида. Мохнатая гусеница опустила голову и возобновила движение вверх.

– Ох, детка, я даже не подумала об этом.

– Но ты могла бы поупражняться в кроле! – выдал Дэвид, и я прикусила язык.

– Ничего страшного, – сказала я. – У меня немного болит спина, и я всё равно собиралась днём заниматься йогой.

И вдобавок мои мысли крутились вокруг последних событий: прекрасных и ужасных одновременно. Мне необходимо было успокоиться, сосредоточиться и прийти в себя: несколько дыхательных упражнений будут кстати перед новой встречей с Вайолет.

Тем временем гусеница оказалась совсем рядом с Дэвидом. Наверняка она могла бы пощекотать его своей щетиной, если бы захотела.

– Адди, ты не можешь вечно от нас убегать, – сказала мама. – Я понимаю, что ты не так собиралась провести лето, но, может быть, тебе всё же следует хоть иногда вылезать из раковины, чтобы как-то развлечься.

– Я уже развлекаюсь, мама. – И это было чистой правдой – несмотря на странные и пугающие обстоятельства. Со дня несчастного случая я ещё никогда не чувствовала себя настолько живой.

И тут Дэвид заорал. Он вскочил, отшвырнул стул и принялся хлопать по ноге. Я прикрыла рот салфеткой и наблюдала за тем, как гусеница шлёпнулась на пол и свернулась в лохматый клубок.

– Мистер Донован, вам помочь? – Билли был тут как тут, они с мамой беспомощно толкались возле Дэвида, и мои плечи сотрясались от