Цунами. История двух волн - Аня Ким

— Торт? — его голос звучал удивленно, но спорить Хиро не стал. — Хорошо, я куплю торт. Это какая-то русская традиция? Почему ты раньше не сказала?

— Да. То есть, нет. Просто отец, кажется, решил продемонстрировать, что японская территория заканчивается за порогом нашей квартиры.

— Не переживай, все будет хорошо, — я шумно вздохнула в трубку и он добавил жизнерадостно. — Ты встречаешься с таким симпатягой, твой отец будет от меня в восторге и попросит нас зарегистрировать брак сегодня же, чтобы я не передумал!

Я засмеялась. Он всегда находил способ разрядить обстановку.

Когда в дверь позвонили, я так подпрыгнула, что чуть не опрокинула стол.

Отец открыл дверь, и из-за его плеча я увидела, как всегда безупречного Хиро. Он был одет в серую рубашку с серыми же джинсами, кажется, он немного подстригся. Я подошла ближе и не сдержала возгласа удивления.

Конструкция с жуткими синими розочками, усыпанная блестками и имитацией стразов у него в руках напоминала монстра из аниме. В довершение картины гигантский уродливый торт венчала надпись "С Днем Рождения"

Вначале у меня пропал дар речи. Потом я начала истерически смеяться и смеялась пока слезы и растекшаяся тушь не вынудили меня сбежать в ванную. Когда я вернулась, папа и Хиро уже обменялись рукопожатиями и теперь довольно дружелюбно обсуждали мою реакцию и предмет моего восхищения. Лед был сломан.

Вечер прошел хорошо. Не знаю, кого ожидал увидеть папа, возможно истеричного синеволосого мальчика с томным макияжем. Или сурового якудзу запугавшего и соблазнившего маленькую Нину. Как бы то ни было, собранный и серьезный Хиро произвел на него приятное впечатление. Он с готовностью отвечал на вопросы, а когда выяснилось, что он довольно хорошо подкован в сфере, где работал отец, беседа перетекла в русло, где я понимала только союзы между словами. Хиро рассказал, что его отец работает в сфере торговли. Папу заинтересовало, почему единственный сын не выбрал делом жизни профессию отца, на что Хиро отшутился, что с самого детства лучше всего у него получалось ломать вещи, поэтому тестирование явно было его судьбой.

Когда встреча подошла к концу отец, наконец, задал вопрос о его намерениях относительно меня. Хиро перевел на меня взгляд, кажется впервые за вечер, и ответил, что любит меня и хочет видеть своей женой.

— Меня беспокоит, стремление зарегистрировать отношения так быстро. Насколько я понимаю, для Японии такая ситуация также нетипична, разве не было бы более разумным встречаться и лучше узнавать друг друга не торопясь со свадьбой? Вы оба еще очень молоды, особенно Нина. Куда вам спешить.

На что Хиро объяснил, что наша ситуация не слишком типична и по его расчетам я буду чувствовать себя в Японии наиболее комфортно именно в качестве его законной жены. В этом случае мой статус будет понятен, мне будет проще с работой, учебой и социальными гарантиями. Этот аргумент мой отец принял. С усиливающимся внутренним весельем я отметила, что с каждой минутой он все больше проникается к Хиро. Кажется, мой избранник не шутил по поводу своего магического влияния на родителей.

Распрощавшись с отцом, мы отправились прогуляться. Хиро обнял меня за плечи, и мы медленно шли как типичная японская парочка. Воздух сегодня был необычно прозрачен и чист.

— Еще ступенька.

— Какая ступенька? — он посмотрел на меня с любопытством. Я пожала плечами.

— Наши отношения напоминают мне лестницу. К каждому следующему пункту есть ступенька. И мне требуется сделать определенное усилие, чтобы подняться на нее. Я поднимаюсь, и передо мной следующая. Иду и меняюсь с каждой следующей преодоленной ступенькой.

— В этом что-то есть, — он задумчиво кивнул. — Только ты зря думаешь, что препятствия приходится преодолевать только тебе. Я тоже иду по своей лестнице. Давай идти вместе?

Я вспомнила про вопрос отца и решила задать его же, но с интересовавшей меня стороны.

— Скажи, это ведь, правда, что японские пары долго встречаются перед тем, как пожениться? Почему такой вариант тебя не устраивает?

— Потому что я хочу каждый вечер засыпать рядом с тобой и просыпаться рядом, — мы присели на поручень. — Ты можешь считать это странным, но мне кажется, что 50–60 лет, которые нам отпущено провести вместе — это ужасно мало. Я не хочу терять драгоценное время и спать один, — он помолчал.

— И потом, я хочу защитить тебя. Что если мы расстанемся после нескольких лет отношений? У тебя не будет прав на имущество и накоплений.

— Почему ты всегда рассматриваешь самый печальный вариант развития обстоятельств, — возмутилась я. — Почему расстанемся, умрем, заболеем, вместо того, чтобы предположить, что мы будем жить долго и счастливо?

— Мы будем, — согласно кивнул он. — Но у тебя должна быть страховка от неприятностей. В том числе от меня.

Я пожала плечами. Иногда эта паранойя казалась мне странной.

— Ок, мистер Хайд, я принимаю ваши доводы.

Я читала на диване, удобно обложившись подушками со всех сторон. Хиро разговаривал по телефону в кабинете. Он вышел с трубкой у уха и, видимо ожидая ответа, остановился у стойки. Договорил, но не сдвинулся с места, продолжая смотреть на меня, подперев щеку рукой.

— Не смотри на меня так, — пробормотала я, не поднимая на него взгляд.

— Почему? И как так? — я отложила книгу

— Пристально. Я сразу начинаю фантазировать, о чем ты думаешь. Что-то вроде "какие эти иностранки странные, какие у нее огромные ноги и уши, и кожа странного цвета"

Он подошел и сел рядом, рывком перетянув мои ступни себе на колени.

— Я думаю, что никогда не видел такой красивой девушки. Я уже видел тебя утром, и вчера, и полгода назад. Он провел пальцем по моей щиколотке. Но каждый раз, когда ты оказываешься рядом, сначала я думаю "Ух ты!", а уже потом "Это моя девушка!".

Его рука скользнула по моей голени, и он поцеловал меня в коленку.

Упругое электричество его рук оставляло на моей коже горящую дорожку.

Я подумала, что за время, пока мы вместе, я начала по-иному воспринимать себя и свое тело. Раньше мне казалось, что я должна найти какую-то идеальную одежду, подобрать лучшую прическу, цвет и форму волос и все будут любить меня. Я буду нравиться всем, и люди на улице будут думать "вот молодец, извлекла максимум из природных данных". Теперь каждый день он смотрел на меня с таким выражением, словно я сделана из мармелада, вне зависимости от того, устала я или выспалась, причесана, или только проснулась, тщательно одевалась, или накинула первое попавшееся. Я постепенно начинала любить свое тело, не требовать от него соответствия идеалу, а именно любить. Хиро заботился о себе, и у него это получалось между делом, и этому я тоже училась. Он ходил в спортзал в обеденный перерыв или утром, ел, то, что ему хотелось, одевался, так, как ему нравилось. Давно ли я делала то, что мне хотелось? Давно ли ложилась и закрывала глаза, чтобы спросить, чего хочется моему телу?