Пулеметы России. Шквальный огонь - Семен Федосеев

«Из всех вопросов, связанных со стрелковым оружием и выдвинутых войной, вопрос о ручном пулемете был наиболее важным», — писал впоследствии сам В.Г. Федоров. Имевшиеся на вооружении ручные пулеметы не отвечали требованиям войск по своей маневренности. Это породило ряд «промежуточных» типов оружия, за которыми раньше просто не признали бы права на существование. Как ручные пулеметы появились между несостоявшейся автоматической винтовкой и станковым пулеметом, так в промежутке между ручным пулеметом, автоматической винтовкой и пистолетом появились пистолет-пулемет и автомат, которые передут в разряд индивидуального оружия только после войны. Первые серийные пистолеты-пулеметы — итальянский «Виллар-Пироза» системы А. Ревели и германский МР.18 «Бергман» системы Х. Шмайссера представляли собой род «легкого» пулемета для ближнего боя и даже имели поначалу расчет из двух человек. С другой стороны, в подобие ручного пулемета переделывались самозарядные винтовки. Пример тому — германская автоматическая винтовка «Маузер» 1910–1913 г., снабженная переводчиком для автоматической стрельбы и сменным магазином на 25 патронов и применявшаяся в основном в качестве авиационного вооружения, переделки в ручные пулеметы французской автоматической винтовки Шоша (придан сменный магазин на 20 патронов) и британской Фаркаруэра (магазин на 50 патронов).

В России, как уже было сказано, к началу войны были отобраны для войсковых испытаний «автоматические» винтовки систем Федорова, Токарева и Браунинга. Причем винтовка Владимира Григорьевича Федорова (1874–1966) была выполнена под им же разработанный 6,5-мм винтовочный патрон «улучшенной баллистики». К июлю 1914 г. на Сестрорецком оружейном заводе были изготовлены детали для 150 винтовок Федорова. С началом войны военное министерство распорядилось прекратить все опытные работы, в том числе и по автоматическим винтовкам. Но уже в 1915 году интерес к автоматическим винтовкам возрождается. С одной стороны, пехота требовала легкого автоматического оружия. Две автоматические винтовки Федорова направили для войсковых испытаний на фронт в 85-й Выборгский пехотный полк. С другой стороны, вновь активизировались слухи о германской автоматической винтовке Маузера. На волне этого интереса начальник Офицерской стрелковой школы Н.М. Филатов летом 1915 г. затребовал в школу детали 7,62-мм винтовки Федорова 1912 г. и 6,5-мм винтовки 1913 г. и добился перевода в Ораниенбаум с Сестрорецкого завода главного помощника Федорова в работе над винтовкой В.А. Дегтярева. 13 января 1916 г. 50 комплектов частей винтовок Федорова передали в мастерскую Ружейного полигона школы, Дегтярев начал их сборку и отладку.

В том же январе 1916 г. полковник В.Г. Федоров подает ГАУ «Записку-отчет» о работе миссии адмирала Русина в Лондоне, в которой особо касается вопроса об автоматическом оружии: «Заказываются не автоматические винтовки, а ружья-пулеметы, которые, по моему мнению,… в настоящее время имеют безусловно большее значение, чем упомянутые винтовки… Если бы у нас даже и была… законченная автоматическая винтовка… было бы нецелесообразно устанавливать ее производство на заводах… Полагаю, что и для нашей армии вопрос заключается лишь в необходимости самого широкого испытания в боевых условиях различных систем ружей-пулеметов и автоматических винтовок, причем… необходимо немедленно заказать некоторое количество до 3 или 5 тысяч автоматических винтовок, приспособленных для непрерывной стрельбы и имеющих магазин на 20–25 патронов… Для установки производства необходимо подыскивать частную мастерскую».

