Вохштерн - Антон Клеттин

Если судить по точкам, то бандитов было много. Раза эдак в три больше тех тридцати человек, о которых мне рассказывал Блоха. Соврал, паршивец. Решил мне напоследок гадость сделать. Ну ничего, думаю Хаймат заставит его пожалеть о своей мелочности. А бандитов я не боялся. И пусть их там хоть сотня будет — не проблема. Я, конечно, не Ирвона, но и мне есть чем удивить вражину.

Помнится, я, когда первый и последний раз посетил замок Киффер, случилась у меня там неприятность смертельного толка. Местный барон, потакая причудам своей доченьки — психопатки, решил меня за мелкую провинность казнить. Я тогда человеком в магии был новым, перенервничал, да и жахнул самым большим калибром из имевшихся у меня, убив при этом всех обитателей замка.

Что это было за заклинание я не знаю до сих пор. Как я не пытался его вспомнить — не получалось. То ли оно было одноразовым, то ли становилось доступно при смертельной опасности, а может во всем виноваты две богини — близняшки, не суть важно. Главное, что, не сумев вспомнить то самое заклинание массового поражения, я решил придумать свое собственное. Такое, что если и оставляет следы, то минимальные.

И, как ни странно, довольно быстро придумал. Взял за основу заклинание из жезла ныне покойного барона Авера. Поигрался с модулями, уменьшив напряжение и силу тока до минимально летальных параметров, и… Все, заклинание массового поражения, которое очень сложно отследить местным ищейкам, готово. Название тоже придумал — «Цепная молния». Простенько и со вкусом.

До практического использования, правда, дело пока не дошло. А на разбойничках Блохи запамятовал попробовать. Так что, цепную молнию, ждали сегодня полевые испытания, а бандитов — неприятный сюрприз.

Сам лагерь больше всего напоминал стойбище бомжей где-нибудь на окраине крупного города. Несколько шалашей, нечто вроде палаток, пара кострищ, и толпа небритых, плохо одетых, грязных мужиков. Не хватало лишь полиэтилена, которого почему-то всегда в избытке у бомжей. Да и вообще, мусора, как такового, видно не было. Даже опавшие листья были сметены в аккуратные кучки за пределами лагеря. Прямо не бандитский форпост, а пионерский лагерь на выезде.

Часовых я снял играючи. Слишком уж далеко они находились от лагеря и друг от друга. Просто прокрался к каждому из четверых, и при помощи стилета отправил на свидание к Хаймат. Затем, выбрав позицию поудобнее, и подальше от шатра (а он, в отличие от своих подельников жил в настоящем шатре) Кривого, использовал свою разработку.

КРРРРРРРРРРРРРРРРР—АК!

Я дернулся от неожиданности. Слишком уж громким получилось заклинание. Но эффективным — никак не меньше десятка тел валялись сейчас на сырой осенней земле, дергаясь в конвульсиях. Времени выяснять неудачный ли это расчет мощности, либо просто реакция мертвого тела, не было, так как уже после первого залпа бандиты всполошились. Кто-то непонимающе смотрел по сторонам, пытаясь понять, что произошло, кто-то схватился за оружие, но были и такие, кто попытался сбежать.

Именно в последних и полетело новое заклинание. И еще раз. И еще. В целом — довольно эффективная и убойная штука получилась. Даже несмотря на то, что убивало оно далеко не всех. Но и массовое оглушение — тоже неплохой результат. Пожалуй, оставлю все как есть. Жаль только, что использовать его можно только в исключительных случаях, когда можно убрать свидетелей.

Пока я рассматривал последствия работы своего сумрачного гения, из палатки выскочил местный атаман. Кривой, собственной персоной. Да уж, теперь мне стало понятно и за что он получил свое прозвище, и слова покойного Блохи: «Сам признаешь, как увидишь». Вроде бы все было в этом дядьке как надо: и губы как у всех, и глаза, и рот. Но лишь по отдельности, а если смотреть вместе, то его лицо казалось каким-то… Кривым и казалось. Некрасивое, злое, властное. Сразу видно было, что мерзкий это человечишка. Мерзкий и злой.

Но, надо признать, командовать он умел. Не прошло и тридцати секунд, как он организовал разрозненную, испуганную толпу и в мою сторону полетели первые стрелы и камни. Хвала «защите Итана» — не один не попал. Но все равно мне лишнее напоминание — не зевать.

