Крымская империя. От ханства до Новороссии - Станислав Чернявский

На литовском фронте дела обстояли так. Осада северских городов не дала результата. Зато северная русская армия, выйдя из Пскова, основала на Литовской земле крепость Себеж. Это была новая тактика: отхватывать у врага куски земли и строить там крепости. Большого успеха она не принесла, но литовцев напугала. Сигизмунд перебросил силы с юга на север, армия короля осадила Себеж, но взять не смогла: город был прекрасно укреплен русскими умельцами и оснащен артиллерией. Этот маневр позволил отвлечь силы Литвы и спас северскую украину. Под Себежем разгорелась битва, в ходе которой поляки и литовцы потерпели страшное поражение, а их войско перестало существовать. Тогда же одна из крымских шаек была разбита под Белевом. После этого война с Литвой стала затихать, и вскоре начались переговоры о мире.

Теперь Русь воевала не на три, а на два фронта – против Казани и Крыма.

В 1536 году казанские шайки попытались напасть, но были отбиты служилыми мещерскими казаками (опять-таки – татарами на русской службе). Той же зимой последовал новый набег и разгром регулярного отряда русских, возглавляемого двумя воеводами, причем один из них, князь Засекин-Пестрый, погиб. На сей раз казанские татары проникли довольно глубоко в Русскую землю, схватка произошла между Галичем-Мерьским и Костромой.

В январе 1537 года Сафа-Гирей лично прибыл к Мурому и осадил город. Кремлевское правительство, измотанное войнами по периметру границ, не имело резервов для полноценной новой кампании, тем более что военные действия на западе, вроде бы притихшие, могли возобновиться в любой момент. Казанскому хану предложили компромисс: его признавали законным правителем Казани, а он в свою очередь формально становился «подручником» государя всея Руси. Сафа-Гирей пошел на соглашение: ему требовалось время, чтобы восстановить силы, как и его дяде – крымскому хану.

В Крыму продолжались собственные игры, на которые ни Литва, ни Русь влиять не могли. Не получив помощи из Москвы, Ислам вновь, по старой схеме, договорился с действующим ханом Сахиб-Гиреем, оставил за собой титул калги, а ханский титул уступил Сахибу. Таким образом Исламу и его сторонникам удалось избежать прямого столкновения с османами. Вероятно, часть мурз в очередной раз перебежала к Сахибу, и расстановка сил изменилась не в пользу крымских «патриотов». По сведениям восточных авторов, Ислам откочевал со своими приверженцами куда-то в страну «кумыков и узбеков», то есть, вероятно, в калмыцкие степи и к берегам Нижней Волги.

Но умиротворения в душе этого авантюриста так и не настало. Ислам-Гирей продолжал мечтать о реванше, слал гонцов в Москву и предлагал дружбу своему «младшему брату» – государю Ивану Васильевичу. Калга был крайне недоволен переговорами между Литвой и Русью, обещал напасть на Сигизмунда и рисовал перед взорами московских послов разные политические комбинации, в которых фигурировали Крым и Москва.

Итог деятельности Ислам-Гирея оказался плачевен: на ставку калги внезапно напали сторонники хана Сахиба. Один из них, ногайский бий Багы из племени мансур, зарубил Ислама (1537). После этого многие люди из улусов погибшего калги перешли к Сахибу. Сгоряча татары ограбили русского посла, обнаруженного в ставке. Впрочем, жизнь ему сохранили, а за инцидент Сахиб-Гирей впоследствии принес извинения.

Новым калгой стал племянник Сахиба – Ахмед-Гирей, сын Садата. Но продержался он недолго и был казнен по подозрению в измене. Калгой сделался Эмин – сын Сахиба.

Характерно, что крымского хана стали поддерживать большие ногаи. Это значит, что его политика по отношению к ним изменилась. Видимо, хан больше не говорил о своем господстве над Большой Ногайской Ордой и признал ее независимость. То есть отказался от амбиций, присущих Мухаммед-Гирею, а взамен получил верных союзников.

* * *

Гибель Ислама ознаменовала поражение курса на независимость Крыма. Орда степных разбойников не вписывалась в новую реальность. Она должна была либо преобразиться в современное государство, подобное османскому, либо выбрать покровителя – Литву, Россию или Высокую Порту. Сахиб-Гирей избрал последний вариант. Лишь столетие спустя станет ясно, насколько глубоко он ошибся. Во времена ордынских смут часть татар покорилась Литве. Они сохранили свою самобытность и относительно благополучно инкорпорировались в состав Речи Посполитой. Татары, покорившиеся России, вообще процветали: они сохранили культуру, обычаи, веру и до сих пор живут компактными группами в Казани, Сибири и других регионах. Причем татарская знать вошла в состав русской элиты. Адашевы и Аксаковы, Аничковы и Бердяевы, Бибиковы и Бичурины, Болтины и Булгаковы, Булгарины и Бунины, Бутурлины и Бухарины, Вельяминовы и Годуновы, Голенищевы-Кутузовы (и так от А до Я) – всё это потомки татарских родов, и несть им числа. А крымцы выбрали иной путь – путь мучительных войн и медленного вырождения вместе с Османской империей.

С государем всея Руси Сахиб-Гирей хотел быть в союзе, но требовал больших поминков (подарков, то есть замаскированной дани), а также запрещал Москве вмешиваться в дела Казани. «Я готов жить с тобою в любви, – писал он русскому государю Ивану Васильевичу (приводим цитату в версии Н. М. Карамзина), – и прислать в Москву одного из знатнейших Вельмож своих, если ты пришлешь ко мне или Князя Василия Шуйского, или конюшего Телепнева, примиришься с моею Казанью и не будешь требовать дани с ее народа; но если дерзнешь воевать, то не хотим видеть ни послов, ни гонцов твоих: мы неприятели; вступим в землю Русскую, и все будет в ней прахом!» Это был наглый ультиматум врага. Началась бескомпромиссная борьба за преобладание в степи. Если бы русские допустили существование Казани и Крыма, они были бы уничтожены или деградировали до состояния разрозненных мини-государств. По-видимому, их ждала бы судьба южных славян, разобщенных и слабых, не сумевших создать империю и ставших жертвами сперва османских, а затем австрийских завоевателей. Русский путь был другим.

* * *

В апреле 1538 года внезапно умерла мать Ивана IV – Елена Глинская. Ходили слухи, что она отравлена. После этого началась череда дворцовых переворотов. Первым делом бояре свергли любовника Глинской – Овчину-Телепнева. Его уморили голодом. Затем началась всеобщая грызня.

К счастью, Крым ослабел после многолетних усобиц между «османофилами» и «патриотами». Хан Сахиб-Гирей постоянно требовал подношений и воздерживался от большой войны. Из Москвы слали поминки, чтобы задобрить хана.

К тому же у Сахиба появились другие дела. Падишах Сулейман Великолепный срочно потребовал вторгнуться в Молдавию, которая восстала против османов. Молдавским княжеством управлял Петру Рареш (1527–1538, 1541–1546) – сын Стефана Великого. Но силы молдаван истощились в непрерывной борьбе с османами и поляками. Островок православия, расположенный на Днестре и Пруте, медленно погибал, а русские были слишком далеко, чтобы оказать помощь.

С юга в Молдавию вошли османы, с востока – татары. Мусульманские армии встретились под Яссами. Османы приветствовали татарских союзников троекратным залпом из аркебуз и пушек. После этого хан и его мурзы были допущены к целованию руки падишаха.