Телохранитель Ника. Клетка класса люкс - Дия Гарина

– Ну, и как вам сегодняшний прием? – мужчина взглянул мне прямо в глаза, и если бы я была волчицей, то шерсть на моем затылке уже стояла бы дыбом.

– Вполне приемлемый, – пыталась пошутить я, подозревая, что моя улыбка больше напоминает оскал. Почти как у Павла Челнокова. Интересно, почему я про него вспомнила? Да потому, что вместе с мурашками страха по моей коже пробежали слабые, но вполне узнаваемые токи. Вот что значит длительное воздержание! Я уже на первого встречного мужика начала реагировать. Ну куда это годится? И, наверняка, виной всему моя горячая цыганская кровь!

– Простите за нескромный вопрос, – обратился ко мне виновник моего смятения, – вы действительно телохранитель нашей именинницы?

– В общем, да. А почему вас это интересует? И кто вы вообще такой? – не совсем вежливо буркнула я, досадуя на собственную распущенность.

– О, прошу прощения, за оплошность. Разрешите представиться. Дмитрий Николаевич Понизов, корреспондент газеты «Веритас». Хочу… нет, просто жажду написать о вас статью. Насколько мне известно, вы совсем недавно спасли Эльвиру Челнокову от четырех подонков…

Мой искренний смех, прозвучавший в ответ, удивил Понизова, но сдержаться я не могла.

– Простите, бога ради, – извинилась я, отсмеявшись, – просто, если бы меня интересовала самореклама, такая статья уже давно бы вышла. Разрешите представиться. Евсеева Ника Валерьевна – внештатный корреспондент газеты «Веритас». Кстати, я ни разу не видела вас в редакции. Вы тоже внештатник?

– Да нет, – улыбаясь, покачал головою неожиданный коллега, – я нормальный штатный журналист. Только в «Веритас» работаю совсем недавно. Наверно, поэтому мы еще не знакомы.

– Наверное, – подтвердила я, захваченная странным чувством близости, неожиданно вспыхнувшим во мне. Быть может, это совпадение так на меня повлияло, или всему причиной его удивительно теплый взгляд, без намека на похоть, или холодный профессиональный интерес. Не знаю. Только разговор наш потек легко и свободно, как питающийся осевшим весенним снегом ручей. Давно я не чувствовала себя так непринужденно и комфортно. От прежнего страха не осталось и следа, и только на самом дне души свернулись в клубок неясные предчувствия.

Дмитрий Николаевич Понизов, он же Виталий Иванович Немов смотрел на сидящую рядом молодую женщину. Несмотря на то что он мог слово в слово повторить каждую произнесенную собеседницей фразу, мысли его были далеко. А именно в гостиничном номере, где невзрачный серый человек возмущался выдвинутыми Немовым требованиями.

– Не понимаю, зачем вам это! – посредник расхаживал из угла в угол, время от времени теребя брелок с ключами, подающий сигналы «группе поддержки». – Неужели вы собираетесь выкрасть ее прямо из собственного дома, который, к тому же, хорошо охраняется?

– Да нет. Просто хочу познакомиться с ее телохранительницей в неформальной обстановке. Судя по вашему описанию, она – очень любопытная штучка. Как, вы сказали, ее зовут? Ника? Редкое имя, неожиданное. А я предпочитаю к неожиданностям подготовиться заранее. Ведь это с ее легкой руки ваша первая команда теперь на нарах ласты парит. Кстати, вы не боитесь, что они расколются?

– Нет, не боюсь. С попыткой изнасилования вышло очень удачно. Они будут четко придерживаться этой версии, потому что понимают, что в противном случае отец девушки очень захочет узнать, кто же был заказчиком похищения. И найдет способ вытянуть из них всю информацию. А заказчик, чтобы предотвратить разоблачение, просто-напросто уберет исполнителей. Так что риск для моего нанимателя минимальный. Именно поэтому мы и привлекаем к операции гастролеров. В случае провала их труднее будет связать с человеком, которого я представляю.

