Руки прочь! Он мой, или Как стать счастливой с чужим мужем - Юлия Шилова

– Мишуля, а почему, когда я заговариваю о Таньке, ты избегаешь смотреть мне в глаза?

– Ты опять сочиняешь. Зачем везде и в каждом ищешь врага? Когда ты поймёшь, что я твой друг, а не враг?

Я поняла, что лучше закрыть эту тему, иначе она приведёт к ссоре. Я замолчала и, почувствовав, что у меня окончательно не выдерживают нервы, решила поехать в мастерскую, чтобы побыть в одиночестве и немного успокоиться.

В мастерской я подошла к неоконченному портрету бабки Антонины, укоризненно покачала головой.

– Смеёшься надо мной. Знаю, смеёшься. Приворожила ты мне этого олигарха. Большое тебе человеческое спасибо. Ну, сидит он рядом со мной, как пёс на привязи, шагу без меня не может ступить, а что толку? Жинка его ходит с брюхом, развод не даёт… Развестись он может только когда ребёнку год исполнится.

– А ты хотела, чтобы всё гладко было? – ожила на холсте бабка Антонина.

– Но ведь за это время с Михаилом может что-нибудь случиться. Его могут убить. Вдруг его переклинит и, несмотря на присушку, он решит вернуться в семью? У меня вообще ни на что нет прав. Я могу только жить в его доме, но меня могут попросить из него в любой момент.

– Учись терпению. Многие ждут своего звёздного часа годами.

– Я не многие, и у меня нет времени ждать. Конечно, буду стараться отхватить до официальной регистрации побольше, но это меня не спасёт. Мне нужен статус жены. Знаешь, бабка Антонина, у меня есть только один выход ускорить нашу официальную регистрацию – помочь его жене потерять ребёнка. Другого выхода не вижу.

– Наташа, да ты не женщина, а чудовище, – изменилась в лице Антонина.

– От чудовища слышу!

– Даже страшно представить, какое наказание тебя будет ждать впереди.

– Я не хочу думать о том, что ждёт меня впереди. Я хочу жить здесь и сейчас. Увы, чтобы получить желаемое, нужно уметь работать локтями.

– Ты хоть представляешь, какой грех на душу хочешь взять?

– Одним грехом меньше, одним больше, какая разница…

– Нужно подыскать другого, без беременной жены.

– Знал бы, где упадёшь, соломку подстелил. Откуда я могла знать, что у него супружница на сносях? Да и что теперь говорить. Нужно исходить из того, что есть. Помоги мне, Антонина. Сделай так, чтобы у неё случился выкидыш.

– Я этим заниматься не буду и тебе не советую.

– Жаль, придётся заняться самостоятельно.

– Наташка, ты монстр в женском обличье, – повторила бабка Антонина, и её отражение на холсте вновь застыло.

– Да пошла ты! – крикнула я и сбросила холст с мольберта. – Будешь ещё указывать, что хорошо, что плохо. Если не хочешь помогать, занимайся своим делом и следи, чтобы приворот не ослабевал и Михаил не прозрел и не заподозрил, что с ним что-то не так…

Настроение работать улетучилось, вдохновение предательски меня покинуло, я ушла из мастерской. Отъехав пару кварталов, поняла, что с машиной что-то неладное. Нажала на педаль тормоза и не почувствовала реакции. Меня тут же обдало холодным потом, но я не потеряла самообладания. Сомнений, что отказали тормоза, не оставалось. Тут же пронеслась мысль, что я могу пытаться остановить машину, только если врежусь в препятствие или сброшу скорость. Отпустив педаль, я быстро нажала её снова, проделав это несколько раз, но нужного эффекта не ощутила. Машина чуть снизила скорость, но тормоза по-прежнему не работали.

В такой стрессовой ситуации было сложно принимать решение, но я тут же сообразила, что если моя машина имела бы механическую коробку передач, я бы сразу перешла на передачу ниже, а вот с автоматом всегда проблема. Можно попытаться остановить машину ручным тормозом, но не факт, что получится.

Машину стало заносить. На кону стояла моя жизнь, и думать о сохранности машины было некогда. Я понимала, что смогу затормозить только при помощи элементарной силы трения обо что-нибудь, что находится неподалёку. О стены, бордюры, деревья… Автомобиль под воздействием силы трения будет снижать скорость, пока полностью не остановится. Как страшно пойти на такой радикальный шаг и сознательно направить машину в дерево или столб! Я ехала по оживлённой дороге в потоке машин.

Самое жуткое в подобной ситуации – лобовое столкновение. Наезд на препятствие или даже переворачивание машины гораздо предпочтительнее любому лобовому столкновению. Уже не до сохранности автомобиля. Собственная жизнь и здоровье дороже. Неожиданно машина пошла юзом, её стало сносить с дороги. Я попыталась вырулить, но безрезультатно. Машину нужно было срочно остановить. Заорав, я врезалась в дерево…

Я открыла глаза и увидела, что лежу в больничной палате. Рядом с койкой стояли врачи.

– Со мной всё в порядке? – спросила я.

– Считайте, родились в рубашке, – улыбнулся доктор и дал указание медсестре поставить мне капельницу.

В больнице я провела чуть больше двух недель. За это время Михаил навестил меня всего пару раз, ссылаясь на сумасшедшую занятость.

– Миша, что случилось с моими тормозами? – спросила его я, как только он приехал ко мне в больницу в первый раз.

– Ты когда последний раз проверяла машину?

– О чём ты говоришь? Машина была исправна. А вот когда я вышла из мастерской, тормозная система уже была повреждена. Ты лучше меня понимаешь, что это сделано умышленно.

– Я подключил полицию. Она расследует.

– Ты к поиску Таньки подключил полицию, только толку ноль. Думаю, со мной будет та же история. Почему ты не хочешь верить, что это подстроено специально?

– У тебя есть враги?

– Раньше было полно. Когда я жила с Самуилом, моим врагом можно было считать почти всё женское население страны. Когда я сошлась с тобой, у меня есть только один враг, который ненавидит меня лютой ненавистью и желает смерти.

– Кто он?

– Твоя жена, – невозмутимо ответила я.

– Наташа, ты в своём уме? Люся комара не обидит. Она за рулём никогда не сидела, водить не умеет, какие, к чёрту, тормоза… У Люси прав никогда не было. Она трусиха. Я уговаривал её сдать на права, но бесполезно. Она ездит с водителем.

– Чтобы меня уничтожить, не обязательно уметь водить машину. У Люси есть деньги, а значит, она может купить кого угодно.

– Я хочу, чтобы ты выкинула эти мысли из головы. Я прожил с Люсей очень много лет и знаю: она на такое не способна. У неё и общения-то ни с кем нет. Сидит дома и целыми днями плачет.

– Миша, может, мне её пожалеть? Бедная Люся… Водить машину не умеет, общаться ей не с кем. Лодырь она! А я вот без водителя езжу, потому что мне водителю платить нечем! Я, между прочим, чудом осталась жива. Может, мне ей за это ещё спасибо сказать?

– Люся не имеет к этому происшествию никакого отношения, – как робот повторил Михаил и нежно погладил мою руку. – Прошу тебя, прекрати на неё злиться. Она ни в чём не виновата. Разве только в том, что она моя законная супруга? В том, что все эти годы служила мне верой и правдой? В том, что подарила мне детей? Что она всегда любила меня и мне верила, а я её предал?