Я тебя женю! - Елена Кароль

вижу, как ты трудолюбива и начитана, без прикрас восхищаюсь твоей способностью схватывать даже самые сложные плетения на лету, так что нисколько не сомневаюсь в твоих реальных знаниях и хочу сразу сказать, что не буду придираться к мелочам. Скажи, тебе нужно что-нибудь из вещей прямо сейчас? Не стесняйся, я понимаю, как тяжело обходиться без элементарных удобств и тех же ручек, расчески и сумки.

И вроде искренне беспокоилась, но зачем вот так, при всех?

Чувствуя десятки взглядов на своей и без того выдающейся персоне, я сдержано поблагодарила магистра за беспокойство и заверила, что главные мои богатства — тетради с лекциями — удалось спасти, а с остальным я справлюсь. Тем более ректор обещал помочь материально, а преступник уже найден и понес заслуженное наказание.

— Вот и хорошо, — с облегчением улыбнулась магистр и наконец начала занятие.

Сегодня мы разбирали очень полезную тему защиты личных вещей от таких катаклизмов, как внезапный потоп, пожар и грызуны, но стоило прозвенеть звонку, как меня моментально обступили однокурсники и буквально потребовали подробностей: что же такого со мной приключилось вчера?

Удивилась, конечно, потому что за предыдущие четыре года с большинством ребят перекидывалась едва ли парой фраз, но скрывать не стала. Уж лучше рассказать ту правду, которую им стоит знать, чем они сами выдумают какую-нибудь ерунду. Ну я и рассказала. Что была весь день в городе, а когда вернулась, то вместо комнаты обнаружила пожарище. Пока разбирались и выясняли размеры ущерба, вдруг откуда ни возьмись явился второкурсник и во всем признался, вернув мне украденные из комнаты тетради.

— А это точно он? — засомневалась наша староста, пышечка Янина. — С чего бы ему тебе так пакостить? Или вы знакомы?

— Первый раз вчера увидела, — отрицательно качнула головой. — Но он не сам, его заставили. Вот только кто, я так и не поняла. Уверена, ректор обязательно со всем разберется. Может даже нам расскажут. Кстати, не знаю, как вы, а я на лекции магистра Оукмана опаздывать не хочу.

Глянув на наручные часики, Янина ойкнула первой и мы дружной толпой помчались на занятие по бытовым артефактам. В отличие от тех же артефакторов, которые чуть ли не с первого курса учились мастерить такие полезные штуки, как магические фонари, пылесборники и музыкальные вещатели, наш поток обучали лишь тому, как всем этим правильно пользоваться и в случае острой необходимости менять простейшую детальку-другую. На уроках магистра Оукмана, который был довольно дотошным мужчиной средних лет, мы изучали разнообразие и магическую направленность артефактов, их комбинации, совместимость или полное её отсутствие.

При этом если на первой паре присутствовало лишь половина курса, то есть только бытовики, то на втором занятии нас опять смешали вместе с боевиками. И, естественно, не обошлось без вступительно-сочувствующей речи от магистра Оукмана, который, оказывается, тоже успел оценить мои сообразительность и трудолюбие и пойдет мне навстречу по всем учебным моментам в разумных пределах. Кстати, не нужно ли мне чего этакого прямо сейчас?

Не став ехидничать, что не помешает тысяча золотых (и это только для начала!), сказала ему то же, что и магистру Дженкинс. Мол, всё в порядке, не стоит беспокойства.

И всё бы ничего, удовлетворенно кивнув, преподаватель начал занятие, но уже через пять секунд на мою тетрадь плавно приземлился магический самолетик с чьим-то посланием. Не собираясь отвлекаться на всякую ерунду, смахнула его прочь и продолжила записывать лекцию об охранных артефактах, оповещающих владельца о проникновении, пожаре, потопе и прочих напастях.

Увы, неведомый недоброжелатель, явно решивший сорвать мне занятие, не унимался и снова на мою парту спланировал магический вестник. И так пять раз подряд!

Выбесил!

Как и на большинстве предметов, на лекции магистра Оукмана я сидела на первой парте, поэтому не видела, кому так неймется, а показательно игнорирующий меня Джулиан вместо со своей командой расположился где-то посередине, так что я не могла точно сказать, кто из однокурсников развлекается подобным образом за мой счет.

Сама не могла.

Мысленно обратившись ко Тьме, попросила пушистую подругу быть моими глазами и уже через несколько минут знала, что это не Джул, как я уже начала подозревать, а его дружок Винсент, граф Наркизо. А этому-то что надо?

Я была уже согласна прочитать его следующее послание, чтобы это узнать, но очередной самолетик ловко перехватил Джулиан, при этом скорчив другу довольно зверское выражение лица, и на этом атака посланиями завершилась. А я так и не узнала еёсуть. Вот же тьма!

Остаток лекции прошел неожиданно скучно и хотя Тьма показала мне по внутреннему каналу крупным планом злые лица Фионы и Оларии, тем самым намекнув, кто тут истинный виновник пожара, жаждущий завладеть моими тетрадями, все мои мысли всё равно крутились вокруг неожиданного интереса графа к моей персоне.

Небо, как же всё-таки любопытно!

К счастью, лекция оказалась не бесконечной, и как только прозвенел звонок, меня снова окружили однокурсники, на этот раз преимущественно боевого направления. Тьма передала картинку, что ко мне хотели сунуться и королевишны, но заметив, что я снова в центре внимания студентов по обмену, передумали и покинули аудиторию.

— А ты у нас, оказывается, не только умная и красивая, но и популярная, — насмешливо констатировал Винсент, пока стоящий рядом с ним Джулиан просто изучал меня нечитаемым взглядом. — Признавайся, Эм, что вчера натворила? За что тебя такнаказали?

Я натворила?!

Не знаю, чего он добивался, но его кривляние моментально вызвало в моей душе волну стойкого негатива, так что я молча поднялась из-за парты, прижимая к груди тетради одной рукой (сумки-то не было), а второй незаметно сплетая универсальное заклинание стихий, ускоряющее активацию простейших жестов.

Совсем не бытовое заклинание, но тоже очень полезное. Призвала Тьму быть наготове и уверенно шагнула вперед, планируя с честью покинуть это сборище шутов в красных пиджаках.

— Эй, я с тобой вообще-то разговариваю, — возмутился граф, заступая мне путь и даже хватая рукой за плечо.

Повернула голову, внимательно изучая конечность, затем перевела взгляд обратно на парня и одними глазами высказала ему всё, что думаю о подобном поведении.

Не проняло.

— Руку убрал, — произнесла с нескрываемым пренебрежением. — Мне не о чем с тобой говорить, мои дела тебя совершенно не касаются.

— Слушай, ты чего такая ершистая? — не унимался вертлявый блондин. — А вдруг я помочь хочу?

— Ты? — скривилась. — Мне?

— Нда, уже не очень, — парень скопировал моё пренебрежительное выражение лица, но плечо не отпустил. — Слушай, я ж нормально спросил. Что не ответить? Так-то уже и не удивительно, что ты тут за главного изгоя. С таким-то характером.