Единственная моя - Галина Владимировна Романова

Бойцов чертыхнулся про себя и в очередной раз оглянулся.

Нет и не могло быть на заднем плане никого в черных очках, кто явился бы понаблюдать за скорбными лицами присутствующих. Хоть бы и был, Бойцов за ним не побежал бы. Идиот, что ли, совершенный?! Ну, догнал бы и что предъявил? Че, в смысле, стоишь и смотришь? Тот его послал бы, да и делу конец.

Да, он заметил через две могилы одинокого парня, сгорбившегося на скамеечке перед покосившимся крестом. Сделал себе пометку в голове, что надо будет посмотреть, кого тот навещал. Хотя парень не вызывал совершенно никаких подозрений. Сидел спиной к процессии и время от времени смахивал перчаткой снег с могильного камня. Любопытства он никакого не проявлял к тому, чем так живо интересовался Бойцов.

А чем он интересовался?

А тем, как ведет себя вдова. Как реагируют на ее спокойствие присутствующие друзья и коллеги Сырникова. К слову, никого из соратников Сырникова прежних лихих годин в толпе Бойцов не увидел. А банду Сырника он знал поименно, и почти каждого в лицо. Было время поднять все дела по прошлому громкому преступлению и изучить их мерзкие фотоморды.

Что еще его интересовало?

Как отреагирует вдова на появление глупой девчонки, решившей проводить в последний путь своего лживого, горячо любимого мужа, который оказался и еще чьим-то супругом по совместительству? Нехорошо отреагировала вдова. Глаза сразу сузила, губы поджала, а потом зашипела что-то на ухо своему охраннику.

Надо же, подумал тогда Бойцов, оглядев парней, у нее вон сколько охранников, а у самого Сырникова их не было. Почему? Отказался в тот день роковой от услуг секьюрити? Почему отказался? Ехал на встречу, которая не подразумевала наличия любопытных третьих лиц? Или вообще никогда не пользовался их услугами? Или охрана появилась у вдовы уже после убийства ее мужа?

Надо будет непременно выяснить!

Это была уже вторая пометка, которую сделал для себя Бойцов, маетно переминаясь с ноги на ногу на кладбище.

Была еще и третья, касавшаяся как раз Сырниковой.

Знала или нет вдова о том, что муж – Сырников то есть – изменяет ей именно с этой девчонкой? Наверняка знает, неспроста же она косится на нее и что-то беспрестанно шепчет охраннику. Сама Образцова ни на кого не обращала внимания, вцепившись в локоть подруги и все время глядя себе под ноги. Было видно, что ее боль неподдельна.

Она точно не стала бы заказывать своего Сашу. Этот вывод сделал Бойцов уже через десять минут своих наблюдений. А вот вдова…

Не кажется она безутешной, совсем не кажется.

Потом он снова оглядывался. Обнаружил, что парень с могилы с покосившимся крестом ушел. А вот через три могилы от вырытой для Сырникова появилась парочка: заросший по самые глаза бородой мужик в расхристанной на груди болоньевой куртке и меховой ушанке и баба ему под стать. Такая же растрепанная и, кажется, пьяная даже. Они шумели, гремели бутылками, присели на корточках и начали, кажется, кого-то поминать. Своего любопытства к нарядной траурной толпе они не скрывали. Все то время, пока выпивали, не чокаясь, смотрели, не отрываясь.

Тоже надо будет посмотреть, чью душу поминали. Бойцов сделал очередную зарубку в голове. Хотя он мало надеялся на то, что кто-то из этих троих – парень, не смотревший на похороны, и эта лихая парочка – может оказаться тем самым бойцом в темных очках, за которым глупые полицейские бегают между могил в кино.

Ему бегать не пришлось, да он и не стал бы. У него, между прочим, даже оружия с собой не было табельного. И чего бы он бегать стал?

На поминках он присел с самого краешка стола, стараясь быть как можно незаметнее. Долго наблюдал злой неприкрытый интерес вдовы к Жанне Образцовой, видел ее истеричное веселье, не без удовольствия прослушал ее скандальные выкрики. Подумал тут же, что вдова, как никто, подходит на роль заказчицы, если уж на то пошло. Посидел за столом еще какое-то время после ухода Образцовой и тихо удалился.

Он вернулся на кладбище.

Там к этому часу было совсем пустынно, не считая двух сторожей, прогуливающихся с дворнягой и лениво подравнивающих плохо расчищенную дорожку совковой лопатой.

Бойцов сразу подошел к могиле с покосившимся крестом.

Моргачев Иван Гаврилович – прочел он коряво выведенные черной краской буквы. Судя по датам рождения и смерти, парень, что наведывался на могилу, скорее всего, приходился Ивану Гавриловичу внуком. И проверять-то было особо нечего, но Бойцов исправно записал все в блокнот и запрос решил сделать уже сегодня.

На той могиле, где пировала колоритная парочка, остались пустая бутылка из-под водки и огрызок яблока. Бойцов поморщился свинству некоторых сограждан и снова взял на карандаш данные усопшей год назад женщины. Судя по памятнику и фотографии на нем, дама была весьма любима и уважаема при жизни. И родственники не поскупились, отдав ей почести в таком дорогом мраморном изваянии.

Странно только: кем могли приходиться ей те двое, что оставили тут бутылку? Повинуясь непонятно откуда появившемуся нехорошему предчувствию, Бойцов надел перчатку, осторожно взял за горлышко пустую бутылку и так и пошел с ней к выходу, держа ее от себя подальше. В машине он достал специальный пакет для вещдоков, упаковал туда бутылку. Аккуратно положил ее в багажник между ящиком с инструментами и сумкой, в которой лежали его кроссовки и спортивный костюм. Запер багажник, сел за руль, завел машину и почти тут же заглушил ее.

По дорожке, жиденько присыпанной песком, к домику сторожей неуверенной походкой брела та самая баба, которая выпивала как раз из той бутылки, которую он только что тщательно упаковал и спрятал у себя в багажнике.

– Мадам, попрошу остановиться, – приказал ей Бойцов, догнав в три прыжка.

– Чё тебе? – Она оглянулась, смерила Бойцова оценивающим взглядом и улыбнулась щербатым ртом. – Хорошенький какой… Выпить есть?

– Будет, если на вопросы мои ответишь, – пообещал он.

Схватил тетку за рукав засаленного пуховика, явно доставшегося ей от кого-то по наследству, и потащил в укромное место между сторожкой и выступом кладбищенских ворот.

– Мент, что ли? – скуксилась она, послушно перебирая за Бойцовым ногами.

– Он самый. – И для убедительности дал ей поглазеть на свое удостоверение. – Так что, говорить будешь?

– Буду, – кивнула она и снова посмотрела на него с прищуром, – такой хорошенький, а мент! Так не бывает.

– А как бывает, чудище? – развеселился Бойцов.

– Менты, они во какие! – Тетка развела ладони по обеим сторонам от своего лица, надула щеки. – Мордастые все, краснощекие, сытые и наглые. Ты тоже наглый?

– Не-а, я понимающий. – Он достал из кармана полтинник, помотал им у нее перед носом. – Расскажешь правду, получишь денежку, похмелишься.

– Нет, пить больше не стану, – серьезно вдруг заявила она. – Жрать охота. Колбаски куплю и хлебушка.