Слепая атака - Николай Басов

Трол кивнул, и тотчас видение стало слабее, а потом и вовсе сошло на нет. Теперь в нём не было надобности. Трол и так знал, что им предстоит проскочить с полторы мили, чтобы… атаковать этот отряд кинозитов, охраняющих Ублу.

Отряды имперцев достигли каравана Зары, когда Трол с шестью всадниками, которые следовали за ним шаг в шаг, включая Ибраила, пролетел лишь чуть более мили. Ему ещё оставалось миновать сотни три ярдов, прежде чем их заметят и попробуют контратаковать… Или просто встанут в глухое кольцо вокруг Ублы, защищая его.

Сейчас всё решало время, простое время, которое часто не замечаешь и от которого иногда не остаётся никакого следа. Теперь же оно оплачивалось кровью слабых, не очень подготовленных к бою людей Зары, и потому следовало торопиться. Он и торопился — наклонился к самому уху своего коня и прошептал ему слова ободрения. Или даже не прошептал, а лишь подумал их, но конь его понял. И рванулся вперёд ещё уверенней…

Сзади, со стороны каравана, послышались крики, безумный вой доранцев, поднимающийся к небесам, и как сплошной звон колокола зазвенела сталь. И тотчас в мире всё сместилось — возникло ощущение смерти, аура гибели тех, кто пал первыми… Скорее всего, это были доранцы, но это не имело значения — смерть всегда остаётся смертью.

Трол отвлёкся от того, что теперь происходило сзади, и сосредоточился на том, что видел перед собой. Шатёр, поставленный на повозку, которую тащили шестеро запряжённых цугом крупных и выносливых лошадей, всадники по сторонам, сзади в трёх милях ещё повозки, вероятно, лагерь всей этой летучей армии, предназначенной для сражения в пустыне.

А потом их увидели. Всадники, охраняющие Ублу с той стороны, откуда летели на них люди Трола, дрогнули, рассыпались в стороны, а потом снова, уже решительно и уверенно, собрались в боевой порядок. Теперь это была плотная стена из человеческих и лошадиных тел, непробиваемой стали и разящего оружия. Мимо Трола, почти задевая его, пронеслись стрелы, тяжёлые арбалетные болты, вырвавшие из ряда имперцев первые жертвы, — вероятно, это Бали с Батаром били на скаку. Если они даже не замедлили скачки, это были отличные выстрелы. Потом ударили лёгкие стрелы из луков. Словно капли редкого, пустынного дождя, они посыпались на имперцев. С двух луков, по шесть-восемь выстрелов в минуту, так быстро на скаку не мог бы стрелять и сам Трол. И почти каждая находила себе цель…

Имперцы не выдержали — когда до них оставалось не больше фарлонга, пять, нет, семь всадников отделились от общей группы и понеслись навстречу Тролу. Он усмехнулся и вытащил мечи. Клунг запел в воздухе, набирая обороты, разогревая кисть, локоть, плечо, вливая в тело Трола часть своей силы. Синкопор был менее певучим, но его лезвие словно бы растворилось в воздухе, так быстро и уверенно он набрал силу и скорость невидимыми обычным глазом восьмёрками.

Первый всадник опустил копьё. Трол двинулся на него, а когда до противника осталось футов двадцать, направил движением ног коня в сторону, тот понял и уклонился. Имперский рыцарь, тяжёлый, закованный в доспехи кинозит, попытался поддеть Трола в бок, но сместил остриё слишком высоко. Клунг описал короткую, как вспышка мерцающего света, дугу, и копьё кинозита ушло вверх, всадник оказался близко и почти открытым… Но недостаточно близко, чтобы достать его мечом. Трол чуть-было не повернул коня, чтобы оказаться сзади этого дуралея, хотя и понимал, что ударить его он не успеет. И тотчас в тяжёлый панцирь имперца ударило копьё сбоку. Это был Роват. Он буквально поднял в воздух незадачливого копейщика, который, тяжело гремя доспехами, упал на песок — его кираса была расколота, словно панцирь краба, а копьё Ровата почти на два фута своей длины было окрашено кровью. Такого удара, позволяющего сохранить оружие и покончить с противником, Трол не знал, но решил узнать непременно, если выживет…

