Ничейная магия - Ирина Ростова

Это был простой, немного гипнотический и занудный ритм: три-четыре раза ткнуть перед собой, сделать шаг, снова потыкать посохом. Почти все время Мист смотрела под ноги, лишь иногда оглядываясь, и даже начала напевать себе под нос незатейливые мелодии из студенческой и до студенческой жизни, чтобы не было так тихо: тишина была почти противоестественной, слышно было только гудение комаров, и то стихало вместе с тем, как ложился туман. Словно бы он глотал все звуки. Тем не менее Мист продолжала идти вперед и вперед, надеясь, что гидра не выпрыгнет на нее неожиданно из тумана, и не плюнет ядом, даже не показываясь на глаза.

– Ийилива, не чуешь, нет рядом гидры?

– Нет, – приглушенно, словно через ткань, донесся голос Ийиливы. – Никого живого крупнее комара пока поблизости нет.

– Ладно, – Мист перехватила посох и упрямо пошла дальше, соблюдая свой ритм, и шла еще какое-то время, пока в очередной раз не подняла глаза и не встретилась взглядом с кем-то чужим. – А! – крикнула она, подпрыгивая, и автоматически замахнулась посохом. Дерево прошло сквозь внезапного визитера, и он рассеялся. – Что это было? – спросила она, прижимая руку к груди, где сердце, казалось, пыталось выпрыгнуть, пробив ребра. – Нельзя же так пугать!

– Это морок, – прошелестела Ийилива. – Оно не живое.

– Да какой это морок, если это задница полная? – хрипло спросила Мист, судорожно оглядываясь и тяжело дыша от страха.

Ее окружал туман, из-за которого было видно, максимум, шагов на пять по сторонам, но в глубине его она разглядела тут и там знакомое гнилостное мерцание. Болотные огни. Они манили, притягивали, и Мист заставила себя зажмуриться, потрясла головой. Нужно было что-то делать, не позволять обманному свету себя вести. Девушка сжала посох и потыкала им перед собой, чтобы сделать шаг, и ей под ноги выскочил небольшой булыжник, обкатанный водой. Мист наклонилась, примерила его в руке – не слишком тяжелый, не слишком большой, но душа камня в нем есть, чувствуется. И, если получится, у нее будет свой свет, отвлекающий ее от обманных чар.

Мист торопливо выдернула шнурок из петель на вороте рубахи, приладила камень к развилке сучьев у самой вершины своего посоха и примотала, завязав несколькими узлами для надежности.

– Решила срочно сделать магический посох? – поинтересовалась Ийилива. – Думаешь, мороки испугаются и уйдут?

– Скорее, я испугаюсь и сбегу, – нервно рассмеялась Мист, а потом сосредоточилась, положив ладонь на камень и закрыв глаза.

Она старалась абстрагироваться от ситуации, от мороков и огней, от сырости в сапогах, от зуда в щеке, концентрируясь только на ощущении камня под пальцами, на его форме, текстуре. – Ты был здесь сотни лет назад, видел тьму, видел мрак, память оберни, памятью вернись, свет назад верни, камень, загорись! – Ийилива пискнула что-то удивленное, и это показалось Мист достаточным знаком для того, чтобы не бояться открывать глаза. Каким-то странным образом, еще один подземный наговор сработал: может, в этом камне было достаточно “старой” магии?.. Хотя, после всего увиденного за последнее время, Мист уже сильно сомневалась в том, что магия действительно полностью и совсем оставила Эквеллор, и многие вещи из прошлой, подземной жизни виделись ей иначе. Они были великими магами когда-то, каждый подземец, и сейчас они сохраняли, видимо, этот свой статус, на фоне магически полностью инертных наземцев, потому что свои нехитрые “трюки” продолжали использовать, несмотря ни на что.

– И, все ж таки, не зря это именно ты, – очень тихо, но очень довольно сказала Ийилива. – Очередной “фокус” с твоей подземной родины?

