Жизнь соло. Новая социальная реальность - Эрик Кляйненберг

Эми, которая работает в журнале, посвященном вопросам питания, без конца волнуется о том, что с ней произойдет, когда она состарится. Ей 38 лет, и у нее резкие черты лица. Точно так же, как и Фил, она говорит, что по работе ей приходится много общаться. «Я имею дело с креативными людьми. Это настоящие дивы с непомерно раздутым эго, и с ними приходится ладить и находить общий язык. Я вынуждена льстить, упрашивать, угрожать и вести себя пассивно-агрессивно». Учитывая то, что при этом Эми надо еще выполнять свои рабочие обязанности, ей приходится очень непросто, особенно во время сдачи номера в печать. «Две недели в месяц мы работаем по 12, 14 или 16 часов в день. И невозможно предвидеть все то, что может произойти». Она добавляет: «Вернувшись домой, я рада, что мне не нужно ни с кем говорить. Я могу расслабиться».

В начале интервью она сказала, что переехала в отдельную квартиру, как только смогла себе это позволить. Чуть позже, почувствовав себя комфортнее, она добавляет, что за последние десять лет два раза переезжала из общей квартиры в отдельную. Финансовый вопрос, бесспорно, играл не последнюю роль, однако в обоих случаях она убегала от отношений с соседями по квартире, которые ее угнетали. Первый раз она переехала в отдельную квартиру в Лос-Анджелесе, где после окончания колледжа жила сначала с несколькими разными соседями, а потом с братом. «В какой-то момент я больше не смогла с ним жить. Он меня с ума сводил», — объясняет Эми. Жизнь в отдельной квартире ей очень понравилась. Она начала чувствовать себя не просто взрослой, но независимой и держащей собственную жизнь под контролем.

Второй переезд дался ей сложнее. Вместе с бойфрендом Эми жила в Нью-Йорке и уже начала рисовать в своем воображении их будущую совместную жизнь. «Это было гораздо серьезнее, и отношения были гораздо ближе, чем с соседями по квартире», — вспоминает Эми. Она была влюблена и надеялась на то, что все у них получится. Увы, не получилось. Как она узнала позже, ее парень втайне встречался с девушкой, которой едва исполнилось 20. «Он был просто идиот, — говорит Эми с понятной неприязнью. — Я узнала, что он изменял мне с самого начала — сразу после того, как мы съехались. Он мне врал с самого первого дня, а я и ничего не подозревала». Эми сильно «обожглась» и решила больше не жить в общих квартирах, а переехать в отдельную. Она дала зарок жить в одиночестве и без потенциально опасных соседей до тех пор, пока не встретит того, кто завоюет ее доверие и любовь. Она не стесняется признаться, что находится в поиске, но ищет партнера медленно и осторожно, прекрасно осознавая, что от плохого выбора может многое потерять.

Эми ведет себя осторожно, но не будем забывать, что она имеет работу и обеспечивает себя. Следовательно, она в гораздо меньшей степени страдает подозрительностью, чем многие менее удачливые горожане, которые живут в одиночестве, чтобы избежать контакта с родственниками и бывшими друзьями, принесшими им больше проблем, чем пользы. В радиусе всего нескольких километров от нью-йоркской квартиры Эми в однокомнатных студиях ютятся тысячи мужчин. Они пытаются излечиться от наркомании или алкоголизма, забыть о времени, проведенном в тюрьме, нищете, безработице и болезнях — целом букете проблем.

