Цена сокровищ. Опасные тайны Китеж-града - Елена Езерская

– Простите, – мне стало неловко, – я не это имел в виду. Дело в том, что после того, как Олег пропал, вокруг меня появилось слишком много малознакомых мне людей, которые под любыми предлогами пытались выведать, доверял ли мне Олег какие-то тайны.

– А он доверял? – Хорст протянул руку за письмом, и я машинально вернул его.

– Если то, о чем мы говорили с ним, – тайна, тогда – да, наверное, доверял, – пожал я плечами, – но дело в том, что я не знаю этого, равно как и того, от кого и какие секреты он хранил.

– Видите ли, – промолвил Хорст после продолжительной паузы, показавшейся мне вечностью, прерывать которую никто не имел права, – мне вся эта история с убийством Саши (я не сразу понял, что он говорит о Чернове) показалась странной. Я знал его отца, Саша вырос у меня на руках, я с уважением относился к Стелле и считал, что Саша вел себя по отношению к ней не совсем корректно… Только не пытайтесь убедить меня в том, что об ушедших – или ничего плохого, или ничего вообще. Чтобы понять, что случилось, надо знать, как жила эта семья. Я сам несколько раз участвовал в их примирении, и не сочтите меня нескромным, но во многом благодаря мне этот брак оказался столь продолжительным. Саша по природе натура увлекающаяся и, что греха таить, не моногамная. Я вообще считал, что таким мужчинам следует не жениться, а содержать двух-трех порядочных подруг, и кстати сказать, средства ему вполне это позволяли, а еще лучше, чтобы девочки знали о существовании друг друга и поддерживали нормальные добрососедские отношения. Но вы же знаете, как у нас в обществе относятся к условностям, – если мы, конечно, говорим о людях со статусом и внятным общественным положением. Нормальный деловой мужчина должен быть женат и соблюдать рамки приличия, что Саша, увы, делал далеко не всегда. Разумеется, они ссорились, но не в такой степени, чтобы дойти до убийства. Я бы еще поверил, если бы Саша убил Стеллу – случайно, не рассчитав удар. Но она… Это невозможно, да нет – это просто нереально. Едва до меня дошла весть о смерти Саши, я немедленно предпринял все возможные шаги, чтобы облегчить участь Стеллы. Я вмешался, насколько мог, благодаря чему у нее были довольно сносные условия в тюрьме. Я нанял для нее лучшего адвоката, одного из лучших, – убедил Емельянова взяться защищать Стеллу, открыл для него неограниченный кредит. Я держал в руках копии всех материалов следствия и ничего не понял – либо они виртуозно сфабрикованы, либо все обстояло именно так, как официально о том было объявлено. Я договорился с лучшим частным детективным агентством, что они будут помогать адвокату Стеллы, но он почему-то отказался от их услуг, уверяя, что справится самостоятельно. Мне кажется, он что-то искал и, возможно, нашел, но не успел или по каким-то причинам не захотел мне рассказать об этом до того, как все проверит. И вот его нет, и даже мои связи в соответствующих кругах не помогают – Олег как сквозь землю провалился. А потом еще эта из ряда вон выходящая история со Стеллой! Я нажал на кого надо, и мне признались, что просто не знают, где она… То есть они, конечно, говорят, что не знают, где находится ее тело, потому что убеждены, что смерть была диагностирована правильно. Отсюда – закрытый гроб и как следствие слухи, которыми уже полна вся пресса…

– Это не слухи, – раздраженно сказал я, – два дня назад я держал в руках доказательство того, что Стелла и Олег живы, были по крайней мере эти самые два дня назад.

– Меня действительно слишком долго не было в стране, – с каким-то особенным подтекстом сказал Хорст, и цвет его лица в считанные мгновения сравнялся с белизной его благородной седины. – И что они хотят от вас в обмен на их освобождение? Это как-то связано с бизнесом Саши или со мной?

– С чего вы решили, что это похищение и кто-то требует выкуп? – Меня опять повело, так что я и сам испугался – а не слишком ли быстро я разоткровенничался?

– Если я правильно трактую письмо Емельянова, то он предполагал, что ему может грозить опасность. И в тексте есть прямая ссылка на вас – вы посвященный, он вам что-то рассказал. Разве только хотел вас подставить, но… Как вы думаете, такой поворот сюжета возможен? – Хорст снова потянулся к бокалу. – Вам повторить?

– Нет, – отказался я. – Хорошо, а если предположить – только предположить, что Олег действительно передал мне некую важную информацию, что это дает вам?

– Вы решили вести собственное расследование? – Хорст изумленно приподнял правую бровь. – А вы понимаете, куда лезете?

– Я же сказал – если… – напомнил я ему.

– Игорь… я могу называть вас по имени? Вы мне все-таки в сыновья годитесь. (Я кивнул.) Спасибо. – Хорст сделал еще один маленький глоток, второй за все время нашего разговора. – А мы можем обойтись без самодеятельности? Насколько я могу понять, именно на этом сгорел ваш друг Олег Емельянов. Полагаю, он либо не захотел делиться славой с частным детективом, либо…

– Хватит! – не выдержал я и вскочил со своего места, всем своим видом давая понять, что намерен уйти – тотчас же по завершении того, что будет сказано после. – Мне противно ваше лицемерие, Герман Альбертович, и актер из вас никудышный! Мы встречались с Олегом за несколько дней до его исчезновения, и он рассказал, что вы, именно вы, передали ему документ, который поможет пролить свет на убийство Александра Чернова. Олег передал мне ксерокопию зашифрованного текста, который он просил меня, скажем так, «перевести». Он считал, точнее – вы внушили ему, что это тайная бухгалтерия Чернова, и Олег купился на эту фальшивку, потому что хотел помочь Стелле, хотел спасти ее.

– Постойте! – Хорст тоже поднялся с кресла, пытаясь жестами остановить меня. – Я не понимаю, о чем идет речь. Я никогда не встречался с адвокатом Емельяновым. Все переговоры с ним по моему поручению вела адвокатская фирма в Йоханнесбурге. И я не передавал вашему другу никаких бумаг, тем более секретных. Я вообще с ним не знаком. И мне непонятно, почему он назвал мое имя. Мне его рекомендовали как порядочного человека, и отец Стеллы отзывался о нем очень хорошо.

– Вообще-то ваше имя, – с неохотой признался я, – ваше имя назвал не Олег, это было мое предположение, так сказать импровизация, вот только непонятно, почему он не стал оспаривать его. Возможно, хотел скрыть от меня настоящий источник информации. Либо его уже шантажировали и он был рад моей, так сказать, «догадке».

– Значит, сам догадался? Умница. Так вы математик, говорите?

Я растерялся – я так сказал? Не помню, чтобы у нас заходил разговор о моей профессии. Впрочем, если он сумел найти меня, значит, и знал больше, чем говорил.

Я смотрел на Хорста, как кролик на удава, и боялся пошевелиться. Если он ничего не знал о существовании «записной книжки», то передать ее Олегу, прикрываясь именем близкого к семье Черновых человека, мог только настоящий убийца Александра Чернова. Такого я никак не ожидал. Даже не мог подумать, мне и в голову такое не могло прийти! Я беззвучно охнул и как подкошенный опустился в кресло, не в силах отвести от своего собеседника растерянного взгляда. Я чувствовал себя полным идиотом, я, наверное, был им в глазах Хорста. Пожалуй, он прав, детектив из меня не получился, а я-то думал – прижму его к стенке, заставлю открыть карты, но пока я лишь перебирал колоду из джокеров.