– Разумно. Чем больше я узнаю о вашем и своем нанимателе, тем сильнее хочу с ним познакомиться.

– А вот это я вам не советую, – улыбнулся невзрачный человек. – В противном случае, ни до какой Германии вы доехать не сможете. Разве только до ближайшего лесочка или оврага.

– Понятно, – седой мужчина с усмешкой взглянул на удобно лежащий в руке пистолет. – Ну что ж, все свои условия я перечислил. Теперь буду ждать их выполнения. В том числе, вы должны устроить мне визит в резиденцию господина Челнокова. Уж не знаю, под каким соусом вы меня подадите. Может быть, сойду за сантехника?

– За журналиста, – на секунду задумавшись, ответил посредник. – Скоро у его дочери день рождения. Будет что-то вроде великосветского раута. И уже выписаны несколько приглашений для прессы. Так что готовьтесь стать корреспондентом нашей самой уважаемой газеты «Веритас». Журналистская «корочка» позволит вам проявлять неумеренное любопытство, не опасаясь попасть под подозрение. Удостоверение от «Веритас» и приглашение на прием получите завтра. А сейчас позвольте откланяться. Я еще должен обсудить с моим нанимателем названную вами сумму. Надо сказать, совсем не маленькую.

Сосредоточившись на настоящем, Немов обнаружил, что черноволосая женщина вот уже четверть часа увлеченно рассказывает ему какую-то студенческую байку, а он автоматически вставляет в эту историю едкие замечания и откровенно любуется ее точеным профилем. Нет, он сделал правильно, настояв на визите к Челнокову. Сегодняшняя встреча дорогого стоит. Не говоря уже о детальном знакомстве с коттеджем и прилегающей территорией. Теперь он знает, как вести игру, а значит, можно начинать партию.

– Прошу простить, – журналист с сожалением поднялся, – мне пора. Ни за что не расстался бы со столь очаровательной собеседницей, но в отличие от большинства здесь присутствующих я простой журналист и водителя у меня нет. Придется ехать в автобусе, заказанном нашим гостеприимным хозяином для простых смертных. И насколько я понимаю, этот сигнал предназначается как раз для меня.

– Очень жаль, – кажется, я капризно надула губы. – Мне опять придется скучать.

– Ну, не думаю, что вам предстоит коротать ночь в одиночестве. До свиданья. Надеюсь, скорого.

Эта фраза настолько выбивалась из общего тона нашего разговора, что я даже растерялась. За фривольным намеком явственно чудилась застарелая горечь. Провожая взглядом высокого мужчину, уходившего по стриженой лужайке к трубящему общий сбор автобусу, я невольно поежилась. Прячущиеся в глубине подсознания неясные тени вновь заставили сердце тревожно забиться. Странный господин. А моя реакция на него еще более странная.

Я подняла все еще полный бокал и взглянула сквозь его кроваво-красное содержимое на ближайший фонарь, разливающий вокруг слабое подобие дневного света. Вино заиграло розоватыми бликами разнообразных оттенков. Я не сомневалась, что вкус его так же прекрасен, как и цвет, но пить не хотелось совсем. Даже настоящее французское. Пусто. И вокруг, и внутри. Потребовалось семь лет, чтобы понять это и смириться. Семь лет бежать от самой себя, чтобы споткнуться об одиночество. Да, я сама выбрала его в спутники, но кто знал, что оно подставит мне подножку с самый неподходящий момент. Я слишком привыкла к нему, и впустить кого-нибудь в свою жизнь для меня страшнее, чем пройти над пропастью по скользкому ненадежному канату. Как же ты не прав, коллега из «Веритас». Мне не с кем скоротать сегодняшнюю ночь. Я просто встану и пойду спать. И буду почти счастлива, потому что вот уже семь лет убеждаю себя в том, что привычное «плохо» лучше, чем неведомое и пугающее «хорошо».