Наемник - Эйке Шнайдер

Он поднялся.

— Пойдемте, провожу.

Колль кивнул, вставая. Эгиль, поднимаясь, пошатнулся, третий, как бишь его там, подхватил его под локоть.

Эрик смотрел чистильщикам вслед, пока не опустился полог отданного им шатра. Обошлось. Повезло, что Колль слишком вымотался и не стал сопоставлять дни и расстояния.

Ингрид ссутулилась, словно из нее выпустили воздух, на миг закрыла ладонями лицо. Эрик коснулся ее колена. Девушка тут же выпрямилась, на вид такая же спокойная и уверенная в себе, какой была весь этот бесконечный разговор. Встретившись с ним взглядом, едва заметно улыбнулась. Тоже сообразила, что они прошли на волосок от разоблачения. Интересно, понял ли Хаук, что Эрик изо всех сил врал и изворачивался не только ради себя, но и чтобы не впутать его людей?

— Пойду к Аделе, — сказала Ингрид. — А ты поспи. Здорово досталось?

— Это не моя кровь. — Эрик тоже встал.

— Вижу. Я не о том.

— Бывало и хуже. Так что для начала я узнаю, где тут добыть шайку и мыльный корень. — Он оглядел себя. — Хотя, боюсь, и щелок не поможет.

Ингрид криво улыбнулась.

— Ничего, справишься. Посуду же научился мыть.

Эрик рассмеялся.

— Справлюсь, конечно.

И побрел к телегам, рядом с которыми уже суетились слуги.

Вооружившись широкой и низкой деревянной шайкой и деревянным же ведром, он отошел от лагеря на пару сотен ярдов. Конечно, и на таком расстоянии особо не скроешься, но пялиться на него было особо некому: Адела не выходила из шатра, Ингрид не увидела бы ничего нового, а на служанку Эрику было плевать. Просто не хотелось никого видеть. Он устал от разговоров и оправданий. Хаук ведь тоже будет спрашивать. Эрик на миг пожалел, что у того есть амулет. Просто заставить забыть и ничего не объяснять…

Он замочил в ведре задубевший дублет. Долго выполаскивал кровь из волос. Влез в шайку, подтянув колени к груди и упершись в них лбом. Замер так.

Где-то неподалеку переговаривались люди, отправленные на поиски лошадей, и слуги, занятые делом; заржала лошадь, потянуло дымом от костра. Солнце уже поднялось над горизонтом, но еще не грело, холодный утренний ветер пробежал по мокрой спине, покрывая ее мурашками. Не надо бы сидеть тут и мерзнуть, этак и простудиться недолго….впрочем, он забыл, когда простужался. В университете, кажется. Интересно, это тоже последствия посвящения чистильщиков, или просто он перестал сидеть в четырех стенах и привык к любой погоде? Чтобы хоть немного согреться, нужно было пошевелиться, а шевелиться не хотелось. Не околеет. Усталость, свинцовая, неподъемная, навалилась, точно и не спал вовсе.

Не переменит ли Колль своего решения, когда отоспится и придет в себя? Хорошо бы у него не осталось времени передумать. Значит, надо вылезать из шайки, быстро заканчивать со стиркой и идти помогать с лошадьми. Жаль, плетения в этом не подспорье. Как же заставить себя шевельнуться?

Человеческая тень закрыла солнце, стало еще холоднее. Эрик поднял голову, мысленно застонал. Хаук.

— Не мерзни, — сказал тот. — Мне не нужен охранник в соплях.

— Я не мерзну.

— А то я не вижу: весь синий и в гусиной коже.

Эрик пожал плечами. Придется все-таки вставать и заканчивать с мытьем. Выплел воды так, чтобы та выплеснулась на голову. Брызги полетели во все стороны, Хаук отскочил, беззлобно ругаясь.

— А высохнуть тоже так можешь, этими вашими, — он покрутил рукой в воздухе, — плетениями?

Эрик мотнул головой, вылезая на траву. Сунулся в мешок за исподним. Так обсохнет.

— Я тебе нужен?

Бусина на его запястье блеснула в солнечном луче. Хаук уставился на нее, точно никогда не видел стеклянных бус. Эрик, мысленно ругнувшись, сунулся в ворот рубахи. Надо бы снять амулет, он уже раз едва не добавил ему неприятностей. Но Эрик носил его вовсе не из сентиментальности. Когда-то Ингрид спасла ему жизнь, найдя по крови. И этот долг он до сих пор не вернул.

— Не то чтобы нужен… — Хаук уселся в траву чуть в стороне. — Но кажется мне, ты о многом умолчал.

— Чистильщики — не те ребята, перед которыми стоит изливать душу.

— Особенно когда сам был одним из них? — негромко поинтересовался Хаук.

Эрик развернулся к нему. Тот хмыкнул в бороду, коснулся амулета на шее.

— Немного жаль, что я тебе о нем рассказал сразу. Интересно, какое бы у тебя было лицо сейчас…

Эрик не стал объяснять, что не заставил бы Хаука забыть, хоть соблазн и был велик. Пока чистильщики здесь, тому лучше помнить все произошедшее, когда они уйдут, его догадки перестанут быть опасными. Эрик вылил окровавленную воду, где мок дублет, наплел чистой, сыпанул щелока.

— Не хочешь разговаривать? — спросил Хаук. В голосе не было ни обиды, ни злости. Словно обычное дело — человек, которому ты платишь золотом, разворачивается спиной и начинает возиться со стиркой. Зато явственно прорезалось сочувствие. Впрочем, чему удивляться? Наверняка за свою жизнь Хаук успел на собственной шкуре почувствовать, что такое несколько бессонных ночей подряд, проведенных вовсе не за попойкой с друзьями или в постельных забавах.

— Не знаю, что говорить.

Эрик и в самом деле еще не решил, насколько откровенным можно быть. То, что он выдал себя с потрохами — полбеды. Главное, не утащить за собой Ингрид.

— Правду. Ее говорить легко и приятно.

Эрик рассмеялся. Ответил не сразу.

— Тебе в самом деле нужна правда?

— Предпочитаю знать, с кем имею дело. Особенно если этот «кто-то» может втянуть меня в серьезные неприятности. Хотя бы для того, чтобы понимать, чего ждать.

Эрик сунулся в стирку, ругнулся про себя, поняв, что придется закатывать рукава, снова выставляя на обозрение амулет.

— Мог бы слугам отдать, — заметил Хаук. — Чтобы самому руки не мочить.

— Это же не мои слуги.

— Не доверяешь? — он посерьезнел. — К слову, можно ли пропитать одежду ядом? Поговаривали что-то такое про бабушку нынешнего короля…

— Отравленные перчатки? Просто легенда. — Эрик ругнулся уже вслух, обнаружив, что стирать, сидя на корточках, ужасно неудобно. — Если уж говорить о ядах, я бы присматривал за едой. Приставил бы готовить кого-нибудь доверенного.

— Кому я могу доверять, если выходит, что моей смерти ищут мои же родичи? И могу ли я доверять тебе? Что возвращает нас к…

— Я не клялся тебе в верности, — пожал плечами Эрик. — Но, кажется, это не то, что ты хотел бы услышать.

— Да, слушать правду не так приятно, — усмехнулся Хаук. — Впрочем, смотря что за правда.

Он помолчал.

— Так с чего я взял, что ты чистильщик… Ты увидел эту черную тучу в кромешной тьме и знал, что этим каким-то образом пользуются чистильщики, и что их появление предвещает появление тварей. Это первое.