С 1970-х гг. количество попавших в бедственную ситуацию людей постоянно увеличивалось, потому что в промышленном производстве резко сократился спрос на рабочую силу, а в секторе услуг работодатели не хотят нанимать «проблемных» сотрудников. Были и другие факторы: резкое увеличение доли женщин в общем объеме наемной рабочей силы, расширение пенитенциарной системы и урезание социальных пособий для бедных. В 2006 г. газета The New York Times писала: «Согласно расчетам, проведенным на основе переписи населения, приблизительно 18 % мужчин в возрасте 40–44 лет, обучавшихся менее четырех лет в колледже, так никогда и не женились. Это приблизительно 6 %-ное увеличение по сравнению с показателями 25-летней давности. Среди обучавшихся менее четырех лет в колледже мужчин 35–39 лет за тот же период показатели увеличились с 8 % до 22 %». Экономический кризис 2008 г. только усугубил эту ситуацию. В исследовании Фонда Пью «Новая экономика брака» от 2010 г. говорится, что сейчас одинокие мужчины без высшего образования получают более низкий доход и имеют гораздо худшие перспективы, чем в 1970 г. Следовательно, шансы этой категории представителей сильного пола жениться точно так же уменьшились.

Многие из этих мужчин рассматривают факт отдельного проживания как неизбежное зло, которое хотя и помогает им собраться с силами и дает определенную передышку, но одновременно не предоставляет возможности рассчитывать на социальную поддержку. Безработному Грегу уже за 50, и у него серьезные проблемы с сердцем. Последние десять лет он живет один, в основном в приютах для нищих и бездомных или в однокомнатных квартирах в районе Манхэттена. Из истории его жизни становится понятно, что для человека в его положении близкие связи с людьми могут быть вредными или полезными в зависимости от конкретных обстоятельств. Среда общения в этом смысле мало отличается от брака: если она хорошая, то бояться нечего, если плохая, то может стать опасной.

Недавно Грег попал в больницу с сердечным приступом. Сейчас он волнуется о том, что приступ может повториться. «Я иногда думаю о том, что я дома один. Это может сыграть против меня. Наверное, хорошо, чтобы рядом кто-то был». Но кто? Грег — бывший наркоман, последние двадцать лет живший в тюрьмах, покинутых зданиях и просто на улице. «В 97-м или 98-м я то попадал в тюрьму, то из нее выходил. Я уже более двадцати лет не работаю, потому что я долго торчал». У Грега есть двое детей от гражданской жены. Он рассказывает о том, что соцслужбы не позволили им жить вместе, потому что не могли позволить себе квартиру с двумя спальнями. В результате он никогда не жил под одной крышей со своими детьми. Мать его детей недавно умерла, и Грег редко видит остальных родственников. Ему хотелось бы больше времени проводить со своими детьми и, возможно, с другими членами своей семьи. Но, хотя Грег уже почти десять лет не принимает наркотики, он понимает, что до момента полного освобождения от наркозависимости ему еще далеко.

Пока же он разработал схему поведения, которая поможет ему выжить в случае сердечного приступа. «Если рядом со мной никого нет и у меня начинается приступ, я должен выбраться из квартиры в коридор на этаже. Быстро открыть входную дверь — после начала приступа долго не протянешь, потому что не можешь дышать. А если не можешь дышать, то теряешь сознание. Если я упаду, успев выбраться в коридор, меня заметят те, кто идут по лестнице. Может быть, не сразу, но рано или поздно точно заметят».

Грег часто жил в приютах и социальных домах с однокомнатными квартирами. В таких домах большое число людей живет на небольшой площади, поэтому в коридорах и помещениях общего пользования движение происходит постоянно. В целях собственной безопасности Грег мог бы наладить отношения с жильцами этих домов, но не хочет этого делать из-за хвоста проблем, который тянется за этими людьми. Еще больше он опасается своих старых знакомых. «У меня было много головной боли из-за моих старых друзей. Они же как себя ведут: „Эй, дай мне это и дай мне то!“ Понимаете, когда у тебя есть друг, а у этого друга есть проблемы, значит, они передаются тебе автоматически, как болезнь. Мы много вместе пережили, много было сложных ситуаций, мы поддерживали друг друга. Мы вместе принимали наркотики, находили заброшенные здания и в них жили».