В мастерских Ружейного полигона Федоров с помощью Дегтярева занялся переделкой своей системы в ружье-пулемет. 6, 5-мм патрон «улучшенной баллистики» так и остался опытным, зато имелось значительное количество японских 6,5-мм патронов к винтовкам «Арисака»: готовые патроны поставляли из Японии и Англии, Петроградский патронный завод поставил снаряжение патронов, поставленных в разобранном виде, и собственное их производство. Японский патрон был меньше федоровского, и винтовки приспосабливали под него, вставляя в патронник особый вкладыш. Федоров рассчитывал на меньшие дальности стрельбы, нежели считалось необходимым ранее, что позволяло укоротить ствол с 800 до 520 мм и облегчить оружие в целом. Федоров ввел в систему флажковый переводчик, подвижную крышку затвора, разработал серию сменных магазинов. К сентябрю 1916 г. в мастерской полигона собрали восемь 7,62-мм ружей-пулеметов Федорова (получившего уже звание генерал-майора) с магазином на 15 патронов, три 6,5-мм с магазином на 25 патронов и два с магазином на 50 патронов, а также сорок пять 6,5-мм автоматических винтовок.

14 августа 1916 г. Начальник Генерального штаба направил в ГВТУ следующее письмо: «По обстоятельствам настоящего военного времени представляется необходимым сформировать теперь же роту, вооруженную ружьями-пулеметами и автоматическими ружьями системы генерал-майора Федорова по особому представленному здесь штату… Распыление ружей по существующим частям не даст полной картины полезного их действия, что может быть достигнуто только… в случае сформирования и командирования в действующую армию особой войсковой части, укомплектованной специально обученными офицерами и нижними чинами и имеющей достаточный запас личного состава для немедленной замены убывших». Предлагавшийся штат роты включал три взвода — один с 8 ружьями-пулеметами и два по 25 автоматических винтовок.

В течение лета и осени при Офицерской стрелковой школе на основе роты 189-го Измаильского пехотного полка 48-й пехотной дивизии была сформирована и обучена «команда особого назначения». Ей передали 45 винтовок и восемь 7,62-мм ружей-пулеметов Федорова, снабдив их клинковыми штыками «по образцу Кавказского казачьего войска» и чехлами для переноски оружия. Кроме того, команда была «снабжена всеми новыми техническими усовершенствованиями» — оптически ми прицелами, призматическими биноклями, приборами для стрельбы из-за закрытий, переносными полевыми стрелковыми щитами системы Технического Комитета ГВТУ, стальными шлемами Адриана. Оптические прицелы системы Герца были заказаны Обуховскому заводу еще в декабре 1914 г. для штатных 7,62-мм винтовок. Но в июне 1916 г. первые 20 прицелов передали для ружей-пулеметов Федорова. «Автоматической роте генерала-майора Федорова» (как одно время называли подразделение) придали второй комплект обученных нижних чинов, вооруженных пистолетами «Маузер», для замены выбывших из строя. Речь шла не просто о боевом испытании ружей-пулеметов и автоматических винтовок, но о пехотном подразделении с новой системой вооружения и оснащения. На примере этой роты могла быть опробована новая, групповая тактика.

Но опыта не получилось. «Автоматическую роту» как «отдельную стрелковую роту» (3 офицера и 150 нижних чинов) 189-го Измаильского пехотного полка в январе 1917 г. отправили на румынский фронт. Рота, по-видимому, распалась во время «эвакуации Румынии». Правда, оружие Федорова попало и на Западный фронт — на апрель 1917 г. здесь числилось 4 его ружья-пулемета.

После испытаний 6,5-мм ружей-пулеметов в 10-м авиадивизионе подполковника Горшкова заведующий авиацией великий князь Александр Михайлович телеграфировал: «Ружье-пулемет генерала Федорова дало прекрасные результаты… Прошу наряда на сто таких ружей для авиационных отрядов. Ружье во всех отношениях лучше ружья Шоша». Командир же другого авиаотряда Туноженский заключил, что «ружье-пулемет Федорова единственно пригодно для легкого аэроплана». V Отдел Арткома в Журнале № 381 от 6 сентября 1916 г., отнеся оружие Федорова к особому классу «ручных ружей-пулеметов», заключил, что кроме авиации «означенные ружья с пользой могли бы быть употреблены и на бронированных автомобилях, в особенности пушечных, где нет возможности поставить пулемет… Автоматическая винтовка Федорова могла бы быть использована для полевой позиционной войны как вооружение пехоты».