– Ага, – подтвердила Мист, отставляя руку с посохом, чтобы полюбоваться на свое творение. Камень, расположившись почти в навершии, светился теплым, мягким огнем, похожим на солнечный. Это выглядело даже красиво и очень успокаивающе, словно личное портативное солнце горело рядом, хоть и не грело.

– Интересный вы народ, подземцы!

– Я тоже так думаю, – согласилась Мист, снова начиная прощупывать землю впереди себя. Ладонь уже немного болела, там грозила в самом ближайшем времени расцвести дивная мозоль.

– Жаль, ар-Маэрэ про вас не знал.

– Сомневаюсь, что не знал, – девушка почесала нос, оглядываясь по сторонам. Твердая тропка впереди нее, кажется, раздваивалась, и пойти вперед, по ее методике, не получилось бы, так как два рукава тропинки вели направо и налево, и ни один из них не получалось притянуть к “срединности”.

– Это ты с чего взяла?

– У нас недалеко от города руины были, говорят, там все рухнуло аккурат с уходом магии, видимо, только на волшебстве и держалось, – рассказала Мист, продолжая стоять, опираясь на посох. – Из черного камня такие руины. Конечно, растащили там все, что можно и нельзя было, за столько то лет, но мне все равно повезло. Может, не заметили, может, не сочли ценным, в общем, я нашла там, не смейся, крышку шкатулки нашла. На ней были надписи на эльфийском, и черная башня изображена. Но, конечно, мне даже толком никто не мог долго объяснить, что это за язык такой. Наземский и наземский, мол, кто разберет?…А потом у нас дворф купец был, он и сказал, мол, эльфячьи буквицы…

– И ты?

– И я решила, что пойду наверх и научусь это читать, – сказала Мист. – Что и привело меня, в итоге, в это болото.

– Язык до болота доведет, – сострила Ийилива.

– Или до плахи, тоже вариант, – согласилась Мист и все же решилась, свернула налево. Ар-Маэрэ всегда сам шел налево, может, при создании этого испытания он поддался влиянию подсознания и облегчил тем самым путь тому, кто представлял себе особенности работы его ума?

Незнакомец снова возник из тумана в точности также внезапно, как в первый раз, и Мист, машинально защищаясь, ткнула в него светящимся навершием своего посоха. Морок тут же исчез, раззявив напоследок черный провал пасти и оставив Мист переживать по сто раз по кругу снова испытанный холодный ужас.

– Дым и пепел! Да что ему надо?

– Может, как комарам?

– Жрать, что ли? Так мороки не едят, наверное, – вздрагивая, Мист потерла свободной рукой предплечье.

– Плохо ты знаешь мороков!

– Ийилива! Не шути так, – попросила девушка.

– Да едят они, едят! Только не то, что ты думаешь. Они питаются эмоциями.

– То есть, хочешь сказать, он меня жрет? – ужаснулась Мист и заставила себя сделать следующий шаг.

– Именно это я и имела ввиду.

– Но я не могу его не боятся! Он как-то внезапно выныривает, – Мист даже снова содрогнулась при воспоминании.

– Может, он уже наелся, – неопределенно предположила сильфида. Мист очень хотелось ее стукнуть, но нематериальная природа в очередной раз спасала ее спутницу.

Стараясь больше смотреть по сторонам и вперед, и меньше – себе под ноги, Мист продолжала пробираться вперед, гадая, сколько еще осталось. Именно поэтому первый скелет попался ей под ноги внезапно. Она споткнулась обо что-то, и полетела лицом вниз в топь, разбрызгивая воду и выпуская из рук посох.. Так как ил и грязь под ней не стали проседать, она толком не испугалась, и под истошный визг Ийиливы попыталась подняться из болота, разлепляя глаза, чтобы лицом к лицу встретиться с голым черепом в толще воды, в глазницах которого, в темноте, шевелились какие-то червяки.