Сместившись сильно в сторону, я нанес новый удар цепной молнией, стараясь не попасть в атамана. Потом, подгоняя себя заклинанием ускорения, вновь поменял позицию, и нанес еще один удар. Потом еще. И бегал я так вокруг окончательно впавших в панику бандитов до тех пор, пока на ногах не остались сам Кривой, да десяток его подельников. С последними я справился уже ставшими привычными ледышками. А главаря, ринувшегося наутек из лагеря, подловил, обогнав по широкой дуге.

Ну вот и все. Зачистил довольно большой лагерь душегубов в одиночку. И даже без Ирвониной помощи. Кто молодец? Я молодец! Правда, прежде чем наслаждаться собственным исключительным величием, нужно еще с недобитками разобраться. Мало ли кто очнется раньше времени и удерет. Мне такого не нужно.

Схема поиска выживших у меня была отработана после Фолье Йри, так что отправка очередной партии душегубов к Хаймат не затянулась. Больше времени у меня занял осмотр их вонючих тел. Как бы мне не было неприятно, но нескольких даже пришлось раздеть. Как убитых, так и раненых.

И тут все было не так уж и хорошо, как мне хотелось. Следы были. Мелкие, но все же были. От небольшого покраснения, до мелких ожогов. Последние, насколько я понял, появлялись если «точкой входа» заклинания была голая кожа. Вердикт — использовать можно, но аккуратно.

Еще немного побродив среди мертвецов, я принял решение тем, кто умер от разряда тока, еще и дырок в теле наделать. Так, чтобы запутать потенциальное следствие. А закончив с этой тяжелой и грязной работой, направился к Кривому. Его ждал разговор с пристрастием.

Глава 16

Честно говоря, до разговора с бандитским атаманом я считал Кривого идиотом. Ну в самом-то деле, ты подмял под себя с десяток деревень, дань с них трясешь, зачем тебе как баран биться еще и о Глиноровское поселение? Тем более, что всего урона — это пара сожженных домов, пятерка убитых селян, да подпорченный частокол. В отличие от бандитов, потерявших никак не менее шести десятков человек. Зачем заниматься самоубийством, если можно тихонечко снимать сливки с подконтрольных тебе селян, ловить зазевавшихся туристов, и в ус себе не дуть? Ради авторитета? Так кто посмеет в сторону атамана такой сильной банды хоть слово сказать?

А пообщавшись, понял, что мужиком он был сугубо практичным. Из-за угрозы нападения злых захребетников и объявленной виконтом мобилизации, очень много селян бросилось в бега. Как из сервов, так и из свободных. И большинству из них не оставалось ничего, кроме как прибиться к тем или иным бандам. Ну или создать свои.

Вот тут-то и проявился организаторский талант Кривого. Вместо того чтобы гнать лишних бегунков взашей, как это делали другие бандитские атаманы, он начал принимать в ряды своей ватаги вообще всех желающих. И все это под смех все тех же атаманов, которые вовсю издевались над ним и предлагали сменить погоняло на «Добряка».

А потом, в один момент, им вдруг стало не смешно. Как-то так получилось, что добрый и глупый Кривой, оказался атаманом самой крупной шайки в этих местах. Да и не только в этих. Шутка ли — почти четыре сотни человек. Не каждый граф такую дружину выставить может. А тут обычный босяк. И этот босяк, невзирая ни на чье мнение, принялся наводить свои порядки, вырезав подчистую все остальные банды. Он не жалел никого. Ни тех, кто оказывал сопротивление, ни тех, кто пытался переметнуться к нему. Кривому не нужны были ни предатели, ни конкуренты.

Покончив с другими бандами, и став единовластным хозяином этих мест, Кривой принялся уже за деревеньки, поступая с ними все с той же расчетливой жестокостью. Те, кто сразу принимал правила игры и готов был платить, отделывались легким испугом. Тем же, кто оказывал сопротивление, преподавался урок.

Так, например, жителей одной из «непокорных» деревень заставили смотреть как жену и двух дочерей старосты (младшей из которой еще и десяти не было) пропустили через всю банду Кривого. В другой, атаман без лишних слов убил каждого четвертого жителя. В третьей, заживо сжег всех детей младше пяти лет.