Сердце ночи - Татьяна Корсакова

Анжелика разглядела, а вот Леший, похоже, не видел ничего. Не видел и не чувствовал. Потому что как же можно продолжать улыбаться, когда тебе в шею с мерзким чмоканьем впивается вот это самое жало?..

Анжелика сделала глубокий вдох, собирая в кулак и смелость, и волю. Надо было что-то делать. Вот только что?

– Что ты такое? – Приближаться к твари не хотелось, но Лика себя заставила. И ружье с плеча сдернула, даже прицелилась, как умела. Кучность боя хорошая… Стреляй по ногам… Вот только Анжелика точно знала, что стрелять нужно не по ногам. Целиться лучше вот в этот длинный, мерзкий язык. А как целиться, когда тварь буквально прилипла к этому идиоту?

– Совсем с ума спрыгнула? – Леший обиженно дернул кадыком. – Своих не узнаешь? – Лицо его тем временем стремительно теряло краски, кожа синела, цветом своим уже мало отличаясь от губ твари.

А тварь продолжала скалиться. Мало того, она положила когтистые не то руки, не то лапы на плечи Лешему, заурчала почти по-кошачьи.

Нет, ружьем тут никак нельзя. Дробь непременно попадет в Лешего. Даже если не убьет, то искалечит. Рука сама потянулась к охотничьему ножу. Ножи еще в самом начале пути им выдал Архип, каждому, без исключения. Вот только, чтобы использовать нож, нужно подойти к твари вплотную…

Вот сейчас самое время заорать, позвать на помощь. Пусть Архип сам разбирается. Если успеет…

– Кыш, – сказала Анжелика не слишком уверенно и замахнулась ружьем. – Я сказала, вон пошла!

– Точно сдурела. – А голос Лешего становился все тише, все неувереннее.

Воинственно запищал над ухом Крыс, а потом соскользнул с плеча, белой молнией метнулся к твари. Крыс оказался смелее своей хозяйки. Смелее и благороднее. Потому что, пока Анжелика соображала, как поступить, Крыс уже взобрался вверх по сосновому стволу и вцепился зубами в пульсирующий ворованной силой и ворованной жизнью язык. Тварь дернулась и заверещала, когтистой лапой попыталась отшвырнуть Крыса, уничтожить Анжеликиного малыша!

Страх и отвращение исчезли в одно мгновение, а вместо них пришла ярость, граничащая с сумасшествием. За пульсирующий, извивающийся язык твари Анжелика схватилась голой рукой. Одной схватилась, а второй со всей силы полоснула ножом, рассекая, прерывая эту чудовищную, противоестественную связь нежити и живого человека.

Тварь отшатнулась, дернула лысой, с редкими пучками волос головой, упала на землю на четвереньки. Язык тоже упал, зазмеился, вспахивая слежавшуюся иглицу. Рядом медленно сползал по сосновому стволу Леший. Сползал и тихо матерился. Значит, живой. А вот сейчас самое время пострелять…

Анжелика сдернула с плеча ружье, прицелилась. Только не в ноги, а прямо в выемку между вислых сисек твари, как раз туда, где у нормального существа должно быть сердце. Выстрелила.

Хорошая кучность стрельбы… Кто там что говорил про кучность?! Все мимо! Или не мимо, а насквозь, но все равно без особого толку?

– Отойди! – Голос Архипа отрезвил и вернул способность соображать. – Пулей безвременников не возьмешь.

Он уже доставал из-за голенища охотничий нож. Не ту бесполезную финтифлюшку, что выдал Анжелике, а настоящего монстра с зазубринами на сияющем лезвии.

– Отвернись, не смотри, – велел, направляясь к твари.

Конечно, Анжелика не послушалась. Конечно, она не отвернулась и видела все, что произошло, в малейших деталях. И то, как нож взлетел вверх. И то, как впился в горло твари. И то, как загорелся, запульсировал на запястье Архипа потайной ключ, выжигая на лбу твари огненное клеймо. И то, как покатилась к самым ногам Лешего отрубленная лысая башка. Башка покатилась, уставилась черными, совсем без белка глазюками, оскалилась острыми зубами. Леший снова выматерился, хотел было вскочить на ноги, но не сумел, не хватило сил. Теперь Анжелика это точно знала.

А тварь – и отрубленная голова, и длинное, словно лишенное костей тело – медленно превращалась в тлен, прорастала в землю отравленными грибными спорами. Ох, и тяжко придется тому, кто грибочки эти соберет и отведает. Анжелика и сама не понимала, откуда знает все это. Просто знала, и все.

– Молодец, девка. – Архип похлопал ее по плечу тяжелой лапищей. – Только нужно было сразу меня звать, а не геройствовать.

Он обошел Анжелику, направился к притулившемуся спиной к сосне Лешему, присел рядом на корточки, сказал почти ласково:

– Ну-ка, дай погляжу.

– Что это такое?.. – Лешего била крупная дрожь, и говорил он, заикаясь. Анжелика его понимала и даже не осуждала. – Что за гнусь такая?

Теперь, когда существо, и без того не живое, становилось мертвее мертвого, он его наконец увидел. Увидел и ужаснулся. А левой рукой потянулся к шее, пониже затылка.

– Это безвременница. – Голос Архипа звучал глухо и буднично, словно бы он читал им лекцию о какой-нибудь лесной зверюшке, милой и безопасной. – Раньше я их никогда не видел, мне батя рассказывал. Эта попалась очень голодная. Такая голодная, что решилась выпить тебя сразу до самого донышка.

– Как это – выпить до донышка?.. – Леший щупал шею и морщился.

Анжелика тоже морщилась, разглядывала свою руку, ту самую, которой схватила за язык тварь. Разглядывала недолго, чертыхнулась и принялась с остервенением оттирать ладонь о моховую кочку. Вот же пакость! Теперь нужно дезинфицировать!

Архип уже склонился над Лешим, принялся осматривать рану на шее.

– Что там? – взвизгнул Леший почти по-девчоночьи. И снова Анжелика его не осуждала, ей и самой хотелось визжать от отвращения.

– Ничего страшного. – Архип растер в ладонях какую-то тут же сорванную травку, приложил получившуюся кашицу к ране. – Жить будешь. – Он бросил быстрый взгляд на Анжелику и добавил: – Ей спасибо скажи. Если бы не она, остались бы от козлика только рожки да ножки.

– Это кто тут козлик?! – обиженно вскинулся Леший, и Анжелика неожиданно для самой себя улыбнулась. Не изменился патлатый, а значит, все с ним будет хорошо. – А ты чего улыбаешься? – в голосе его звучали злость и обида. Это тоже, наверное, хорошо.

– Спасибо скажи! – с нажимом повторил Архип. – Если бы не она, стал бы точно таким же, как эта тварь. Не сразу, но превратился бы в безвременника.

– Спасибо, – буркнул Леший, не глядя на Анжелику. Ну, не больно-то и хотелось. – А кто это вообще такие? – носком ботинка он пнул серую кучу, что осталась от отрубленной головы. – Вампиры? – спросил с какой-то почти детской радостью. – Я теперь тоже того… – он выпучил глаза, – стану вампиром?

– Не станешь. – Архип протянул ему руку, помогая подняться, и тут же подставил плечо, потому что Лешего качнуло из стороны в сторону, как пьяного. – Но бонусы кое-какие от этой встречи точно поимеешь.

– Какие бонусы? – оживился Леший, даже качаться перестал.

Архип усмехнулся, шепнул ему что-то на ухо.

– Да ладно! Правда, что ли?