По обе стороны фронтира - Алексей Волков

Кстати, а куда?

Продолжать набег в одиночку невозможно. Воин знал о предполагаемом пути воинов, но в ночных скитаниях несколько заплутал и нуждался хоть в каком ориентире. Так что, еще непонятно, когда он сумеет соединиться с остатками отряда. Как бы ни у самой реки…

Конечно, можно было бы сразу повернуть к родному кочевью. Тут достаточно ехать на север, преодолеть пустыню, а за ней пойдут знакомые места. Спасение Змея, а затем побег явятся теми самыми ку, за которыми пришлось ехать в такую даль. И даже утерянное оружие отчасти искупает трофейный томагавк и угнанный конь. Довольно неплохой конь, если уж на то пошло.

Жаль, рядом со спящими не попалось ружья. Медведю очень хотелось стать обладателем чудо-оружия, а липан-апачи, как он успел заметить, вооружены огнестрельными штуками поголовно. Видно, бледнолицые неплохо обеспечивают союзников. И ножа видно не было. Но ножи, те всегда при себе, рядом не кладутся.

Не повезло во многом. Надо было придушить апачей и забрать все имущество. Задним числом каждому кажется, что можно было действовать решительней, наглее, и ничего бы не было. Но в тот момент Медведь мечтал лишь незаметно исчезнуть из лагеря бледнолицых. Доблесть воина не погибнуть, сгинув неведомо где без вести и следа, а вернуться и рассказать о совершенных подвигах.

Куда же ехать? Домой в одиночку правильнее, а совсем уж без добычи – стыдно. Хотелось чуточку разбогатеть в набеге, жениться. Пора уж, раз шестнадцатая зима на исходе. Девушки засматриваются, охотно идут с ним, но связать судьбу, не обеспечив семью хоть на первое время, кто согласится?

Вот только Тростинка почему-то остается равнодушной. Но вдруг, если он вернется героем, девушка взглянет на него иначе?

Решено. Больше Медведь не колебался. Надо искать Бьющего Орла и остальных воинов отряда. Пока бледнолицые караулят свой лагерь, обойти и ударить по поселениям.

Он видел врагов собственными глазами буквально рядом, и надо сказать Орлу – они остались на месте. Теперь, даже сорвавшись с места, бледнолицые останутся позади и не смогут помешать отважному предприятию. Главное, действовать быстро и решительно. Напал, захватил, исчез. Опять напал, захватил, исчез.

Медлить нельзя. Близится время Большой Охоты, а племя потеряло в набеге немало опытных воинов. И теперь придется охотиться на бизонов еще и за них.

Но только как выехать в нужное место? Хотя бы один памятный знак, будь то холм, озерцо, ложбина, рощица…

Понемногу напомнил о себе желудок. Приходилось терпеть. Плох тот воин, который не может провести пару дней без пищи.

Лука у Медведя не было, да не такая это беда для одиночки. Сделать простейшую пращу, подбить какую-нибудь птицу – разве не хватит? Просто времени нет на выслеживание. Если сама попадется на пути – дело другое.

Как назло, не попалась. Где-то мелькали в отдалении какие-то пернатые, однако так далеко, что даже зоркие глаза Черного Медведя не могли разглядеть, кто именно?

Зато разок встретился родник, и индеец смог напиться вволю. Облака успели разойтись, солнце вновь нещадно палило, а без воды продержаться намного труднее, чем без пищи.

Наконец молодой воин углядел вдали два холма, один обычный и невысокий, а второй с одной отвесной стенкой.

Не зря вечерами Бьющий Орел объяснял каждую складку местности на грядущем пути. Теперь Медведь точно знал, где находится и куда надлежит ехать, чтобы перехватить ушедший отряд.

Одному путешествовать легче, чем большой группой. Если знаешь куда. Меньше зависишь от всевозможных трудностей и случайностей. И прокормиться, и, в крайнем случае, поголодать некоторое время. Главное – следить за состоянием лошади, не загонять ее чрезмерно, но и не тянуть.

Сегодня догнать Бьющего Орла не получится, если, конечно, у того не случится каких-либо досадных задержек, но завтра еще до полудня – вполне реально. И будет он в то время уже…

И опять прерии

Пехота, посаженная на коней, – это отнюдь не кавалерия. Да и себя Максимов кавалеристом не ощущал. Другая специфика службы. На своих двоих много привычнее.

Но пешком по прерии – даже несерьезно. Вот и приходится егерям трястись, словно каким-нибудь драгунам. Солдаты непривычны к долгим конным переходам, еще натрут себе некоторые части тела, а впереди наверняка бой. Казакам и индейцам хорошо, они сроднились со своими скакунами и, наоборот, долгого хождения пешком уже не мыслят.

И все-таки сейчас самое главное – скорость перемещения и пройденные расстояния. Противник подвижен, однако его надо каким-то образом перехватить.

Надо будет подать по команде рапорт о необходимости или учреждения в здешних местах казачьей линии, или о постоянной дислокации в крепости хотя бы одного эскадрона регулярной кавалерии.

Где только свободные силы взять?

Вблизи безымянного притока Рио-Гранде

– Отец-Солнце и Луна свидетели: я сделал это!

Во время побега была ночь, и солнце не могло видеть разыгравшееся на земле действо, но так фраза звучала не только привычнее, но и внутренне законченной.

Медведь выкрикнул последние слова и вскинул руки.

Ответом был слитный рев прочих воинов. В свершенном подвиге сомнений не было. Чужая лошадь, сбруя покрыта узорами липан-апачей, томагавк тоже принадлежит исконным врагам. Все ясно и просто, как поведанная молодым воином история плена и обретенной свободы.

Юноша по праву заслужил свое ку. Не каждому дано сбежать из лагеря многочисленных врагов. Проигравшим неизбежно кажется: враг намного сильнее и его больше чем в действительности. Иначе почему поражение, а не победа?

Пленных стерегут всегда. Плюс – они же находятся не на самом краю вражеского расположения, а где-то в центре. Тут и незаметно выбраться, и удалиться, и угнать коня у врага… Даже не одно ку получается, а целых три. Как минимум.

То, что потерявшийся юноша сумел найти своих посреди прерии, всеми было воспринято как нечто естественное. Говорили же, каким путем пойдут. Как тут разминуться?

Лишь по признанию Бьющий Орел перешел к вопросам практическим. Понятно, сосчитать неприятеля Медведь не смог бы при всем желании, место у него было не то, но хоть кого в лагере больше, бледнолицых или апачей? Все ли конные? Некоторые бледнолицые почему-то предпочитают воевать пешими. Но пешим далеко не уйдешь.

И, конечно, интересовало: сколько воинов томится в плену? Много ли раненых? Как с ними обращаются? Будут ли держать дальше или отдадут липан-апачам на растерзание?

Черный Медведь ответил, как мог. Планов он не ведал, что рассмотрел, то рассмотрел, правильно ли, сказать трудно.

Воин был справедлив – раненым оказывают помощь, всех стараются неплохо накормить, а вот что дальше будет… Но желали бы смерти, убили бы сразу. Апачи сторонятся, но бледнолицые ведут себя дружелюбно.