Последнее Евангелие - Дэвид Гиббинс

— Сомневаюсь, — ответил Морис. — Они расширяют проход, чтобы вынести Анубиса. Даже наш ангел-хранитель Элизабет не полезет за решетку.

— Возможно, они считают это место проклятым, — предположил Костас. — Вероятно, из-за Анубиса.

— Если бы было проклятие, власти не преминули бы сообщить нам о нем, — пошутил Морис. — Они рады любому предлогу, чтобы затруднить раскопки. Приходится играть по их правилам. Наше исследование — своего рода доказательство того, что они сделали все, что могли, и что место является слишком опасным для дальнейших раскопок.

Словно подтверждая мысль Мориса, земля задрожала, пыль поднялась в воздух, мерцая, будто на театральных подмостках. Но все закончилось так же быстро, как началось. Причина произошедшего даже не обсуждалась. И так понятно. Морис достал сейсмический осциллятор, приложил его к стене и что-то недовольно пробурчал себе под нос. На какое-то мгновение повисла тишина, затем послышался сухой кашель Марии. Все тут же вспомнили, что нужно надеть пылезащитные респираторы.

— А может, они и правы! — воскликнул Костас. — Морис, что тут еще можно посмотреть? Порекомендуй что-нибудь интересное, как местный экскурсовод. Я готов.

— Возвращаться в любом случае слишком поздно, — сказал Морис, глядя на Джека. — Не хочется, конечно, признаваться, но я начинаю понимать тех, кто копал этот тоннель в XVIII веке. Думаю, вы, как, впрочем, и я, не хотите задерживаться здесь надолго. Мы здесь не для кропотливых раскопок, не для изучения всей площади туннеля, а так — для быстрого археологического осмотра.

— Согласен, — сказал Джек.

— Пока ждем, может, объясните, что там насчет опиума?

— Не поверишь, что мы нашли на месте кораблекрушения!

В этот момент впереди раздалось вначале невнятное ворчание, а потом довольно четкие ругательства.

— Здесь кое-что есть! — Оказалось, Костас прошел немного вперед к отверстию в конце туннеля. — Подумал, тут еще одна статуя…

Археологи подбежали к Костасу. Лучи их фонарей сошлись на месте, где из-за сейсмического сотрясения осела часть стены возле трещины. В образовавшемся проеме виднелась фигура человека в полный рост. Статуя лежала лицом вниз, протягивая одну руку вперед, а другую спрятав под грудью. Ноги были направлены к входу. Казалось, человек изображен обнаженным, но на самом деле статую покрывал темный обгоревший слой. Трудно было понять, что находится под ним.

— Боже мой, — прошептала Мария.

— Должно быть, статуя только что обнажилась, — спокойно заявил Морис. — Из-за недавних толчков. Вчера ее здесь точно не было!

Джек опустился на колени и осмотрел голову, затем попытался разглядеть что-нибудь сквозь маленькое отверстие, расположенное под ухом. Внутри статуя была пустой, как обыкновенная бронзовая фигура. Но из какого же она материала? Не было никаких признаков коррозии. Джек задумался, а потом еще раз внимательно осмотрел статую.

— Черт возьми… — пробормотал он наконец.

— Что это? — спросил Костас.

— Помнишь, я рассказывал о телах в Помпеях, о тех, которые сохранились как пологие формы, покрытые пеплом, будто для отливки?

Костас судорожно сглотнул.

— Хочешь сказать, это одно из них? — Он резко отскочил назад.

— Только это тело сохранилось не в пепле, — задумчиво проговорил Морис. Потом подошел к Джеку, достал старый совок, чтобы собрать вещество рядом с телом для образца. — Невероятно! Тело покрыто каким-то волокнистым обгоревшим материалом.

— Боже! Конечно, ты прав! — воскликнул Джек. — Я вижу пересеченные волокна. Ткань! Возможно, обгоревшая одежда. — Он взглянул на Мориса, который выжидающе смотрел на него. Джек задумался, и тут его озарило. — Нет-нет, это не одежда, — прошептал он. — Папирус!..

— Посмотрим, что там внутри, — прошептал Морис, засовывая совок в трещину в стене.

— Что же получается: это обгоревшие свитки? — прошептала Мария. — Человек был усыпан свитками папируса?

— Наверное, они упали с того места, что расположено впереди, — ответил Морис. — Либо человек лежал в кровати, усыпанной свитками, либо свитки попадали на него, когда произошел взрыв. Когда в XVIII веке здесь обнаружили библиотеку Филодема, свитки беспорядочно валялись на полу, как будто кто-то пытался собрать и спасти их.

— А может, хотел найти среди них что-то драгоценное, — предположила Мария.

— Будем надеяться, что здесь на самом деле всего лишь свитки греческого философа Филодема, — пробормотал Джек, — а не потерянная латинская библиотека!

Костас осторожно прикоснулся к плечу найденного тела. Оно вдруг задрожало и рассыпалось, навсегда исчезнув в облаке пыли. Костас застыл на месте, затаив дыхание.

— Ой! — только и сумел произнести он.

Морис застонал.

— Не волнуйтесь так. — Джек вздохнул. — Что же теперь поделаешь! Бывает. Как с Агамемноном.

— Что?!

— Во время исследования археологического слоя Микен, относящегося к бронзовому веку, Генрих Шлиман поднял золотую похоронную маску с королевской могилы, и ему показалось, что он увидел лицо короля Агамемнона. Может, ему почудилось это из-за того, что он долго смотрел на маску. А еще помните наши поиски Атлантиды и спектральное изображение быка на алтаре? После такого начинаешь верить в призраков!

— Не проще ли все фотографировать, Джек? — спросила Мария, доставая компактную цифровую камеру.

— Точно. Фотографируй все, что видишь, и с различных ракурсов. Может случиться, эти фото станут нашим единственным отчетом.

— Смотрите, что оказалось под одеждой! — взволнованно воскликнул Морис. — Интересный экземпляр, с точки зрения судмедэкспертов.

Он нагнулся к тому месту, где была голова, достал салфетку для чистки линз фотоаппарата и осторожно сдул пыль. Внизу показался почерневший череп.

— Он тоже частично покрыт обгоревшим материалом, — прошептал Морис напряженным голосом, — но, по-моему, его легко убрать. Еще я вижу позвоночник и ребра.

Морис опустил палец в темную липкую лужицу рядом с черепом, а потом осторожно понюхал его и вдруг резко закрыл рот рукой, как будто его затошнило.

— Удивительно! — прохрипел он, вытирая палец о стену. — Сколько мне пришлось повидать на своем веку мумий, никогда не сталкивался ни с чем подобным!

— Что это у тебя на пальце было? — спросил Костас. — Смола?

— Не совсем. — Очки соскользнули на кончик носа. Морис приподнял их тем самым пальцем, оставив темную полосу между глазами. Потом посмотрел на Костаса, сияя от предвкушения. — Когда ад дошел до этого места, свитки должны были сразу же сгореть. Но они, видимо, были покрыты смолистым защитным материалом, который, постепенно сгорая, образовал вокруг тела слепок. Своеобразная пленка перекрыла доступ кислорода, поэтому тело не могло сгореть. Оно как бы сварилось, что ли.