Шипы и розы - Тереза Медейрос

Она брезгливо отодвинулась от кровавых пятен на простыне, презирая бессовестную ложь этой фальшивой улики. «Неужели я вызываю у него такое отвращение, что он готов скорее изувечить себя, чем разделить со мной постель? Впрочем, Морган достаточно ясно дал понять, чего хочет. Он хочет сына, а не меня». Сабрина прижала к груди подушку, безуспешно пытаясь унять стук сердца и томительно ноющую боль внизу живота. А чего, собственно говоря, можно ожидать от такого человека, как Морган? Так и должно быть: похожая на издевательство брачная церемония и грубая пародия на любовный акт, призванный навечно соединить мужа и жену.

С обручального кольца ей понимающе подмигнул кроваво-красный рубин. Да, все эти годы она была не права.

Морган Макдоннелл оказался еще более жестоким, чем самое страшное чудовище.

Морган спустился в сад и облегченно вздохнул, обнаружив, что вокруг ни души. Здесь силы его окончательно покинули, и он бессильно рухнул на ближайшую скамейку, тело содрогнулось от нового приступа острой боли. Видимо, Дугалу не придется нанимать убийцу, Сабрина справится самостоятельно, хватит яда на двоих. И надо же угодить в такую переделку! На вид слабая и беззащитная, а на деле смертельно опасная. Морган сейчас мог думать только о ней, и губы сами шептали ее имя, в памяти всплывали ее слова: «Я хочу тебя, Морган».

Не имеет значения, что это признание пришлось вырвать чуть ли не силой, использовав весь свой опыт общения с женщинами. Откровенно говоря, Морган никак не ожидал подобной реакции с ее стороны, думал, что она отвернется и презрительно процедит сквозь зубы обидные слова, но Сабрина прильнула к нему, ответила на ласку, губы ее дрожали, и в глазах блестели слезы радости. Помнится, в далеком детстве она иногда тоже так смотрела на него.

Однажды он поймал подобный взгляд, когда накладывал самодельную шинку на сломанное крыло воробья; был и еще случай, когда Морган заслонил грудью захромавшую кобылу, которую хотел пристрелить конюх Камеронов, хотя животному требовался уход, а не пуля в голову. Тогда Сабрина одарила мальчишку взглядом, который обогрел и испугал его одновременно. Не желая внушать себе иллюзию, что он когда-нибудь может стать кем-то иным, кроме обыкновенного никчемного Макдоннелла, Морган потом предпринял немало усилий, чтобы девчонка больше не имела оснований смотреть на него так.

Уже в то время Морган ощущал, что среди Камеронов только Сабрина могла бы пробить броню гордости Макдоннеллов и покорить его сердце. Она единственная обладала могучей силой, способной разбить сердце Моргана.

Когда она бросила ему вызов, заявив, что вместо сына на свет может появиться дочь, Морган был вынужден позорно бежать из спальни, чтобы жена не увидела, как он теряет самообладание. В воображении возникла дивная картина: девчушка в ореоле темных волос, заливающаяся веселым смехом, пока гордый отец подкидывает ее высоко над головой, словом, точная копия Сабрины, как она выглядела, когда Морган впервые ее повстречал. Потом, к несчастью, ее глаза потухли, потому что несносный мальчишка отверг ее дружбу. Морган должен был в душе признать, что далеко не каждому мужчине выпадает в жизни удача — обладать таким сокровищем и иметь право назвать этот бесценный дар собственной женой.

Морган отбросил волосы назад и подставил разгоряченное лицо прохладному ветерку. В далеком детстве ему удавалось без особого труда устоять перед малышкой, демонстрировавшей в улыбке нехватку выпавших молочных зубов, а потом и перед обаянием угловатой, как жеребенок, девочки-подростка. Тогда, отвергая ее попытки подружиться с ним, Морган не испытывал особых сожалений. Сейчас, вспоминая выражение боли и обиды на лице взрослой Сабрины, оставленной им в спальне, Морган опасался, что за собственное упрямство и тупое сопротивление придется, возможно, заплатить слишком дорого.

Точно в тридцать три минуты первого Сабрина вышла во двор в сопровождении притихшей Энид с покрасневшим носиком и толпы слуг, тащивших сундуки. Новоиспеченная жена Моргана Макдоннелла была укутана в бархатный плащ с капюшоном, с руки ее свисала бархатная же муфта на ленте темно-синего цвета. Задрав голову, девушка прошествовала вперед мелкими шажками, как учила матушка, мысленно пожалев о том, что не велела служанкам поддерживать шлейф платья, отороченный мехом горностая. Если Морган считает, что в жены ему досталась принцесса, то надо выглядеть соответственно.

Минувшей ночью с горных вершин пришел сильный ледяной ветер и начисто вымел следы осени; он разбойничьи посвистывал возле высоких каменных стен, заигрывал с краями плаща Сабрины и хлестал по лицу лепестками облетавших роз. Над головой нависли грозные свинцовые тучи, предвещавшие многотрудное путешествие, в конце которого ждала неизвестность. Подобно необъятному зеркалу, хмурый небосвод отражал настроение Сабрины, в сердце проникала зимняя стужа.

Внимание девушки привлек громкий спор на басах. В сторонке она увидела Алекса и Брайана с раскрасневшимися от злости лицами, каждый хотел в чем-то убедить другого, но ни одному это не удавалось, и, судя по яростно сверкавшим глазам и сжатым кулакам, вот-вот дело могло дойти до рукопашной, что не раз случалось в прошлом, когда ни один из братьев не желал уступить.

У ворот стоял приятель Моргана Рэналд, держа в поводу огромного серого в яблоках коня, который при виде Сабрины громко заржал и злобно оскалил желтые зубы. Его бока были исполосованы шрамами, и девушка решила, что в жизни еще не встречала такого несусветно большого и устрашающего существа, если, конечно, не считать ее законного супруга.

Сердце Сабрины встрепенулось, когда она увидела наконец и Моргана. Он привалился плечом к стене, скрестив руки на груди и нахмурив брови, угрюмый, как обычно. Напротив стоял батюшка, пребывавший, видимо, в сходном настроении. Между ними расположилась матушка с Пагсли на руках, она сияла улыбкой, явно довольная собой.

Завидев жену, Морган язвительно усмехнулся и двинулся в ее сторону.

— Приветствую тебя, прекрасный цветок Шотландии, — сладкие слова слетали с его языка, как горький яд. — Безмерно счастлив, что вы наконец соизволили присоединиться к нам. Ваши родные уже начали беспокоиться, не придушил ли я вас в супружеской постели.

Энид побледнела и выронила груду перчатных коробок. Рэналд отдал повод конюху Камеронов и поспешил на помощь девушке. Конюх старался держаться как можно дальше от коня, то и дело норовившего достать его зубами.

— Какая ерунда! — воскликнула Сабрина, подчеркивая беззаботным тоном беспочвенность обвинений в адрес мужа. — Напротив, вы проявили редкое терпение и были очень внимательны.

Морган обхватил железными пальцами жену за кисть, как бы давая понять, что распространяться о первой брачной ночи не следует. От его руки исходил жгучий жар.

— А что скажешь, детка, если мы отложим поездку, дабы я мог вновь продемонстрировать свое терпение?

Он многозначительно посмотрел на ее губы. Дьявольский огонек в зеленых глазах обещал, что Морган с готовностью выполнит свою угрозу.

— Ничего откладывать не нужно, — заверила мужа Сабрина, опустив глаза.