Академия магических близнецов - Розалинда Шторм

Я радостно рассмеялась, заставив сунувшегося было ко мне декана Криона судорожно отпрянуть. Давно он рядом бродил, рассматривал, любовался, да подойти ближе боялся. А тут решился на подвиг.

– Хи-хи-хи.

Какой смех у меня – ящерицы, оказывается, противный. Вот как декана перекосило. Но вроде пересилил он себя, улыбнулся. Молодец, мужик. Хоть и гаргул.

– Агриппина, ты меня слышишь?

Слышу-слышу, голубчик. Ха! А ведь правда голубчик. Голубок! Крылатенький!

– Ха-ха-ха!

– Груша, если ты меня слышишь и понимаешь, кивни.

Я и кивнула. От души, так сказать, еще и улыбнулась. Декан почему-то побледнел и отступил. Я двинулась следом. А он совсем низенький, оказалось. Мне до груди едва дотягивал, и тоненький, хотя раньше смотрелся крупнее, или это я вымахала?

Стена выросла за спиной Криона внезапно. Ну как внезапно, я-то прекрасно видела, сколько ему до нее шагов осталось. Он – нет. Смешно.

Выгнув шею, дотронулась мордой до декана. Втянула носом воздух. Мужчина пах камнем. Странный запах, но я отчего-то была уверена, что именно камнем. Дохнула ему в лицо и сама закашлялась.

Фу! Интересно, а придумали зубные щетки для крылатых ящериц? А то я сама от себя задохнусь.

Судя по Криону, умирать в зловонье мы будем вместе.

Декан осторожно отодвинул мою морду от своего лица и просипел:

– Груша, поздравляю. Теперь ты можешь обращаться в виверну. Это очень хороший дар от близнеца.

Кого-кого? Виверну? Ви-вер-на! Красиво звучит. Поэтичненько. Еще бы назад вернуться в тело человеческое. Проверить, как оно там, родимое. Сильно ли пострадало?

Попыталась объяснить это декану. Он только морщился и отворачивал мою морду. Видимо, не понимал. Жаль!

А где, интересно, близнец ходит? Я тут страдаю, а его опять где-то носит.

Беловолосый обнаружился под потолком. Наяривал круги в виде орло-льва.

– Грифона, – откуда-то извне пришла злобная мысль.

Я опешила и замерла. Потом задрала голову вверх и внимательнее посмотрела на морду близнеца: неужели он послал? Тон уж больно знакомый.

– Помоги, – вновь прозвучал в голове чужой голос. – Помоги.

Чем больше смотрела на грифона, тем яснее становилось – с ним происходило что-то не то. Пусть в таком виде я видела его впервые, обычно Альдамир ограничивал себя сменой головы на птичью, но определенно ему было худо.

Точно!

Перья на голове, львиная шерсть, лапы, они будто бы подернулись огнем. Алые язычки облизывали тело сказочного животного, но не сжигали, ласкались, словно котята. То, что огонь не приносил ему вреда, я точно знала. Откуда? Не совсем понятно.

– Груша, помоги ему, – напомнил о себе Крион. – Мономорфы не владеют магией огня. Он не знает, что делать с твоим даром.

Вот интересный. А я как будто знаю, что с ним делать. Да я про магию пару дней назад узнала.

«Знаешь, – возникло в мыслях. – Знаешь. Знаешь. Знаешь».

И столько уверенности пришло следом, что я перестала сомневаться. Я знаю.

Глаза нашли близнеца. Крылья сами собой распахнулись, забили по воздуху. Лапы оттолкнулись от пола, и я взлетела. В несколько мощных взмахов достигла грифона и прямо в воздухе обняла его крыльями. Огонь тут же перебрался на мое тело, приятно пощекотал кожу и впитался.

Мы с желтоглазиком мягко спланировали вниз.

Превратилась я в человека сразу же, как почувствовала под ногами пол. Раз – и все. Будто бы шкурка виверны сжалась, скукожилась и всосалась в человеческую кожу. И никаких неприятных ощущений. Так, легкое головокружение, которое прошло спустя несколько секунд. Не сравнить с предыдущим перевоплощением.

Грифон тоже принял привычный вид недовольного желтоглазика. Он бросил на меня презрительный взгляд и процедил сквозь зубы:

– Прикройся. Произошедшее на ритуале не дало тебе никаких прав, женщина.

Что?! Чего прикрывать-то? Я вроде как одетая.

Оказалось, нет. Мой комбинезон исчез при превращении в виверну, и сейчас я трясла голыми телесами перед пятью мужчинами.

Какой стыд!

Я взвизгнула и присела, старательно прикрывая ладонями самое ценное. Ладошек катастрофически не хватало, грудь вываливалась. Пусть и не такая шикарная, как у некогда рыжей лисицы, но и не доска.

А почему близнец в одежде? Или опять иллюзиями балуется?

Деканы с ректором культурно отвернулись и не вмешивались, тихо переговариваясь друг с другом. Альдамир отошел подальше, всем видом показывая, как ему неприятно. Такое пренебрежение задело. Я, конечно, не фотомодель, но и не уродина, чтобы реагировать подобным образом. Симпатичная, как говорили парни из класса. Миленькая. Меня даже на свидания приглашали, правда, дед не пускал, но все равно.

Жутко захотелось сделать пакость. Прям руки зачесались. А еще стереть это высокомерное выражение с лица беловолосика. Отказывать я себе не привыкла, потому, скосив глаза на деканов и увидев, что они не обращали на меня внимания, выпрямилась. И тихонечко к желтоглазику подошла, да обняла со спины. Ласково так, нежно.

Альдамир нервно дернулся и замер. Спина под щекой словно окаменела. Чтобы добить, я аккуратно потерлась лицом о ткань. Вот только ткань тканью-то не была, кожа голая. Горячая и гладкая. Видимо, и вправду иллюзию нацепил, а мне зажал. Гад!

– Прости! – томно пролепетала я. – Не хотела обидеть тебя. Мне просто так страшно! И холодно!

И мастерски всхлипнула, размазывая выступившие слезки о его кожу.

А сама пальчиками по спине вожу, узоры вырисовываю. И мысленно ухохатываюсь.

Так его, так!

Близнец и слова сказать не мог, только дышал как паровоз. И сердце у него, как ненормальное, билось. Того и гляди, из спины мне в руки выскочит.

Решив, что хватит с желтоглазика ласк, еще плохо станет, я отодвинулась и, вновь прикрывшись ладошками, обратилась к деканам:

– Уважаемые, не могли бы вы прикрыть меня чем-нибудь? Я же не могу идти голой. Хоть иллюзией. Только нормальной, а то я с некоторых пор не доверяю им.

И сама на спину близнеца кошусь, намекаю.

Спина дернулась, взмахнула рукой и что-то пробурчала. На мне появилось очередное синее платье. Пунктик у него, что ли?

– Извините, – вновь обратилась к деканам. – А вы видите иллюзию? Она меня скрывает?

Ученые мужи глянули краем глаза и закивали, говоря, что все в порядке. Потом ко мне ближе подошел ректор Соло ду Помпео и негромко проговорил:

– Я бы не советовал вам, Груша, распространяться о вашей новой способности. Мы промолчим, вашему близнецу тоже нет смысла открывать рот, рассказывая об этом. Больше никто не знает.