Принуждение к контакту - Денис Бурмистров

– Аскет – водитель, Ватсон – задний справа. Василий – со мной, – не поворачивая головы, сказал Сан Саныч, приветливо улыбнулся подъехавшим бандитам и засунул руки в карманы.

Бойцы за его спиной чуть сдвинулись в стороны, готовясь выполнить задуманное. Лишь Гуреев занервничал, ощущая привычный приток адреналина, от которого чуть подрагивали пальцы рук. Он, естественно, участвовал во многих задержаниях, даже счет потерял, но то было в кругу своих товарищей, они были вооружены, они были хищниками, застающими своих жертв врасплох. А вот так, лицом к лицу, с голыми руками… Это больше напоминало потасовку, драку, чем задержание. Однако все свои предположения Гуреев придержал в себе, положившись на опыт этой явно сработанной группы. Даже как-то спокойнее стало.

Люди из джипа вышли солидные, серьезные. Это были уже не те «дворовые шавки», напавшие на Василия у парикмахерской, тут полет явно повыше. Их было пятеро, и они знали себе цену, держали марку – дорогая одежда «на заказ», подтянутые в спортзалах фигуры, наполненные осознанием собственного превосходства движения. Ни толстенных золотых цепей на шеях, сумок-борсеток или четок – весь подобный антураж давно не в ходу, остался уделом шпаны и урок «старой формации». Эти бандиты из «новых» – спортивные, подтянутые, без глупых принципов и условностей. Потому опасные и успешные.

Против группы Сан Саныча они смотрелись внушительно – даже крупный Аскет как-то терялся на их фоне. Да еще и одежда дешевенькая, машина старенькая…

– Здорово буде, бояре! – в свойственной ему манере поприветствовал их Сан Саныч, разведя в стороны руки и склонив голову.

– Ты откуда такой взялся, клоун? – Ближайший бандит снял очки и с недобрым прищуром осмотрел стоявших перед ним людей. – Удостоверение покажи, которым народу светил.

– А ты кто такой, чтобы я тебе удостоверение показывал? – спросил Сан Саныч с неподдельным интересом.

– Вы понимаете, что вы не в ту воду влезли, ребятишки? – Бандит сделал шаг к командиру и ткнул его пальцем в грудь. За ним двинулись остальные. – Разъезжаете тут, охреневшие такие, за языком не следите. Бога за яйца держите, а? Или бессмертные? Так у вас большие неприятности, я гарантирую. Вы же залетные, я по рожам вижу. Мусора с Новосиба? Охреневшие вояки? Или просто попутали по жизни? А?!

Последнее он выкрикнул Сан Санычу в лицо, прожигая уничижительным взглядом.

– Ага. А ты, значит, точно старший, – спокойно заметил командир. Тяжело вздохнул, словно извиняясь, и кинул своим бойцам: – Ребята, работаем.

Гуреев участвовал во многих задержаниях. На своем веку он переловил множество наркоманов, наркодельцов, наркокурьеров, сталкеров и просто бандитов, пытающихся незаконно проворачивать свои делишки в зоне ответственности спецконтингента. Он уничтожил, должно быть, гектары полей мака и марихуаны, перехватил тонны наркотиков, изъял килограммы внеземных артефактов и отнял десятки единиц оружия. Василий потерял счет выбитым дверям, вынесенным окнам, поломанным носам и простреленным конечностям. Можно сказать, Василий считал себя специалистом в задержании, изъятии и вышибании. И когда Сан Саныч сказал, что будет нечто похожее, он был готов.

Но оказалось, что так ему только казалось. На самом деле Гуреев оказался совсем не готов к тому, что произошло.

Сан Саныч молча срубил бандита коротким ударом головы в переносицу. Аскет и Ватсон выхватили из-за пояса пистолеты с глушителями и застрелили на месте остальных.

Все произошло в считаные мгновения, из ступора Гуреева вывела фраза Сан Саныча:

– Как-то совсем не до долгих разговоров, боярин, – и командир воткнул в плечо мычащего в окровавленные ладони бандита короткий нож.

Новосибирская аномальная Зона

14 июля 2016 года

Как-то раз Громову пришлось эвакуировать незадачливого сталкера, попавшего в Бердске под завал. Молодой парень, из нового поколения старателей Зоны, приехавших испытывать удачу после последнего Расширения, забрался в старый дом, где его и накрыло рухнувшей перегородкой. Он просидел в закутке метр на метр почти три недели, цедя по капле воду из фляги, пока не был обнаружен исследовательским роботом ученых. Когда спасатели грузили несчастного на борт, парень выглядел удручающе. Помимо общего истощения, он беспрестанно кашлял, лицо и руки покрывала черная сыпь, переходящая в язвы, а кожа приобрела кирпичный цвет. Медик бригады лишь качал головой и разводил руками.

Насколько Руслан знал, сталкер скончался в течение недели в институтском карантине. Медики потом еще долго бились над трупом, пытаясь установить хотя бы диагноз.

Болезни и всевозможные неприятные последствия сопровождали почти всех, кто был так или иначе связан с Зоной. Созданный при институте медицинский центр редко когда оставался без посетителей, однако даже там не всегда могли помочь. Чаще всего обращались за антидепрессантами, чтобы разогнать гнетущее состояние. Кто-то не мог уснуть из-за навязчивых галлюцинаций. У кого-то проявлялись признаки лучевой болезни, невзирая на абсолютную норму радиационного фона в Зоне. У кого-то – непонятные опухоли, сыпь, раздражения. Из более «классических» болезней – практически весь медицинский справочник, особенно респираторные, кожные и онкология.

Это если не считать еще и пресловутый синдром Хармонта, любимый диагноз телевизионщиков.

Но самым печальным было то, что аура Зоны дотягивалась до детей. Особенно плачевно обстояли дела в семьях сталкеров, которые занимались «грязным выносом», пренебрегая иной раз банальной гигиеной после выхода из-за периметра.

Официальную политику руководства МИВК на этот счет можно было выразить одной фразой: «Соблюдай правила, и все будет хорошо».

Не ходи в Зону без специального оборудования и снаряжения. Не работай один. Не находись за территорией периметра более, чем положено регламентом выполняемой задачи. Суммарное количество рабочего времени в Зоне не должно превышать сорока часов в месяц. Будь бдителен.

Правил было много, и все они, по большому счету, были верными. Многие из них проверены опытным путем и доказаны кровью. Хотя все понимали, что и они не являлись панацеей.

Максимальный срок беспрерывного нахождения в Зоне – тридцать суток. Громов не знал, каким образом была получена эта цифра, но и ее считал немного завышенной. Никто на его памяти не прожил в зоне и недели. Единственный, кто продержался дольше, – тот самый молодой сталкер, погибший не от голода и обезвоживания, а от неизвестных болезней. И Руслан не хотел для себя с Ильей повторения этого печального опыта. Необходимо выбраться раньше, чем «порченая» атмосфера Зоны укокошит их. Очень хотелось надеяться, что в Маяке удача улыбнется им.

Руслан оставил Ткачева с двумя флягами воды, с разделенной на порции плиткой черного шоколада. На всякий случай нарубил еще веток, натаскал хвороста для костра. Но подозревал, что ослабший Илья не сможет поддерживать огонь. Строго-настрого наказал держаться и не умирать до его возвращения.