Потом Трол убил двоих мечников, попытавшихся напасть на Крохана, и, развернувшись почти на месте, тут же атаковал главную группу кинозитов… В воздухе возникло что-то тяжёлое, грозящее гибелью. Но разрядилось это ошеломляющей силы молнией в песок чуть не в полусотне ярдов сбоку. Трол оглянулся, Ибраил сделал жест — бояться магических ударов Ублы не стоило, тот, кого некогда звали Катампхали, умел их отводить в сторону, растрачивая куда меньше сил, чем Убла.

А Трол вдруг заметил небольшую, в два туаза, брешь между имперцами, бросился в неё… И вдруг осознал, что чувствует себя необычайно свободным — он рубил, убивал или ранил, и у него было даже время слегка притормозить, осмотреться, вернуть себе мечи после выпада и выбрать наилучшую позицию для атаки на очередного врага. Они валились по бокам от него, как колосья под серпом жнеца. Они плохо ориентировались, были слишком медлительны, и им очень мешал тот ряд, который они выстроили, якобы увеличивая свою силу… Теперь это обернулось против них — Трол бился, а они едва успевали осознать, что и как он делал.

Трое, пятеро… вот уже почти десяток раз Трол достал противников, а они только теперь догадались бросить копья и вытащить мечи. Где-то чуть сзади визжали раненые, кто-то громовым голосом пытался отдавать приказания, которые никто не слушал, где-то рядом хрипели люди, умирая на песке, захлёбываясь кровью… И лишь тогда Трол осознал, что он не один, что рядом с ним почти так же безошибочно и с ужасающей эффективностью бьётся кто-то ещё. Он оглянулся — это был Роват. Теперь бывший имперский рыцарь бросил, видимо, сломанное копьё и показывал, на что он способен с мечом, а оказалось, что на многое — вокруг него лежало лишь вполовину меньше тел, чем вокруг Трола. Он даже не маневрировал, просто крутился на коне на одном месте и, работая всем телом, как во время тренировки, наносил удары во все стороны, не столько отбиваясь, сколько пытаясь атаковать по нескольким направлениям сразу.

Имперцы, потеряв за считанные минуты почти треть своего отряда, вдруг расступились. Трол рванулся вперёд, к шатру, установленному на повозке. Тут его встретили трое вооружённых ятаганами, хладнокровных, без малейшего напряжения в глазах и жестах, закованных с головы до ног в сталь воинов. Они закрывали кого-то, кто находился за их спинами, и ждали…

Повозка раза два дёрнулась, но возчики, управляющие шестёркой цугом, удержали лошадей, заставляя стоять. Убла теперь боялся даже уходить в пустыню, понимая, что по песку его повозка не сможет опередить легконогих боевых коней. А всадники, которых Трол и Роват заставили расступиться, всё-таки были хоть уже слабеющей, но защитой.

Трол подлетел к повозке длиной почти в два раза больше лошадиного корпуса, и один из латников сделал незаметный выпад ятаганом. Трол принял его на Синкопор, но не очень удачно, пропустив скользящее движение вражеского клинка вперёд, в обход его защиты. Он нырнул вниз, ещё не сходя на бок седла, и тогда откуда-то сверху ударило что-то тёмное, сделавшее воздух вокруг густым и плотным, насыщенным магией и силой, от которой даже конь Трола захрапел. Но удар этот вдруг стал рассыпаться всего в нескольких дюймах от спины Трола, практически над самыми ушами его коня, удерживаемый противодействующей магией… Если бы Трол сидел выпрямившись, пожалуй, его голова была бы уже расколота, словно орех, а так, как получилось… было лучше всего.