Викинг - Влад Лей

показалась на горизонте, и оба наши драккара практически нос в нос неслись прямо на нее.

Море было неспокойным, бушующие волны били в борта, то и дело наш корабль поднимался на гребне, чтобы затем резко пасть вниз.

При этом стоял ясный день и спустя несколько минут, на протяжении которых все мы монотонно гребли, я, устремив взгляд на далекий берег, смог различить деревья, камни и дома деревушки, расположенной чуть ли не на берегу.

Что же себе думают мои коллеги по ремеслу? Так нагло идти к берегу, среди белого дня? Никакого эффекта внезапности не будет — если я отлично вижу, что происходит на берегу, то и обитатели деревушки давно заметили наши корабли.

Еще несколько минут, приблизившие нас к берегу еще больше, и я уже смог разглядеть миниатюрные фигуры людей — все они заполошно сновали между домами, словно муравьи возле своего муравейника.

— Что они там делают, интересно? — спросил я.

— Женщины, дети и старики собирают пожитки и бегут, — ответил сидевший рядом со мной Бродди.

— А мужчины?

— А мужчины собираются сражаться с нами.

Я только хмыкнул.

— И у вас всегда так?

— Как? — не понял Бродди.

— Вы всегда нападаете на деревню, когда там ничего ценного не осталось?

— Всегда кто-то да останется, — пожал он плечами, — а вообще, все прошлые годы они даже не убегали. Даже драться не приходилось.

— Почему?

— Мужчин в селении не было вообще.

— А в этом появились?

— В прошлом году появились. Славная битва. Мы потеряли треть воинов, но все же победили.

— Угу… — я задумался.

«Мужчин вообще не было, а в прошлом году появились». А куда же они делись? Скорее всего, королевство с кем-то где-то воевало. Иной причины быть не может. И война эта закончилась год назад.

Викинги прибыли сюда налегке, надеясь получить легкую добычу, как привыкли, но нарвались на серьезное сопротивление. И я даже знаю, почему: появившиеся в селении мужики — это вернувшиеся с войны ветераны. И они не захотели без боя отдавать свое имущество. Ну и раз в прошлом году викингам удалось взять свое, в этом южане должны были подготовиться лучше.

— Быть может, тогда не идти на них вот так?

— Как так? — не понял Бродди.

— В открытую, — пояснил я, — дождемся ночи, или же…

— Кто же бежит от доброй драки? — удивился Бродди.

— Ноды! — встрял слышавший наш разговор здоровенный бородатый амбал.

Я не стал обращать внимание на его слова и снова обратился к Бродди.

— Почему бы не высадиться чуть дальше, и подойти к деревне тихо и незаметно? — спросил я. — Хотя бы не дать жителям сбежать, тогда и трофеев будет в разы больше.

Но прежде чем Бродди ответил мне, какой-то бородатый, заросший, словно обезьяна, мужик фыркнул и крикнул:

— Слышите, братья? Мы, оказывается, слишком тупые! Но теперь, слава богам, появился нод, который знает, как нужно грабить южан!

Все дружно заржали, кроме меня. Меня так и подмыкало сказать ему, что уж действительно следует благодарить богов — они сжалились над вами, тупыми, и прислали не бог весть кого, конечно, но все же человека, который хотя бы умеет атаковать не только в лоб. И умеет хоть немного думать, в отличие от вас, скудоумных.

Но я промолчал. Зачем спорить с тем, кто и так в скором времени окунется в дерьмо с головой? А я не сомневался, что так и будет.

Мужик же, явно ожидавший от меня чего-то иного, тут же поскучнел, отвернулся и плюнул в воду за бортом.

— Ладно. Посмотрим, как оно все будет, — сказал я Бродди.

— Как обычно, — вновь встрял «обезьян».

— Я не с тобой говорю, — повернулся я, наконец, к нему.

— Зато я тебе отвечаю.

— Ты лучше веслом работай, а то тебе грести и говорить одновременно сложно — мозгов не хватает, — заявил я ему, и мужик побагровел.

— Ты, жалкий… — начал было он, но заткнулся — слишком уж неожиданно скрамасакс (еще один трофей, доставшийся после убийства треллов и переданный мне Уббе в благодарность) появился рядом с его горлом и замер, слегка надавив на кожу, отчего на ней тут же выступили капельки крови.

— Сейчас не время! — рявкнул Бродди на нас обоих. — Хотите что-то доказать? Делайте это дома, на площади. Хольмганг в набеге запрещен! НУ!!!

Я нехотя убрал оружие, «обезьян» потер шею в месте, где от соприкосновения с ножом осталась немаленькая такая царапина, но промолчал.

Вот и хорошо.

Далее мы гребли к берегу молча. Я, в принципе, уже все понял, и ничего спрашивать больше было не нужно.

А вообще, я пришел к выводу, что напрасно пошел в набег с ними — это тебе не одлорцы. Надо же, ведь на площади собралось человек восемьдесят, а то и сто, а пошло всего двадцать. Остальные решили остаться.

А самое плохое — не было у них даже командира. Так, парочка авторитетных людей вроде Бродди, однако чьи приказы можно оспаривать или вовсе не выполнять. Да в общем-то Бродди и ему подобные приказы раздавать и не могли. Похоже, в бой мы пойдем как какая-то орава разбойников.

Вот какой вообще смысл идти в набег двадцати людям, если они отлично знают, что придется биться? Нет, если бы они хотя бы пытались бить неожиданно, действовать тихо — можно было бы понять.

Но нет — прут, как носороги, при этом, не имея ни достаточного количества воинов, ни нормального командира. О дисциплине я вообще промолчу.

Наверняка справившись со своим противником, наш «товарищ» тут же бросится не помогать соплеменнику, а в ближайший дом, искать ценности.

Тем временем наши драккары успели подойти еще ближе к берегу.

Теперь уже я отчетливо видел людей в деревне — их стало гораздо меньше (видимо, большинство уже ушло), но все же тут и там из домов появлялись люди, и тут же устремлялись прочь, куда-то за деревню. Видимо, там была дорога, по которой беженцы и спешили уйти.

Однако там кое-кто остался ‒ защитники.

Человек семь мужиков выстроились в ряд, выставив деревянные, прямоугольные щиты (почему-то напомнившие мне щиты римских легионеров) перед собой.

За ними стояло трое с длинными копьями.

Десятеро? Ну, это еще не страшно. Хотя сразу видно — эти драться умеют, и сдаваться не собираются. Ну